Исаков, Василий Григорьевич

Василий Григорьевич Исаков
Дата рождения	1914(1914)
Место рождения	деревня Шангостров, Подпорожский район, Ленинградская область
Дата смерти	29 января 1945(1945-01-29)
Место смерти	Польша
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941-1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Григорьевич Исаков (1914-1945) — сержант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Василий Исаков родился в 1914 году в деревне Шангостров (ныне — Подпорожский район Ленинградской области). Окончил четыре класса школы. В августе 1941 года Исаков был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию и направлен на фронт Великой Отечественной войны. К январю 1945 года гвардии сержант Василий Исаков командовал отделением 29-й гвардейской мотострелковой бригады 10-го гвардейского танкового корпуса 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта. Отличился во время форсирования Одера.

26 января 1945 года отделение Исакова успешно переправилось через Одер в районе населённого пункта Тарксдорф к югу от Сцинавы. В бою Исаков лично уничтожил около 10 немецких солдат и офицеров и забросал гранатами амбразуру дзота. 29 января он погиб в бою. Похоронен в селе Паршовице к юго-западу от Сцинавы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года гвардии сержант Василий Исаков посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также посмертно был награждён орденами Ленина и Славы 3-й степени, медалью.

В честь Исакова названа улица и установлен бюст в Подпорожье.

Литература

 Леонид Шейнман. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19550 Исаков, Василий Григорьевич]. Сайт «Герои Страны». Проверено 22 января 2015.

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Добровольцы Урала. 2-е изд., доп. Свердловск, 1980. / стр.100.
• Золотые Звезды свердловчан. 2-е изд., испр. и доп. Свердловск, 1970. / стр.424.

Отрывок, характеризующий Исаков, Василий Григорьевич

– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.