Историко-культурные области

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Историко-культурная область»)
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Область (значения).

Исто́рико-культу́рные о́бласти (историко-этнографические области, ИКО) — территории, у населения которых в силу общности исторических судеб, социально-экономического развития и взаимного влияния складываются сходные культурно-бытовые особенности. Историко-культурные области проявляются в материальной культуре — типах традиционного жилища, средств передвижения, пищи и утвари, одежды, обуви, украшений и т. п., а также в традиционной духовной культуре (календарные обряды и обычаи, верования, фольклор и т. п.).

В отличие от этносов, обладающих этническим самосознанием, историко-культурные области могут не осознаваться людьми и выделяются в ходе специальных этнографических исследований. Хозяйственно-культурные типы и историко-культурные области — две типологически разные системы, которые тесно переплетаются, но, как правило, не совпадают друг с другом. Историко-культурные области, как и хозяйственно-культурные типы, являются историческими категориями, возникающими, развивающимися и исчезающими в процессах развития конкретных этносов и их группировок на определённой территории. Для историко-культурного районирования имеют значение не только характеристика образа жизни и материальной культуры, но и специфических форм духовной культуры, связанных со стереотипами мышления, религиозными представлениями и народным творчеством.

Основным отличием деления на ИКО в отличие от деления на исторические области (в целом довольно близкого) является бо́льшая ориентация на современные культурно-этнографические общности (ср. например, ниже Северная Америка или Австралия), в то время как для исторических областей более важна историческая составляющая.

В отечественной этнографии была разработана иерархическая система историко-культурных (или историко-этнографических) провинций (ИКП), областей (ИКО) и районов. Основной единицей является ИКО, они делятся на подобласти и районы. Группа областей может быть объединена в более крупные регионы или провинции (ИКП).

Таких историко-культурных провинций выделяется 16. Ниже они перечисляются по континентам:





Евразия

Сюда входят десять историко-культурных провинций.

Западно-центральноевропейская провинция

Эта провинция охватывает разнообразные ландшафты: от холодных берегов Скандинавии и островов в Атлантическом океане до тёплых субтропиков Средиземноморья. Она ранее других вступила в эпоху промышленной революции и капитализма. В новое время здесь сложились общие европейские формы культуры, оказавшие влияние на судьбу других ИКО. Почти всё население принадлежит к большой европеоидной расе и говорит на индоевропейских языках: германских (немцы, англичане, шведы, норвежцы и др.), романских (итальянцы, французы, испанцы и др.), славянских (поляки, словаки, чехи и др.), кельтских (ирландцы), греческом и албанском. К финно-угорской ветви принадлежат венгры, финны, саами. Значительная часть населения живёт в городах. В сельской местности основное занятие — плужное земледелие. Сельские поселения различной планировки (кучевые, круговые, рядовые, рассеянные) состоят из прямоугольных в плане строений; в Центральной Европе преобладают каркасные дома (фахверк), на севере — срубные, на юге — каменные и кирпичные; в одних районах жилые и хозяйственные помещения располагаются под одной крышей, в других — строятся отдельно. Традиционная поясная одежда у мужчин — штаны, редко — юбки (кильт у шотландцев, фустанелла у албанцев и греков); наплечная — рубахи, куртки, плащи; в XIX веке распространилась городская пиджачная пара. При разнообразии традиционной женской одежды она имеет общие черты: широкая юбка с корсажем, кофтой, фартуком, различные головные уборы, накидки и украшения, обувь на каблуках. В питании распространены мучные изделия, протёртые супы, различные каши, пудинги, бифштексы и котлеты, овощи, фрукты, напитки (кофе, чай, пиво, вино). Основы духовной культуры заложены в античную эпоху; богат фольклор, эпос; древние народные традиции имеют музыка, театральное искусство, зодчество. Огромное влияние на мировую культуру оказали и преобладающие в Западной Европе христианские религиозные системы: католицизм, православие и протестантизм (лютеранство, кальвинизм, англиканство).

