Ирина

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ирена»)
Перейти к: навигация, поиск
Ирина
греческое
Род: жен.

Другие формы: Ирена
Производ. формы: Иринка; Рина; Ириша; Ира; Ируня; Ируся; Ируша; Ирена; Рена; Ина; Инуля [1]
Иноязычные аналоги:

англ. Irene
белор. Ірына
болг. Ирина, Ирена
венг. Iréne
греч. Εἰρήνη
ивр.אירינה‏‎
исп. Irene
ирл. Eireen

итал. Irene
лат. Irene
нем. Irene
польск. Irena
порт. Irene
рум. Irina

серб. Ирина
тат. Ирина
укр. Ірина
фин. Irene
фр. Irène
чеш. Irena
эст. Riina

Связанные статьи: начинающиеся с «Ирина»

[ru.wikipedia.org/wiki/Special:Search?search=%D0%98%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B0&fulltext=Search все статьи с «Ирина»]

    В Викисловаре есть статья
     «Ирина»

Ири́на — женское русское личное имя греческого происхождения; восходит к др.-греч. Εἰρήνη — имени богини мирной жизни в древнегреческой мифологии Эйрены; также εἰρήνη — «мир», «покой»[2].

Другие формы имени: разговорные — Арина, Ерина, Ярина, Иринья; возникшие под влиянием западноевропейских языков — Ирена, Ирэна, Ирен, Ирэн; древнецерковные — Орина, Ириния. Распространённые краткие формы имени: Ира, Рина, Рена[s 1]. Некоторые из перечисленных форм используются как самостоятельные личные имена[2].





История имени

В христианском именослове имя Ирина соотносится прежде всего с Ириной Македонской (ум. в конце I — начале II века), первой из женщин, прославленной церковью в лике великомучеников. Эта святая была весьма почитаема в Византии. Помимо неё, из раннехристианских святых известны мученицы Ирина Коринфская (III век) и Ирина Аквилейская (Солунская или Иллирийская) (начало IV века). Имя Ирина в Византии относилось к распространённым и обладало высоким социальным статусом: среди его носительниц — супруги византийских императоров, одна из которых, императрица Ирина, в 797 году стала полновластной правительницей государства, а после кончины церковь её канонизировала за восстановление иконопочитания.

Распространённость имени

Имя Ирина на Руси в Средневековье было распространённым и хорошо известным. Свидетельством его давней укоренённости в русской культуре являются, например, пословицы с включением имени («Тётка Арина надвое говорила»); народные приметы на дни поминовения святых Ирин («Три Арины в году живут: Арина — разрой берега, Арина-рассадница да Арина — журавлиный лёт»), в которых имя святых дополнялось «неправославными» прозвищами, связанными с крестьянским бытом, годовым циклом сельскохозяйственных работ.

В XVIII веке имя Ирина (встречавшееся в основном в форме Арина) — крестьянское и купеческое имя, редкое в дворянской среде. По подсчётам В. А. Никонова, частотность имени во второй половине XVIII века среди дворянок составляла 2 ‰ (то есть выявлялись две носительницы имени в тысяче учтённых), тогда как у крестьянок, например, Можайского уезда — 47 ‰, у крестьянок Краснослободского уезда — 51 ‰, в удельных сёлах Подмосковья частотность составляла 45 ‰. У купчих Коломны имя встречалось с частотностью 35 ‰, у московских купчих — 33 ‰. Никонов отмечал заметную угасающую динамику имени на протяжении XVIII века; тенденция сохранялась и в XIX веке — имя становилось редким[3].

Возвращение имени в число популярных случилось уже в XX веке, в 1940-е1950-е годы. По статистике, собранной А. В. Суперанской и А. В. Сусловой по именам новорождённых в Ленинграде за несколько десятилетий, частотность имени Ирина у девочек, родившихся в означенные десятилетия составила 23 ‰, при том, что у родившихся в 1920-е1930-е годы частотность не превышала 6 ‰[4]. В дальнейшем оно показывало чрезвычайно высокую частотность вследствие сформировавшегося в русском обществе массового увлечения именем. Например, в Москве в период 19501959 годов имя занимало 4-ю позицию в списке самых модных имён с частотностью 90 ‰, пропустив вперёд только имена Елена, Татьяна, Наталья[5]; в Ленинграде в 1960-е1970-е годы частотность имени достигла 106 ‰ (бо́льшие значения были только у имени Елена). Суперанская и Суслова относили имя Ирина к категории имён широкого распространения[4].

