Кохадзе, Ираклий Константинович
Ираклий Кохадзе | ||
Общая информация | ||
Полное имя | Ираклий Константинович Кохадзе | |
Родился | 1929 Тифлис, СССР | |
Гражданство | СССР | |
Позиция | нападающий | |
Информация о клубе | ||
Клуб | завершил карьеру | |
Карьера | ||
Молодёжные клубы | ||
1947 | Динамо (Тбилиси) | |
Клубная карьера* | ||
1950 | Торпедо (Сталинград) | 6 (0) |
1951 | Спартак (Тбилиси) | 3 (1) |
1952 | Локомотив (Москва) | 2 (1) |
1952 | Красное Знамя | 4 (0) |
1953—1955 | Химик (Днепродзержинск) | |
1955—1956 | Металлург (Днепропетровск) | 19 (2)↑ |
1959 | Горняк (Кривой Рог) | 4 (0) |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.
|
Ираклий Константинович Кохадзе (1929 (по другим данным 1932)[1], Тифлис, СССР) — советский футболист.
Биография
Начинал заниматься футболом в своем родном городе. Был воспитанником «футбольной школы-35 Минпроса» г. Тбилиси. Начинал свою карьеру Кохадзе в дубле тбилисского «Динамо». Однако попасть в основной состав «бело-голубых» нападающий не смог.
С 1950 по 1952 годы Ираклий Кохадзе выступал в классе «А» советского футбола за команды «Торпедо» (Сталинград), «Спартак» (Тбилиси) и «Локомотив» (Москва). Всего в классе сильнейших он провел 11 матчей, в которых забил 2 мяча.
Помимо этого, Ираклий Кохадзе играл за клубы «Красное Знамя» (Иваново) и «Металлург» (Днепропетровск), которые выступали в классе «Б» советского первенства.
Завершал свою карьеру футболист в «Горняке» из Кривого Рога.
Напишите отзыв о статье "Кохадзе, Ираклий Константинович"
Примечания
- ↑ [fc-textil.ru/all_players.aspx?page=1&let=%ca Все футболисты Текстильщика]
Ссылки
- [footballfacts.ru/players/106439 Профиль на сайте FootballFacts.ru]
Это заготовка статьи о футболисте СССР. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Кохадзе, Ираклий Константинович
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.
В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.