В западно-центральноевропейскую провинцию входят:

Восточноевропейская провинция

Восточно-европейская провинция занимает Восточно-Европейскую равнину от тундры и тайги побережья Ледовитого океана до тёплых степей на берегу Чёрного и Каспийского морей и гор Кавказа. Население Восточно-Европейской провинции относится в основном к большой европеоидной расе и говорит на индоевропейских языках: на восточнославянских (русские, украинцы, белорусы), балтийских (литовцы, латыши), романских (молдаване); на языках финно-угорской группы уральской семьи (эстонцы, карелы, коми, мордва, удмурты и др.); на тюркских языках алтайской семьи (татары, чуваши и др.). Широко распространено двуязычие, причём вторым языком выступает русский. Основные занятия в сельской местности — оседлое плужное земледелие. В степной зоне пахали тяжёлым плугом на волах, в лесной — лёгкой сохой на лошади. На севере распространены небольшие деревни; жилые и хозяйственные помещения строились под одной крышей; на юге — более крупные деревни, но хозяйские постройки располагались отдельно; там, где было мало леса, стены из дерева или камня обмазывали глиной и белили; центром интерьера являлась печь. Традиционная одежда состоит из рубахи (у мужчин до колен, у женщин — длиннее), штанов у мужчин и юбок или сарафанов у женщин; тёплой верхней одежды (тулупы, куртки), кожаной обуви и лаптей. Традиционные блюда — щи, супы (на мясном, грибном бульоне), каши, пироги, блины, на юге — холодные супы (свекольники), вареники, овощи, фрукты; напитки — квас, чай. Верующие — в основном православные, у части народов (татары, башкиры) — мусульмане.

В эту провинцию входят:

Кавказская провинция

Кавказская провинция, расположенная к югу от Восточно-Европейской равнины между Чёрным и Каспийским морями, охватывает разнообразные ландшафты Кавказских горных систем, предгорий и горных равнин, делится на две области: севернокавказскую и закавказскую. Население в основном относится к переходным и южным группам большой европеоидной расы, отличается пестротой этнического и языкового состава. На картвельских языках говорят грузины, северокавказских языках — народы Дагестана, Вайнахи и абхазо-адыгские народы (абхазы, кабардинцы, адыгейцы и др.), языки осетин и армян относятся к индоевропейским языкам, на тюркских языках говорят азербайджанцы, карачаевцы, балкарцы, кумыки и др. Основное занятие: плужное земледелие. Распространено террасное земледелие, в засушливых районах — ирригация. Разнообразны типы селений и жилищ — от каменных домов-башен и крепостей до плетневых (турлучных) сооружений и полуземлянок со ступенчатым перекрытием над очагом; в Восточной Грузии — двухэтажные дома из камня и дерева, с балконами, с плоской или двускатной крышей, в Азербайджане — одноэтажные саманные жилища с плоской крышей, окнами и входом во внутренний двор. Мужской традиционный костюм состоит из рубахи, узких штанов, заправленных в сапоги, кафтана (бешмета), черкески, папахи и бурки; женский — из рубахи, длинных штанов, распашного платья в талию, разнообразных головных уборов. Основная пища — пресный хлеб, пшеничные лепёшки, каши из проса (гоми), фасоль, кисломолочные супы, сыры, мясо, виноградное вино. Развит фольклор, в том числе эпос, характерны мужские танцы, многоголосое пение. Верующие — христиане (православные и монофизиты) и мусульмане.

Области:

