Иосиф (герцог Саксен-Альтенбургский)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иосиф Саксен-Альтенбургский
Joseph Georg Friedrich Ernst Karl von Sachsen-Altenburg<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
герцог Саксен-Альтенбургский
29 сентября 1834 — 25 ноября 1848
Предшественник: Фридрих Саксен-Гильдбурггаузенский
Преемник: Георг Саксен-Альтенбургский
 
Рождение: 27 августа 1789(1789-08-27)
Хильдбургхаузен
Смерть: 25 ноября 1868(1868-11-25) (79 лет)
Альтенбург
Род: Саксен-Альтенбург
Отец: Фридрих Саксен-Гильдбурггаузенский
Мать: Шарлотта Мекленбург-Стрелицкая
Супруга: Амалия Вюртембергская
Дети: Александрина, Полина, Тереза, Елизавета, Александра, Луиза
 
Награды:

Иосиф Георг Карл Фридрих Эрнст, герцог Саксен-Альтенбургский (нем. Joseph Georg Friedrich Ernst Karl von Sachsen-Altenburg; 27 августа 1789 — 25 ноября 1868) — герцог Саксен-Альтенбургский в 1834—1848 годах.



Биография

Он был вторым, но первым выжившим сыном Фридриха, герцога Саксен-Гильдбурггаузенского (с 1826 года Саксен-Альтенбургского) и герцогини Шарлотты Мекленбург-Стрелицкой. Иосиф стал преемником своего отца герцога Саксен-Альтенбургского после его смерти в 1834 году.

В 1814 году Иосиф и его брат Георг сражались в рядах союзников против Франции в войне с Наполеоном. Позже он служил генерал-майором в саксонской армии.

Он построил несколько зданий в Альтенбурге, но его правительство считалось консервативным и устойчивым к реформам, и он был вынужден отречься от престола в ходе гражданской революции 1848 года.

18 марта 1847 года был награждён орденом Св. Андрея Первозванного[1].

Семья

В Кирхгайм-унтер-Теке 24 апреля 1817 года Иосиф женился на Амалии Вюртембергской, дочери герцога Людвига Вюртембергского. У них было шесть дочерей:

Напишите отзыв о статье "Иосиф (герцог Саксен-Альтенбургский)"

Примечания

  1. Карабанов П. Ф. Списки замечательных лиц русских / [Доп.: П. В. Долгоруков]. — М.: Унив. тип., 1860. — 112 с. — (Из 1-й кн. «Чтений в О-ве истории и древностей рос. при Моск. ун-те. 1860»)


Отрывок, характеризующий Иосиф (герцог Саксен-Альтенбургский)

Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.