Ираван (Махабхарата)
Поделись знанием:
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
Ирава́н (санскр. इरावान्, Irāvāṇ IAST), также Ирават (санскр. इरावत्, Irāvat IAST)[1] или Иравант — герой древнеиндийского эпоса «Махабхарата», сын царевича Пандавов Арджуны (одного из главный героев «Махабхараты»), и царевны нагов Улупи. В индуизме, Ираван является главным божеством в региональной традиции Куттантавар (приверженцы которой также называют его этим именем) и играет значительную роль в культе Драупади. Оба эти культа возникли в Южной Индии, в регионе Тамилнада, где Иравану поклоняются как деревенскому божеству Аравану (там. அரவான், Aravāṇ). Ираван также является божеством-покровителем неприкасаемых каст «третьего пола»: Али (или Аравани) в Южной Индии и Хиджры в Юго-Восточной Азии.[2]
В «Махабхарате» описывается, что Ираван умер смертью героя в последний, восемнадцатый день Битвы на Курукшетре. Однако, в южноиндийских культах, Иравана почитают за его самопожертвование богине Кали ради обретения её благословений на победу Пандавов в битве. В традиции Куттантавар говорится о трёх благословениях, данных Иравану Кришной в награду за его самопожертвование. Когда Араван попросил позволить ему жениться перед смертью, Кришна удовлетворил его желание, приняв свою женскую форму Мохини. В местечке Кувагам в Тамилнаде, это событие ежегодно отмечается в ходе крупного фестиваля, продолжающегося 18 дней.
В Индонезии, на острове Ява, вокруг Иравана возник ряд независимых традиций, в которых, например, он не имеет никакой связи с нагами. Легенды об Ираване являются одной из тем традиционного яванского театра теней ваянга.
Напишите отзыв о статье "Ираван (Махабхарата)"
Примечания
- ↑ Sörensen (1902) p. 345 indexes the name as Irāvat.
- ↑ Somasundaram O (Jan–Mar 2009). «[www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2738402/ Transgenderism: Facts and fictions]». Indian Journal of Psychiatry 51 (1): 73–75. DOI:10.4103/0019-5545.44917. PMID 19742192.
Литература
- On thrones of gold: three Javanese shadow plays / Brandon, James R.. — University of Hawaii Press, 1993. — ISBN 0-8248-1425-8.
- Brockington John. The Sanskrit Epics. — Brill. — Vol. 11. — ISBN 0195650255. [www.springerlink.com/content/jw32455x42622x52/ Reviewed] by Alf Hiltebeitel in Indo-Iranian Journal 43 (2000): 161—169.
- Buitenen Johannes Adrianus Bernadus van. [books.google.com/?id=V7QBbkhaxp0C The Mahābhārata]. — University of Chicago Press. — Vol. 1. — ISBN 0-226-84663-6.
- Creese, Helen (1999). «[www.kitlv-journals.nl/ The Balinese kakawin tradition; A preliminary description and inventory]». Bijdragen tot de Taal-, Land- en Volkenkunde (KITLV journals) 155 (1).
- Dikshitar V. A. Ramachandra. The Purāṇa Index. — Delhi: Motilal Banarsidass Publ, 1951. — Vol. 1. — ISBN 8120812735.
- Elmore, Wilber Theodore. [books.google.com/?id=s21S-Cmq03UC&pg=PA18&dq=Aravan Dravidian Gods in Modern Hinduism; A Study of the Local and Village Deities of Southern India]. — Kessinger Publishing, 2003. — P. 18. — ISBN 978-0766138711.
- Florida Nancy K. [books.google.com/?id=JtXWqGzfzGgC Writing the past, inscribing the future: history as prophesy in colonial Java]. — Duke University Press, 1995. — ISBN 0822316226.
- Florida Nancy K. [books.google.com/?id=Id4dj7txArMC Javanese Literature in Surakarta Manuscripts]. — South East Asia Program, 2000. — Vol. 2. — ISBN 0-87727-604-8.
- Ganguli, Kisari Mohan. [www.sacred-texts.com/hin/maha/index.htm Mahabharata]. — The Internet Sacred Texts Archive, 1883–1896.
- Goldman, Robert P. (Jul–Sep 1993). «[www.jstor.org/stable/605387 Transsexualism, Gender, and Anxiety in Traditional India]». Journal of the American Oriental Society (American Oriental Society) 113 (3): 374–401. DOI:10.2307/605387.
- Hiltebeitel Alf. Chapter 15: Aravan's Sacrifice // [books.google.com/?id=ui5gju8MwDUC&pg=PA317 The cult of Draupadi: Mythologies: from Gingee to Kuruksetra]. — University of Chicago Press, 1988. — Vol. 1. — ISBN 9780226340463.
- Hiltebeitel Alf. Chapter 9: Aravan's battlefield sacrifice to Kali // [books.google.com/?id=T5waGURCi1QC&pg=PA283 The cult of Draupadi: On Hindu ritual and the goddess]. — University of Chicago Press, 1991. — Vol. 2. — ISBN 9780226340487.
- Hiltebeitel, Alf (May 1995). «[www.jstor.org/stable/2058746 Dying Before the Mahabharata War: Martial and Transsexual Body-Building for Aravan]». The Journal of Asian Studies (Association for Asian Studies) 54 (2): 447–473. DOI:10.2307/2058746.