Среднеазиатско-казахстанская провинция

Среднеазиатско-казахстанская провинция занимает засушливые равнины к востоку от Каспийского моря, пустыни и высокие горные системы Тянь-Шаня и Памира. Для её населения характерно смешение больших европеоидной и монголоидной рас. На севере сформировалась южносибирская переходная раса; европеоидные черты наиболее выражены на юге, монголоидные — у киргизов и большей части казахов. Большинство народов говорит на тюркских языках, таджики и припамирские народности — на индоевропейских (иранских) языках. Основное занятие — плужное земледелие на орошаемых и богарных землях. В оазисах на юге традиционное сельское жилище — глинобитное прямоугольное с плоской крышей, в горах преобладают каркасное, у кочевников и полукочевников — круглая юрта с решётчатым остовом и войлочным покрытием; зимнее жилище на севере испытало влияние русских переселенцев. В традиционной одежде преобладают длинные рубахи-платья у женщин, короткие рубахи у мужчин, штаны с широким шагом, поверх — халат, на ногах мягкие сапоги. У кочевников преобладают мясные (часто с тестом) блюда, лепёшки и молочные продукты, напитки — кумыс, айран, чай; у оседлых земледельцев — каши, плов, овощи, фрукты. В народном искусстве сохраняются богатые традиции домашнего производства ковров, кошм, аппликаций, резьбы по дереву и ганчу, керамики, фольклор. Развит эпос (сказания Алпамыш, Манас, о деде Коркуте). Верующие — мусульмане.

Включает не совпадающие с ней регионы Средняя Азия и Туркестан:

Сибирская провинция

Сибирская провинция на севере Азии занимает огромные пространства тайги, тундры и сухих степей от Урала до Тихого океана. Коренные народы, обитающие здесь, принадлежат к континентальной и арктической расам большой монголоидной расы. Они говорят на тюркских (якуты, тувинцы, алтайцы, сибирские татары,хакасы и др.), на монгольских (буряты), тунгусо-маньчжурских (эвенки, эвены и др.) языках алтайской семьи; на финно-угорских (ханты, манси), самодийских (ненцы, нганасаны, селькупы и др.) языках уральской семьи, на языках чукотско-камчатской (чукчи, коряки, ительмены) и эскимосо-алеутской (эскимосы и алеуты) семей.

Под влиянием русского населения распространилось плужное земледелие и скотоводство. В постоянных поселениях преобладают срубные прямоугольные жилища с двускатной крышей, на севере — землянки; временные жилища — чум, на северо-востоке — яранга, на юге у скотоводов — многоугольная юрта. Средства передвижения — лыжи, собачьи, оленные упряжки с нартами разных типов, олени для верховой езды, транспортировки грузов, в степной зоне — лошади, лодки берестяные (на западе) и кожаные (на востоке).

На севере преобладает меховая двуслойная одежда глухого покроя (малица), южнее — распашная одежда (парка), передник-нагрудник, короткие халаты из ткани, на ногах — унты, кожаная обувь. Значительные различия в традиционной материальной культуре наблюдаются на Дальнем Востоке, в горах Алтая и Саян, на Камчатке и Чукотке. Всюду заметно влияние русской культуры. В традиционной пище преобладает рыба (квашеная, жареная, вяленая, сырая), отварное мясо, жир, с травами, ягодами, сухие мучные изделия; напиток — чай; у якутов и бурят распространены молочные продукты (кумыс, кислое молоко).

В прикладном искусстве получили развитие обработка кожи (аппликация), дерева, берёсты, украшения одежды; на западе преобладает геометрический орнамент, на востоке — растительный, мотив рогов (у скотоводов). Традиционные религиозные представления связаны с тотемизмом, шаманизмом, развита мифология; развито тенгрианство; есть христиане (православные), среди бурят и тувинцев — буддисты.

Сюда входят области:

Центральноазиатская провинция

Эта провинция занимает пустыни умеренного пояса (Гоби, Такла-Макан). Обитающие здесь народы относятся в основном к континентальной расе большой монголоидной расы, говорят на языках алтайской (монголы, уйгуры и др.) и сино-тибетской (тибетцы, китайцы и др.) семей. Основные традиционные занятия — кочевое и полукочевое скотоводство (овцы, лошади, верблюды, в долинах рек — крупный рогатый скот, в горах — яки), на равнине в оазисах — пашенное богарное и поливное земледелие (просо, чумиза, джугара, пшеница); в горах выращивают ячмень, овёс, гречиху, повсюду также — овощи, бахчевые, плодовые. У кочевников жилище — круглая юрта (у монголов и тюрков) или шерстяные шатры (у тибетцев). У земледельческого населения (уйгуры, часть тибетцев, ицзу) преобладает жилище со стенами из сырцового кирпича или тёсаного камня. Основной традиционный костюм — шерстяная туникообразная рубаха, халат или куртка, штаны мужские и женские с широким шагом, кожаные сапоги, меховые или фетровые шапки, зимой — шубы или овчинные тулупы. Основная пища — мясо (баранина или конина), молочные продукты (топлёное масло, овечий сыр), кислое молоко), лепёшки из пшеничной, ячменной или гречневой муки; напитки — чай (нередко с солью и молоком), кумыс. Развиты аппликация, вышивка, резьба по кости и дереву, чеканка, производство войлочных ковров, эпос (о Гэсэр-хане и др.).

