Исповедь

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

И́споведь — в авраамических религиях (иудаизме, христианстве и в исламе) признание в своих совершённых грехах перед Богом. Исповедь подразумевает раскаяние и решение в дальнейшем не грешить.





В Библии

Понятие исповеди часто встречается как в Ветхом, так и в Новом Завете.

В Ветхом Завете

В Пятикнижии акт исповеди всегда предшествует обряду повинного жертвоприношения.[1] Библия предписывает: «мужчина или женщина, совершившие какой-либо грех… пусть исповедаются в грехе своём» (Чис. 5:6, 7)

Ветхий Завет не предписывает определённую форму исповеди, а содержащиеся в ней формулировки признания в грехах, как правило, отличаются предельной краткостью. Таковы исповедь Каина (Быт. 4:13), Моисея (Исх. 32:31), Ахана (Нав. 7:20), Давида (2Цар. 12:13). Исповедь многословна лишь когда ей придаётся поэтическая или молитвенная форма: Пс. 38, 51; Езд. 9:6–11, 15; Неем. 1:6, 7; –35.[1]

В Новом Завете

Новый Завет не устанавливает исповедь как проводимый в определённой форме обряд (в терминологии исторических церквейтаинство), в отличие, например, от Евхаристии или Крещения. В Новом Завете исповедь — это выражение (публичное или наедине) Богу своего раскаяния в грехах, в котором важна не форма, а содержание — покаяние, как изменение сознания - метанойя.

В иудаизме

В иудаизме термин носит название виддуй (ивр.וִדּוּי‏‎). В современном значении впервые появляется в Мишне.[2] Опираясь на библейское предписание «мужчина или женщина, совершившие какой-либо грех… пусть исповедаются в грехе своём» (Чис. 5:6, 7), еврейская Галаха заключает, что несоблюдение любой заповеди должно быть искуплено исповедью и раскаянием.[3]

Формула исповеди, произносившаяся первосвященником в ходе храмовой службы в Йом-Киппур (День Искупления) за себя, свою семью, коэнов и весь народ, сформулирована очень кратко и состоит всего из двух предложений. В первом (собственно исповедь) перечислены три разновидности грехов: извращение [Закона], преступление [его] и прегрешение; во втором испрашивается прощение Бога за них.[4] Формулы личной исповеди, читаемые на богослужении в Йом-Киппур[5], очевидно, сложились уже после разрушения Храма и были призваны заменить исповедь, читавшуюся первосвященником.

В христианстве

В христианстве, а именно в исторических церквях, исповедь является одним из регламентированных церковными канонами таинств (обрядов), которое иногда именуется также таинством покаяния. Исповедь в таинстве покаяния являет собой признание верующим грехов перед Богом в присутствии священника, который, являясь только свидетелем, от имени Иисуса Христа специальной разрешительной молитвой отпускает грехи всем искренне раскаявшимся.[6] Покаявшийся получает прощение грехов от самого Господа. Власть прощать грехи, согласно христианскому вероучению, была дана Иисусом Христом своим апостолам (а через них и Церкви в лице епископов): «Примите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20:22-23). (Подробнее в статье (Апостольское преемство).

Исповедь является неотъемлемой частью жизни христианина. Святитель Игнатий (Брянчанинов) написал: «Исповедь — это горячее покаяние сердца, жажда очищения, которая происходит от ощущения святыни, это второе крещение, и, следовательно, в покаянии мы умираем для греха и воскресаем для святости»[7].

В исламе

Исповедь в исламе может называться «тауба». Похожим (но не идентичным) понятием в исламе может при определённых допущениях считаться мольба о прощении (поиск прощения Бога — Аллаха), которая называется «истигфар»[8][9]. Некоторые трактуют истигфар как произнесение слов просьбы о прощении. Исповедь в грехах осуществляется перед Богом, а не перед человеком, кроме принесения (просьбы) прощения жертве греха.

См. также

Напишите отзыв о статье "Исповедь"

Примечания

  1. 1 2 [www.eleven.co.il/article/11858 Исповедь] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
  2. Мишна, Биккурим 2:2; Меггила 2:5
  3. Сифри Чис. 2, 3; Маймонид, Мишне Тора, Законы раскаяния 1:1
  4. Мишна, Иома 3:8; 4:2; 6:2
  5. Иерусалимский Талмуд Иома 8:9, 45в; Вавилонский Талмуд, Иома 87б; Мидраш Вайикра Раба 3:3
  6. [slovari.yandex.ru/dict/religion/article/rel/rel-0885.htm?text=ИСПОВЕДЬ?text=ИСПОВЕДЬ Исповедь](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2845 дней)) // Энциклопедия «Религия»
  7. [www.pravoslavie.ru/sretmon/izdatel/vpomosh.htm В помощь кающимся. Из творений святителя Игнатия Брянчанинова]
  8. [naqshband.narod.ru/slovar.htm Истигфар]
  9. [kamalzant.ru/index.php?page=nm1/istigfar-molba_o_proschenii Различие между Тауба и Истигфар]

Ссылки

  • [slovari.yandex.ru/dict/religion/article/rel/rel-0885.htm?text=ИСПОВЕДЬ?text=ИСПОВЕДЬ Исповедь](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2845 дней)) // Энциклопедия «Религия»
  • [slovari.yandex.ru/dict/religion/article/rel/rel-1475.htm Тайна исповеди](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2845 дней)) // Энциклопедия «Религия»
  • [www.eleven.co.il/article/11858 Исповедь] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
  • [web.archive.org/web/20041012215310/www.pravmir.ru/article_142.html Исповедь: О чём нужно помнить, готовясь к исповеди], статья православного священника на сайте Православие и мир.
  • [www.pravmir.ru/cat_index_127.html Исповедь: Православная церковь об исповеди: что говорить, как готовиться, как складывался чин исповеди] на сайте Православие и мир.
  • [www.pravoslavie.uz/pokayanie.htm Таинство покаяния]
  • [catherine.spb.ru/index.php/blog/comments/confession-prepareation Про таинство покаяния на сайте католического прихода св. Екатерины]
  • [azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/sem_tserkovnyh_tainstv/pokayanie/index.shtml Статьи о Таинстве покаяния на сайте Азбука веры]
  • [az.lib.ru/s/swencickij_w_p/text_0570_sixread.shtml Валентин Свенцицкий, прот. Шесть чтений о таинстве покаяния в его истории]

Отрывок, характеризующий Исповедь

Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…