Ипатенко, Александр Васильевич

Александр Васильевич Ипатенко
Гражданство
Дата рождения	17 февраля 1925(1925-02-17)
Место рождения	СССР
Дата смерти	29 октября 2010(2010-10-29) (85 лет)
Бывшие команды	Автоэкспорт
Старты	1951, 1964, 1968

Александр Васильевич Ипатенко (17 февраля 1925 — 29 октября 2010) — советский раллийный гонщик послевоенной эпохи, ведущая фигура команды «Автоэкспорт». Заслуженный мастер спорта СССР (1970).

После завершения спортивной карьеры работал начальником Центрального авто-мотоклуба ДОСААФ СССР.

Общие сведения

В 1951 году занял второе место в чемпионате СССР по ралли на экспериментальной машине Москвич-403Э-424Э-купе. В 1964 году руководил участием в XXXIII ралли Монте-Карло на Москвич-408, все советские экипажи добрались до финиша, но не были квалифицированы, так как не уложились в лимит времени. Следующее выдающееся достижение спортсмена — выступление на ралли Лондон — Сидней, в котором он был в головном экипаже под номером 7. Этот экипаж достойно справился с трудностями марафона финишировал на 33 месте.

Кроме этого, Александр Ипатенко участвовал в съёмках художественных фильмов, самым известным моментом его кинокарьеры стало участие в фильме «Гонщики».

Через 25 лет Ипатенко участвовал в юбилейном 25-летии ралли Лондон-Сидней и также дошёл до финиша.

Отрывок, характеризующий Ипатенко, Александр Васильевич

Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.