Включает области:

Восточная Азия

См. также: Китайский мир

Это равнины Китая, полуостров Корея и Японские острова. Преобладают представители тихоокеанской расы большой монголоидной расы (у айнов сохранился австралоидный расовый тип); большинство составляют народы сино-тибетской семьи (китайцы, хуэй и др.), японцы, корейцы, на юге — тайские и австро-азиатские народы. Главное занятие — интенсивное пашенное и ручное земледелие, с ирригацией, террасированием склонов. В урбанизированных районах (особенно в Японии) значительная часть населения занята в промышленности, торговле, сфере услуг, на транспорте. Традиционное жилище каркасно-столбовое с глинобитным или более лёгким (дерево, циновки) заполнением, с плоской или плоскодвускатной крышей, на юге преобладают свайные постройки, на севере распространены отапливаемые лежанки (кан). Традиционная одежда — халаты (с запа́хом направо), распашные куртки, мужские и женские штаны, иногда набедренная повязка; для корейского женского костюма характерны короткие кофты, широкие шаровары, юбки, для японского — кимоно. В традиционной пище преобладает сваренный на пару рис, блюда из пшеничной муки или просяной крупы, лепёшки, овощи, рыба и другие морские продукты, реже — мясо; широко распространены чай, приправы.

Развит фольклор; в литературе, театральном и изобразительном искусстве и архитектуре выработаны свои стили. Используется, или (в Корее) использовалась до недавнего времен, созданная в древнем Китае иероглифическая система письменности с местными вариантами; национальные языки (японский, китайский) и языки национальных меньшинств испытали сильное влияние китайского, по крайней мере в лексике.

Характерен синкретизм религиозных систем (конфуцианство, даосизм, буддизм, синтоизм), есть мусульмане (хуэй в Китае) и христиане. Сохраняются архаичные аграрные культы, культ предков.

Области:

Юго-восточноазиатская провинция

Юго-восточноазиатская провинция занимает полуостров Индокитай и острова Индонезии и Филиппин. Население преимущественно относится к южноазиатской расе, на юго-востоке — к восточно-индонезийской расовой группе, у некоторых групп выражены древние австралоидные черты. Говорят в основном на языках австронезийской и австроазиатской семей. Хозяйственно-культурные традиции разнообразны. Преобладают свайные постройки с лёгкими стенами и высокими крышами. Традиционная одежда — саронги, лунги[en], набедренные повязки, распашные куртки, у вьетов распространены штаны, основной головной убор — широкополая шляпа из соломы или пальмовых листьев, на ногах — плетёные сандалии. Основа питания — рис, реже просо, с острыми приправами, также клубнеплоды и корнеплоды, бобовые, маниок, рыба и т. п. Характерно употребление бетеля. Мировые религиозные системы (буддизм, индуизм, позднее ислам и христианство) сочетаются с местными культами. Развит фольклор, архитектура, театральное и прикладное искусство (плетение, ткачество и др.)