- Hiltebeitel Alf. Chapter 7: Hair Like Snakes and Mustached Brides: Crossed Gender in an Indian Folk Cult // Hair: its power and meaning in Asian cultures / Hiltebeitel, Alf; Miller, Barbara D. — SUNY Press, 1998. — ISBN 0-7914-3741-8.
- Hiltebeitel Alf. Chapter 12: Barbarīka, Arāvaṇ, Kūttāṇṭavar: Furthering the Case of the Severed Head // [books.google.com/?id=MMFdosx0PokC&pg=PA414 Rethinking India's oral and classical epics: Draupadī among Rajputs, Muslims, and Dalits]. — University of Chicago Press, 1999. — ISBN 9780226340517.
- Mani, Vettam. Puranic Encyclopaedia: A Comprehensive Dictionary With Special Reference to the Epic and Puranic Literature. — Delhi: Motilal Banarsidass, 1975. — ISBN 0842-60822-2.
- Mrázek Jan. Phenomenology of a puppet theatre: contemplations on the art of Javanese wayang kulit. — Leidan, The Netherlands: KITLV Press, 2005. — ISBN 90 6718 252 4.
- Niklas, Ulrike (2003), [books.google.co.in/books?id=ienxrTPHzzwC&pg=PA14&dq=Shulman+%22Aravan%22&lr=#PPA14,M1 "Ali festival"], in Mills, Margaret Ann; Claus, Peter J.; Diamond, Sarah, South Asian folklore: an encyclopedia: Afghanistan, Bangladesh, India, Nepal, Pakistan, Sri Lanka, Taylor & Francis, ISBN 0415939194, <books.google.co.in/books?id=ienxrTPHzzwC&pg=PA14&dq=Shulman+%22Aravan%22&lr=#PPA14,M1>. Проверено 13 мая 2009.
- Pattanaik, Devdutt. [books.google.com/?id=rjL3ogbdJNkC&pg=PA37&dq=Aravan The goddess in India]. — Vermont: Inner Traditions / Bear & Co, 2000. — ISBN 0-89281-807-7.
- Pattanaik, Devdutt. [books.google.com/?id=Odsk9xfOp6oC&pg=PA87&dq=Aravan#PPA87,M1 The Man who was a Woman and Other Queer Tales of Hindu Lore]. — The Haworth Press, Inc, 2002. — P. 87. — ISBN 1-56023-180-7.
- Shulman, David (November 1978). «[www.jstor.org/stable/1062582 The Serpent and the Sacrifice: An Anthill Myth from Tiruvārūr]». History of Religions (The University of Chicago Press) 18 (2): 107–137. DOI:10.1086/462810.
- Sörensen, S. An Index to the Names in the Mahābhārata. — 1963 Reprint. — Delhi: Motilal Banarsidass Publishers Private Ltd, 1902. — ISBN 81-208-2011-8.
- Sudibyoprono R. Rio. Ensiklopedi wayang purwa. — 1. — Jakarta: Balai Pustaka, 1991. — ISBN 9794073415.
- Sukthankar Vishnu S. Mahabharata. — Pune: Bhandarkar Oriental Research Institute.
- Supomo S. Chapter 15: Indic Transformation: The Sanskritization of Jawa and the Javanization of the Bharata // [epress.anu.edu.au/austronesians/austronesians/mobile_devices/ch15s07.html The Austronesians: historical and comparative perspectives] / Peter S. Bellwood, JJ Fox, DT Tryon, and others. — Canberra: Conference proceedings, Comparative Austronesian Project.
- Thurston, Edgar. [books.google.com/?id=Erin3nkU3ZUC&pg=PA10&dq=Aravan+Iravan Castes and Tribes of Southern India]. — 4. — Asian Educational Services, 2001. — Vol. 6. — ISBN 9788120602885.
- Vogel, Jean Philippe. The Nāgas in the great epic // [books.google.com/?id=nU8JRyvXWnYC&printsec=frontcover&dq=Indian+serpent-lore&q=Iravant Indian serpent-lore, or the Nāgas in Hindu Legend and Art]. — Kessinger Publishing, 2005. — ISBN 0766192407. available at [www.archive.org/details/IndianSerpentLoreOrTheNagasInHinduLegendAndArt Indian Serpent-Lore Or The Nagas In Hindu Legend And Art (1926)]. Internet archive. [www.webcitation.org/67Zex7TeC Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
- Zoetmulder Petrus Josephus. Kalangwan: a survey of Old Javanese literature. — The Hague: Martinus Nijhoff, 1974. — ISBN 902-471-674-8.
- Bolle, Kees W. (August 1983). «[www.jstor.org/pss/1062317 A World of Sacrifice]». History of Religions (The University of Chicago Press) 23 (1): 37–63. DOI:10.1086/462935.
- Mutaliyār, Cūḷai Municāmi. Aravān kaḷapali nāṭakam. — Cennai: Caṇmukam Piras, 1907.
Ссылки
- [news.bbc.co.uk/2/hi/programmes/from_our_own_correspondent/2975727.stm BBC coverage of the Koovagam festival]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ираван (Махабхарата)
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
