Евдошвили, Иродион Исакиевич

Ирадион Исакиевич Евдошвили (7 [19] мая 1873, деревня Бодбисхеви, — 2 [15] мая 1916, Тбилиси) — грузинский поэт.

Происходит из крестьянской семьи. Литературную деятельность Евдошвили начал в 1893 году в журнале «Иверия» и других, а затем в органе молодой грузинской социал-демократической партии «Квали». Принимал активное участие в революционном движении 1905 года. Развитие творчества Евдошвили относится к периоду возникновения промышленного капитализма и обострения классовых отношений в Закавказье. Евдошвили в своих произведениях выражал революционные настроения промышленных рабочих. В революцию 1905 года стихи Евдошвили стали революционными гимнами. Они исполнялись рабочими на революционных демонстрациях, наряду с марсельезой. Наступившая после революции 1905 года реакция вызвала в творчестве поэта пессимистические нотки. Но вера в революцию победила этот пессимизм. Евдошвили не ограничивается только революционными темами. Ему принадлежит ряд прекрасных этюдов, рисующих быт рабочих. В рассказе «Фонтан» показана тяжёлая полная опасностей жизнь рабочих на нефтяных промыслах. Получили у Евдошвили отображение также и образы крестьян, обираемых и истязуемых царскими чиновниками. Однако Евдошвили не ограничился здесь одним только констатированием факта эксплуатации: одновременно он рисует крестьян-революционеров — борцов с самодержавием.

Лирика Евдошвили по своей форме и ритму не отличается оригинальностью, зато содержание её даёт право считать Евдошвили основоположником грузинской пролетарской литературы.

Литература

• Хуродзе В., Тематический анализ грузинской литературы, Тифлис, 1927.
• Хаханов А.С., Очерки по истории грузинской словесности, М., 1906.

Статья основана на материалах Литературной энциклопедии 1929—1939.

Отрывок, характеризующий Евдошвили, Иродион Исакиевич

Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.