Включает области:

Южноазиатская провинция (Индостан, Индийский субконтинент)

На севере преобладают разные группы южных европеоидов, на северо-востоке — монголоиды, на юге — представители южноиндийской и веддоидной рас, в центре — смешанное европеоидно-австралоидное население; древние негроидные и австралоидные расовые черты сохранились у андаманцев, веддов Шри-Ланки и небольших народов Центральной Индии. На севере распространены языки индоарийской и на западе — иранской групп (индо-европейские семьи), на юге — дравидийской семьи (телугу, тамилы и др.), на северо-востоке языки мунда австроазиатской семьи и сино-тибетские языки. Основное занятие сельского населения — плужное орошаемое и неорошаемое земледелие. В горах и пустынях развито пастушеское и кочевое скотоводство (крупный и мелкий рогатый скот), верблюды, лошади). Развиты ремёсла (ткачество, обработка металлов, ювелирное, ковроткачество). Поселения в основном уличного плана; преобладают глинобитные или кирпичные двух- и трёхкамерные дома, с плоской или высокой крышей; встречаются каркасно-столбовые постройки; в горах — из камня в несколько этажей; у кочевников — шерстяные шатры. Основная традиционная одежда женщин — сари, на северо-западе — шаровары, в центре — широкие юбки; мужчины носят дхоти, узкие белые штаны, рубахи без воротника, куртки с глубоким вырезом, тюрбаны. Основная пища — растительная, индуисты не едят говядину, мусульмане — свинину. Традиции индуизма с его ритуальными, этическими, социальными и правовыми нормами, распространены также ислам, буддизм, сикхизм, джайнизм. Развит фольклор, в том числе эпос, кукольный театр, архитектура, прикладное и изобразительное искусства.

Сюда входят:

Юго-Западноазиатская провинция (или Передняя Азия)

Это засушливые нагорья и горы с оазисами в речных долинах и пустынях. Большинство населения принадлежит к южным европеоидам, говорят на иранских (персы, курды, афганцы, таджики и др.), тюркских (турки, азербайджанцы, туркмены, кашкайцы и др.) и семитских (арабы) языках. В оазисах и горных районах основное занятие — плужное орошаемое и богарное земледелие (пшеница, ячмень, бобовые, маслины, плодовые, виноград, на юге — финиковая пальма), в пустынях — кочевое скотоводство (овцы, козы, верблюды, ослы). Землю обрабатывают на волах полозным плугом (ралом) с железным сошником. Развиты ремёсла — обработка металлов, ювелирное дело, ковроткачество, гончарство. Сельские поселения, как правило, крупные с беспорядочной застройкой, центральной базарной площадью, жилища прямоугольные в плане, из сырцового кирпича, глинобитные или каменные с плоской крышей и внутренним двором; сохраняется деление на мужскую и женскую половины; внутреннее убранство состоит из ковров, кошм, циновок. Кочевники живут в чёрных шатрах. Женская одежда — шаровары, широкая рубаха-платье, безрукавка или куртка, большой платок на голове; сохраняется чадра; распространены украшения. Мужская традиционная одежда — длинная, широкая рубаха с круглым воротом, сужающиеся книзу штаны, безрукавка, куртка. Основная пища — лепёшки, каши, плов, сыры, похлёбки на мясном бульоне, напитки — чай чёрный и зелёный, кофе, шербет. Сохраняется богатый фольклор. Большое влияние на уклад жизни оказывает ислам, на средиземноморском побережье распространены христианство и иудаизм.

Включает такие области:

Африка

Африка делится на североафриканскую и африканскую тропическую историко-культурные провинции. Подробную статью см. здесь.

