Иордан, Фёдор Иванович

Фёдор Иордан
«Портрет гравёра профессора Федора Ивановича Иордана» (Зарянко С. К., 1855).
Имя при рождении:	Фёдор Иванович Иордан
Дата рождения:	13 августа 1800(1800-08-13)
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	19 сентября 1883(1883-09-19) (83 года)
Награды и премии:	малая и большая золотые медали ИАХ

Фёдор Ива́нович Иорда́н (1800—1883) — русский гравёр. Энциклопедия Брокгауза и Ефрона называет его «одним из лучших» гравёров.

Биография

Сын придворного обойщика Иоганна Иордана (ум. 1808) от брака его с дочерью придворного столяра, Катариной Региной Мертенс (ум. 1830), по первому мужу Мало. Был воспитанником Императорской Академии художеств и, после десятилетней общей артистической подготовки, определён (в 1819 году) в гравировальный класс, в ученики к Н. И. Уткину.

Получив от академии малую и большую серебряные медали за успехи в рисовании, в 1824 г. окончил академическое образование с малой золотой медалью, за гравюру с картины Соколова П. И. «Меркурий усыпляет Аргуса». Будучи оставлен при Академии, занялся исполнением гравюры с картины А. Лосенки «Умирающий Авель», за которую получил большую золотую медаль. В 1829 году отправлен учился в Париж к известному граверу Ришому; в 1830 году, после начала июльской революции, перебрался в Лондон. В 1834 году в Риме занялся изготовлением рисунка с картины Рафаэля «Преображение», которую, по совету К. Брюллова, решил воспроизвести в гравюре огромного размера. Этой работе посвятил двенадцать лет труда. Сразу после появления первых оттисков гравюры римские знатоки искусства единогласно признали её высокие качества. За эту работу Берлинская, Флорентийская и Урбинская академии признали его своим членом, а Императорская академия художеств в 1844 году наградила званием академика, а в 1850 году присудила титул профессора.

В 1855 году, после смерти С. Галактионова, занял место профессора-преподавателя в гравировальном классе Академии и назначен помощником хранителя эстампов и оригинальных рисунков Эрмитажа; в 1860 году, после кончины Н. И. Уткина, назначен хранителем этой части музея. В 1871 году занял в академии пост ректора живописи и ваяния, а с 1876 года получил в заведование мозаичное отделение.

К завершению своей служебной карьеры Иордан обладал чином тайного советника, являлся кавалером нескольких орденов. Скончался в 1883 году и похоронен на Смоленском православном кладбище в Санкт-Петербурге.

Семья

Жена (30.10.1855) — Варвара Александровна Пущина (1833—1916), родственница жены поэта П. А. Плетнева. Почти сразу же после венчания она уехала в Париж, где прожила до марта 1857 года. По словам самого Ф. И. Иордана, с годами он все более и более сближался с женой, и «время показало, что она обладала наидобрейшим сердцем и была супругою поистине безупречною, несмотря на многие искушения, которые готовила ей жизнь». Была идейной вдохновительницей любопытных воспоминаний мужа. Их дочь Александра (1859— ?), в замужестве Мельникова.

Известные произведения

Дополнительно к упомянутым:

• «Мадонна с покрывалом», с Рафаэля (1833),
• «Богоматерь, скорбящую над телом Спасителя», с Чиголи (1834),
• портреты императора Александра II (1875), Державина (1861), самого Иордана (1871), вел. кн. Владимира Александровича (1881), игумена Валаамского м-ря Дамаскина (1878) и, наконец, трех корифеев русской живописи: Егорова, Левицкого и Шебуева (1883: последний труд художника).

Литература

• Иордан Ф. И. Записки ректора и профессора Академии художеств Фёдора Ивановича Иордана / Сост., авт. вступ. ст. и примеч. Н. С. Беляев; науч. ред. Г. В. Бахарева; БАН. — СПб.: БАН, 2012. — 383 с.
• Иордан, Федор Иванович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Иордан, Федор Иванович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.  (Проверено 31 января 2011)
• Н. Собко и Д. Ровинский. Жизнь и произведения Ф. И. И. // Вестн. Из. Иск. — Т. II.

Отрывок, характеризующий Иордан, Фёдор Иванович

– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.