Ирвиндейл
| Город
Ирвиндейл
Irwindale
Показать/скрыть карты
|
Ирвиндейл (англ. Irwindale) — город в округе Лос-Анджелес, штат Калифорния. Имея малое число жителей, Ирвиндейл состоит, в основном, из горных карьеров, которые являются основным источником дохода города. В отличие от других городов округа с малым населением (Вернон и Индастри), в Ирвиндейле широко развита система услуг. Жителям города предоставляются услуги библиотеки, центров для молодежи и престарелых людей, общественных гимназий и парков.
География
Город Ирвиндейл расположен в районе долины Сан-Габриэль. Общая площадь равняется 24,49 км², из которых 24,05 км² (98,2%) составляет суша и 0,44 км² (1,8%) — вода. Высота центра населенного пункта — 143 метра над уровнем моря.
Демография
| Перепись населения | |||
|---|---|---|---|
| Год переписи | Нас. | %±
<tr><td style="text-align:center">1960</td><td style="padding-left:8px">1518</td><td></td><td style="padding-left:8px"> | |
По данным[1] переписи 2000 года, население Ирвиндейла составляет 1 446 человек, 365 домохозяйств и 293 семьи, проживающих в городе. Плотность населения равняется 60,1 чел/км². В городе 378 единиц жилья со средней плотностью 15,7 ед/км². Расовый состав города включает 47,03% белых, 0,41% чёрных или афроамериканцев, 1,87% коренных американцев, 1.66% азиатов, 0,14% выходцев с тихоокеанских островов, 44,54% представителей других рас и 4,36% представителей двух и более рас. 88,31% из всех рас — латиноамериканцы.
Из 365 домохозяйств 46,0% имеют детей в возрасте до 18 лет, 54,2% являются супружескими парами, проживающими вместе, 19,2% являются женщинами, проживающими без мужей, а 19,7% не имеют семьи. 15,6% всех домохозяйств состоят из отдельных лиц, в 5,8% домохозяйств проживают одинокие люди в возрасте 65 лет и старше. Средний размер домохозяйства составил 3,96, а средний размер семьи — 4,35[1].
В городе проживает 33,4% населения в возрасте до 18 лет, 10,0% от 18 до 24 лет, 32,0% от 25 до 44 лет, 16,5% от 45 до 64 лет, и 8,1% в возрасте 65 лет и старше. Средний возраст населения — 28 лет. На каждые 100 женщин приходится 91,5 мужчин. На каждые 100 женщин в возрасте 18 лет и старше приходится 93,4 мужчин[1].
Средний доход на домашнее хозяйство составил $45 000, а средний доход на семью $46 827. Мужчины имеют средний доход в $34 375 против $32 016 у женщин. Доход на душу населения равен $13 144. Около 17,7% семей и 16,4% всего населения имеют доход ниже прожиточного уровня, в том числе 20,8% из них моложе 18 лет и 21,8% от 65 лет и старше[1].
Города-побратимы
См. также
Напишите отзыв о статье "Ирвиндейл"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [factfinder.census.gov/servlet/SAFFFacts?_event=&geo_id=16000US0636826&_geoContext=01000US%7C04000US06%7C16000US0636826&_street=&_county=Irwindale&_cityTown=Irwindale&_state=&_zip=&_lang=en&_sse=on&ActiveGeoDiv=&_useEV=&pctxt=fph&pgsl=160&_submenuId=factsheet_1&ds_name=ACS_2009_5YR_SAFF&_ci_nbr=null&qr_name=null®=&_keyword=&_industry= Результаты переписи населения 2000 года]
|
Это заготовка статьи по географии Калифорнии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ирвиндейл
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