Североафриканская провинция

Основная статья: Северная Африка

Североафриканская историко-культурная провинция занимает средиземноморское побережье, субтропическую аридную зону пустыни Сахары и оазисов от Египта до Магриба. Народы этой провинции (главным образом арабы, а также берберы) связаны историческими и культурными узами с юго-западноазиатской провинцией, составляя часть арабского мира. Относятся в основном к южным группам большой европеоидной расы и говорят на диалектах арабского языка. Однако культура разных стран имеет местные различия. Преобладает плужное земледелие с широким применением ирригации. Древние традиции имеют городская жизнь, торговля и ремесло (изделия из металла, ювелирное, ковроткачество, керамическое и др.). Поселения оседлых земледельцев крупные с беспорядочной застройкой; в горах сохранились укреплённые поселения с башнями из камня. В центре поселений находится базарная площадь, мечеть. Дома прямоугольные или квадратные в плане из сырцового кирпича, глинобитные, каменные, с плоской крышей и внутренним двориком. Кочевники живут в чёрных шерстяных палатках. Сохраняется деление жилища на мужскую (обычно переднюю) и женскую (заднюю) половины. Традиционныая мужская одежда — широкая, длинная рубаха, штаны с широким шагом, халат или плащ, головной убор — платок (куфия) с шерстяным шнурком; женская одежда — длинная рубаха-платье, узкие штаны, безрукавки, халаты, покрывала. Пища — пшеничные лепёшки, овощи, молочные продукты, плов, напитки — кофе, зелёный чай, кислое молоко. Богат поэтический, сказочный и музыкальный фольклор. Подавляющее большинство населения исповедует ислам.

Области:

Африканская тропическая провинция

Африканская тропическая провинция занимает экваториальные области континента с тропическими лесами, влажными и сухими саваннами. В начале XX века почти вся территория провинции находилась в колониальной зависимости от европейских держав. К 60-тым годам большинство африканских стран добилось независимости. Антропологический состав населения представлен разными группами большой негроидной расы: негрской, негрилльской, бушменской, смешанными эфиопской, суданской и др. Языки образуют нигеро-кордофанскую, нило-сахарскую, афразийскую (кушидская и чадская группы) и койсанскую семьи; малагасийцы говорят на австронезийских языках. Преобладает ручное тропическое земледелие, с экстенсивными подсечно-огневыми и интенсивными формами. Селения компактные или разбросанные, состоят из каркасно-столбовых небольших хижин с круглой (в саваннах) или прямоугольной (в лесах) планировкой, окружённых хозяйственными постройками (глиняные бутылеобразные зернохранилища на подставках, загоны для скота), стены иногда украшены рельефным или расписным орнаментом. Традиционная мужская одежда — набедренные повязки, передники, плащи, у мужчин широкие рубахи, у женщин — куски длинной ткани, широкие юбки, цветные платья. Основная пища — лепёшки, каши, овощи, бананы, фрукты; на Мадагаскаре — отварной рис. Архаичные религиозные культы сочетаются с христианством (иногда образуя синкретические христианско-африканские культы) и исламом. Африканская музыкальная и танцевальная культура оказала влияние на музыку разных стран Америки и Европы.

Сюда входят:

Америка

Основная статья: Культурные зоны Америки

Здесь три провинции: североамериканская, латиноамериканская и южноамериканская.

Североамериканская провинция

Североамериканская провинция включает Аляску, арктическую тундру и тайгу, леса и прерии умеренного пояса, субтропики на берегу Атлантики. До европейской колонизации здесь жили только индейские, на севере — эскимосские народы. Переселенцы из Европы колонизовали основную часть континента, истребили, ассимилировали и оттеснили различные группы индейцев в резервации. Большинство населения относится к переходным формам большой европеоидной расы; потомки африканских рабов (на юге США и в городах) — негры и мулаты, индейцы относятся к американской расе и смешанным формам. Развитие капитализма, промышленности, транспорта, рост городов и миграционные процессы (усилившиеся в начале XX века) способствовали формированию на базе английского языка и европейских культурных стереотипов американцев (США), англо- и франко-канадцев (Канада). Большая часть населения живёт в городах, занята в промышленности и сфере обслуживания; в сельском хозяйстве преобладают высокотоварные капиталистичные формы. Материальная культура во многом сходна с европейской; некоторые группы мигрантов (итальянцы, выходцы из стран Азии) сохраняют элементы национальной культуры. В духовной культуре прослеживается смешение форм европейского, индейского и африканского фольклора; возникли новые формы под влиянием городской жизни и технического прогресса. Большинство верующих — протестанты; часть — католики. Коренное индейское и эскимосское население в значительной мере изолировано и отчасти сохраняет традиционные занятия и культуру.

