Эко Юли Ираван

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ираван, Эко Юли»)
Перейти к: навигация, поиск
Это имя — индонезийское; здесь «Эко Юли Ираван» — личное имя, а фамилии у этого человека нет.
Эко Юли Ираван
Личная информация
Пол

мужской

Гражданство

Индонезия Индонезия

Дата рождения

24 июля 1989(1989-07-24) (34 года)

Место рождения

Метро, Индонезия

Рост

155 см

Вес

56 кг

Эко Юли Ираван (индон. Eko Yuli Irawan; род. 24 июля 1989) — индонезийский тяжелоатлет, двукратный призёр Олимпийских игр, призёр чемпионатов мира.



Карьера

Первым успехом Иравана стала серебряная медаль на молодёжном чемпионате мира 2007 года. Год спустя на тех же соревнованиях он уже выиграл золото, а на взрослом чемпионате мира в Таиланде стал бронзовым призёром, подняв суммарный вес 278 кг.

Через год, на Олимпиаде в Пекине индонезиец выступал в категории до 56 кг и завоевал бронзовую награду. В рывке он поднял 130 кг, в толчке — 158, что принесло ему третью сумму 288 кг.

После Олимпиады Ираван перешёл в более тяжёлую весовую категорию до 62 кг. В новой категории он быстро освоился, и уже в 2009 году завоевал серебро на чемпионате мира с результатом 315 кг (140+175).

Два года спустя в Париже Ираван завоевал бронзовую медаль, а на Универсиаде в Шэньчжэне он стал сильнейшим, подняв суммарно 310 кг.

На второй Олимпиаде в карьере индонезиец вновь остался на третьей ступени подиума. После рывка он шёл вторым, но в толчке проиграл 5 кг установившему олимпийский рекорд колумбийцу Фигероа и уступив ему по сумме двух упражнений по большему личному весу.

Напишите отзыв о статье "Эко Юли Ираван"

Ссылки

  • [www.iwf.net/results/athletes/?athlete=irawan-eko-yuli--1989-07-24&id=1081 Страница на сайте iwf.net]  (англ.)
  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ir/eko-irawan-1.html Эко Юли Ираван] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Эко Юли Ираван

Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.