Сведения В. А. Никонова по именам новорождённых в 1961 году, собранные в нескольких регионах центральной России, показывают, что имя в начале 1960-х являлось преимущественно «городским». В городах частотность имени колебалась от 94 ‰ (в Тамбове) и 98 ‰ (в Ульяновске) до 118 ‰ (в Калуге) и 139 ‰ (в Курске). В городах в целом бо́льшие показатели были только у имени Елена. На селе частотность имени Ирина значительно уступала городским показателям, колеблясь от 12 ‰, 13 ‰ и 14 ‰ (в сельских районах Калужской, Курской и Пензенской областей соответственно) до 48 ‰ (в Костромской области) и 58 ‰ (в Ярославской области)[6].

В последующем частотность имени снижалась, хотя на протяжении 1970-х1980-х годов оно по-прежнему было весьма востребованным. Так, в Москве в период 19781981 годов имя было на 6-м месте среди самых модных имён (с частотностью 63 ‰)[7]; в Ленинграде в 1980-е годы частотность имени составила 51 ‰[4].

В 2000-е годы имя вышло из моды; однако следует отметить, что в Хабаровском крае, например, в 2009 году вариант имени Ирина — Арина — занял 13-е место в списке популярных имён у новорождённых; при этом частотность «нового старого» имени составила 25 ‰[8].

Именины

Православные именины (даты приводятся по григорианскому календарю)[9]:

Напишите отзыв о статье "Ирина"

Примечания

Сноски

  1. Краткие формы, как это часто бывает с русскими личными именами, соотносятся с несколькими полными формами имён; перечисленные имеют отношение не только к имени Ирина. Форма Ира соотносится с женскими именами Ираида, Ирма, Искра и мужскими Игорь, Ираклий, Ириней и другими; Рина — с женскими именами Екатерина, Марина, Регина, Октябрина и мужскими Иринарх, Ириней; Рена — с именами Рената, Регина, Флорентина и Ренат, Орентий. (см. Петровский Н.А. [www.gramota.ru/slovari/info/petr/imsm/ Указатель производных (уменьшительных) имён]. Словарь русских личных имён. Грамота.ру (2002). Проверено 6 августа 2011. [www.webcitation.org/619FteszW Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].)

Использованная литература

  1. Петровский Н.А. [www.gramota.ru/slovari/dic/?pe=x&word=ирина Ирина]. Словарь русских личных имён. Грамота.ру (2002). Проверено 16 ноября 2015. [www.webcitation.org/61DVs2KU8 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  2. 1 2 Суперанская, А. В. Словарь русских личных имён. — Эксмо, 2006. — (Библиотека словарей). — ISBN 5-699-10971-4.
  3. Никонов, В. А. Женские имена в России в XVIII веке // Имя и общество. — М.: Наука, 1974.
  4. 1 2 3 Суперанская, А. В., Суслова, А. В. Статистика имён // О русских именах. — 5-е изд., перераб. — СПб.: Авалонъ, 2008. — ISBN 978-5-90365-04-0.
  5. Шайкевич, А. Я. Русские личные имена XX века (по материалам загса Фрунзенского района г. Москвы) // Личные имена в прошлом, настоящем и будущем. — М., 1970.
  6. Никонов, В. А. Личные имена у русских сегодня // Имя и общество. — М.: Наука, 1974.
  7. Никонов, В. А. Ищем имя. — М.: Советская Россия, 1988. — ISBN 5-268-00401-8.
  8. [zags.khabkrai.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=80:2009-popul-imena&catid=36:2009-cat&Itemid=74 Популярные имена новорожденных в 2009 году]. Управление ЗАГС Правительства Хабаровского края (17.03.2010). Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/61ABc1EAz Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  9. [days.pravoslavie.ru/ABC/wi.htm#irina Святые с именем Ирина]. Православный календарь. Православие.ру. Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/61DVsqXaA Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].

Отрывок, характеризующий Ирина

– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.