Исламов, Динис

Динис Исламов
Дата рождения:	15 декабря 1921(1921-12-15)
Место рождения:	д. Новомусино, Уфимский уезд, Уфимская губерния (ныне Чишминский район Башкортостана)
Дата смерти:	14 апреля 1973(1973-04-14) (51 год)
Место смерти:	Уфа, Башкирская АССР
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	писатель, журналист
Язык произведений:	башкирский
Награды:

Динис Исламов (наст. имя — Денис Фатхеевич Исламов; башк. Динис Исламов, Денис Фәтхи улы Исламов; 1921—1973) — башкирский советский писатель и журналист. Член Союза писателей Башкирской АССР (1965).

Биография

Исламов Денис Фатхеевич родился 15 декабря 1921 года в деревне Новомусино Уфимского уезда Уфимской губернии.

В 1939 году окончил годичные учительские курсы. В 1940 году работал учителем в Таймасовской средней школе Кумертауского района Башкирской АССР.

Участвовал в Великой Отечественной войне. Был награждён орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, Красной Звезды.

С 1947 года работал в газете «Кызыл тан», а с 1950 года в должности ответственного секретаря — в газете «Красное знамя». В 1952 г. во второй раз был призван в армию.

В 1951—1955 гг. с перерывом работал специальным корреспондентом газеты «Совет Башкортостаны».

Творческая деятельность

Первые стихи писателя (“Бригадир”, “На Агидели тронулся лед”) были опубликованы в 1947 году. С 1950 года он перешёл в жанр прозы.

В 1953 году был издан первый сборник рассказов «Беренсе көн» («Первый день»).

В память о Великой Отечественной войне были посвящены книги повестей и рассказов «Годы и дороги» («Йылдар hәм юлдар», 1960), «Три встречи» («Өс осрашыу», 1964), «Зееловские высоты» («Зеелов тауҙары», 1970), роман «Мәскәү юлы» (1968; в русском переводе — «Дорога Москвы», 1974). Кроме них, к тематике войны относится роман «Южное солнце» («Көньяҡ ҡояшы»), часть которого был опубликован в журнале «Ағиҙель» (1974). Продолжение романа “Южное солнце” осталось незавершенным автором.

Динис Исламов является автором сборников рассказов и повестей «Ҡыҙҙар» (1955; в русском переводе — «Девушки», 1957), «Өс осрашыу» (1964; в русском переводе — «Три встречи», 1969) и других.

По роману Исламова — «Йомарт ер» (1959; в русском переводе — «Щедрая земля», 1982) был поставлен спектакль «Ҡуштирәк, йәки Йомарт ер» («Куштиряк, или Щедрая земля») в Башкирском академическом театре драмы. Произведения писателя переведены на молдавский язык.

Книги

• Ғүмер юлдары: повестар һәм хикәйәләр. Өфө, 1960.
• Аға һыуҙар. Повесть, хикәйәләр. Өфө, 1971.
• Әҫәрҙәр 2 томда. 1 том. Повесть, хикәйәләр. Өфө, 1986; 2 том. Романдар. 1986.

Память

• В деревне Новомусино его именем названа улица.
• В Уфе на доме, где жил писатель, в честь него была установлена мемориальная доска.

Ссылки

• [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/3169-islamov-dinis Баимов Р. Н. Динис Исламов.// Статья в Башкирской энциклопедии]
• 'Баимов Р. Н. Динис Исламов. // Башкортостан: краткая энциклопедия. — Уфа: Научное издательство «Башкирская энциклопедия», 1996. — 672 с. — С.306.

Отрывок, характеризующий Исламов, Динис

Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?