Исетские казаки

Исетские казаки — потомки казаков из войска Ермака Тимофеевича, а также казаков из числа местного населения, которые осели в районе реки Исети (напр. казачьи атаманы Давыд Андреев и Белошейкин) и в 1649 году по приказу из Тобольска основали тут первый острожек — Красный Бор; затем были основаны острожки Усть-Миасский, Исетский, Колчеданский (1650 год) и другие; до 1688 года народилось еще 15 новых городков. Т.е. на этот год уже стоит признать существование исетских казаков, которые до 1738 года сохраняли своё казацкое самоуправление и общинный быт.

В XVIII веке заселение Закамского края производилось особенно энергично, и в 1735 году, во время похода Румянцева с казаками для подавления возмущения башкир, была заложена крепость Оренбург (при устье реки Ори) обер-секретарем Кирилловым, в следующем году был предпринят 2-й поход к Сакмарскому городку и было построено несколько укреплений как в этом направлении, так и к северу от Оренбурга, со стороны Сибири. Преемники Кириллова, Татищев и Неплюев, окружили всю Башкирию кольцом укрепленных городков, и в 1738 году край этот был разделен на 2 провинции: Исетскую и Уфимскую; город Оренбург был перенесен к Красной Горе, a крепость была оставлена, но переименована в Орск. Так как казаки считались наиболее пригодным для колонизации края элементом, то все заботы правительства были направлены к увеличению их численности и к их организации. В это время и было образовано из обитавших в Исетской провинции, особое Исетское казачье войско; к ним же были присоединены поселявшиеся здесь же выходцы из внутренних губерний.

Одновременно с основанием крепостей в Оренбургском крае Неплюев не переставал заботиться и о прочном устройстве в нем казачьего населения, признавая его наиболее способным к охранению пограничных линий. На основании Высочайших указов Исетские казаки из Сибирского ведомства были выделены и переданы в Оренбургское. По силе указа 1736 г. с прежних пограничных линий были собраны люди «прежних служб» и направлены в Оренбургский край.

В 1748 году, по проекту Неплюева, исетские казаки вошли в состав Оренбургского корпуса, населив крепости Челябинскую, Миасскую, Чебаркульскую и другие (1 380 человек). Часть казаков служила без жалованья, a потому казаки делились на жалованных, маложалованных и безжалованных; к этой последней категории принадлежали и исетские казаки, которые командировались на внешнюю службу только в случае крайней необходимости и только в этом случае получали жалованье, содержать же себя должны были земельными угодьями, отводившимися им одновременно с устройством крепостей, в которых они размещались. Пугачевский бунт и набеги киргизов сильно расстроили службу казаков; поэтому в 1798 году, по представлению оренбургского губернатора барона Игельстрома, были установлены устройство и порядок службы оренбургских казаков, a в том числе и исетских казаков, причем земли исетского войска составили один из 5 оренбургских кантонов, во главе которого был поставлен войсковой атаман Исетского войска. Собираемые кантонными начальниками команды поступали на дистанциях в ведение особых походных начальников; на службу казаки призывались в возрасте от 20 до 50 лет и были со своим оружием и лошадью, форменной же одежды установлено не было. Расходы по снаряжению командируемых на линейную службу казаков относились на средства станичных и юртовых обществ, члены которых облагались особым денежным сбором. В 1790 году оренбургские казаки, a в их числе и исетские казаки, впервые были привлечены для участия в войнах с западно-европейскими государствами (Швецией).

В 1803 году исетские казаки окончательно слились с оренбургскими, реформированными вместе с уральскими и черноморскими казаками.

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• 100-летие военного министерства, Главное управление казачьих войск, Санкт-Петербург, 1902 год.
• Рычков П. Н. История оренбургская. Оренбург, 1896.
• [runivers.ru/lib/book4675/ Стариков, Историко-статистический очерк Оренбургского казачьего войска, 1891.] на сайте Руниверс
• [www.islin.ru/kazak_istoriy2.html Золотарев Б.В. Исетское казачье войско]
• [www.ural.ru/spec/ency/encyclopaedia-10-851.html Казаки исетские] // Уральская Историческая Энциклопедия
• [passion-don.org/tribes/tribes_23.html Оренбургское казачье Войско. Казаки Уфимские. Самарские казаки. Исетское казачье войско]

Отрывок, характеризующий Исетские казаки

– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.