Выделяются такие области:

  • Арктическая
  • Канада
    • Индейская
    • Франко-канадская подобласть
    • Англо-канадская подобласть
  • Североамериканская (США)
    • Восточная подобласть
    • Западная подобласть
    • Южная подобласть

Латиноамериканская провинция

Эта провинция занимает всю Южную и Центральную Америку от холодной Огненной Земли до влажнотропических лесов (сельвы) Амазонии и тропиков, пустынных плоскогорий и гор Мексики. В результате колонизации континента главным образом выходцами из стран Пиренейского полуострова и их смешения с коренным индейским населением широко распространились испанский и португальский языки и многие элементы «иберийской» культуры. В расовом отношении население представляет собой результат смешения американской и европеоидной, а также негрской (на островах Карибского архипелага, атлантическом побережье Бразилии) рас; чистокровные индейцы сохранились только в изолированных районах. В результате процессов смешения разных этнических элементов и в ходе национально-освободительских движений сформировались крупные этносы, говорящие на вариантах испанского (мексиканцы, перуанцы, аргентинцы и др.), португальского (бразильцы), французского (гвианцы) и английского языков (ямайцы и др.), в странах с крупными массивами индейского населения — также и на индейских языках (кечуа, гуарани и др.). Значительная часть населения живёт в городах, занята в промышленности, а также фермерском или латифундистском товарном сельском хозяйстве. Основная традиционная одежда — белая рубашка, штаны, орнаментированная накидка с отверстием для головы (серапе, пончо), широкополая шляпа (из соломы или фетра), сандалии у мужчин, широкие, цветастые юбки, кофта, шали у женщин. Распространены блюда из кукурузы, бобов, пшеницы, жареное мясо с приправами из овощей, перца и т. п. У индейцев местами сохраняется традиционная культура. Преобладающая религия — католицизм.

Области латиноамериканской историко-культурной провинции:

Австралия и Океания

Австралия и Океания включают соответственно австралийскую и океанийскую провинции.

Австралийская провинция

Провинция, занимающая континент Австралия и остров Тасмания, отличается засушливым климатом, преобладанием пустынь и саванн. К началу XX века здесь сформировались разные историко-культурные области: в англо-австралийской области — высокоразвитая промышленность, крупные города, капиталистическое производство, товарное фермерское сельское хозяйство (зерновое, овцеводство) и европейские культурные стереотипы; в аборигенно-австралийской историко-культурной области сохраняются первобытнообщинные структуры, бродячая охота и собирательство. Англо-австралийская область сформировалась в результате колониального захвата земель и истребления аборигенов, её территория в XX веке непрерывно увеличивается. На острове Тасмания аборигены были истреблены полностью. Коренное австралийско-аборигенное население относится к особому типу большой австралоидной расы; англо-австралийцы — европеоиды. Часть аборигенов перешла к оседлости, живёт в постоянных посёлках при миссиях, вместе с тем растёт движение за сохранение и возрождение традиционной культуры.

Океанийская провинция

Океанийская провинция состоит из трёх историко-культурных областей: Меланезии (папуасы и меланезийцы), Микронезии и Полинезии (маори и полинезийцы). Папуасы и меланезийцы относятся к особому типу большой австралоидной расы; полинезийцы и микронезийцы — к смешанным расам. Говорят на языках западно- и восточноавстронезийской групп; папуасские языки образуют собственные многочисленные семьи. Основные занятия — ручное тропическое (подсечно-огневое и грядковое) земледелие (ямс, таро, бананы, кокосовая и саговая пальмы), разведение свиней, собак (на мясо). Сельскохозяйственные орудия — сажальный кол, веслообразная лопата, каменный топор.

В Океании большое значение имеет рыболовство. Развита резьба по дереву, плетение, изготовление тапы и др. Жилище на Новой Гвинее — прямоугольное, свайное, иногда — наземное, в Океании — каркасно-столбовое с высокой двускатной крышей из листьев пальм. Развиты навыки мореплавания, ориентации по звёздам. Характерны лодки с балансиром. Основная одежда у мужчин — набедренная повязка, у женщин — юбка из травы, растительных волокон. Распространены мужские и женские украшения (носовые вставки, перья, цветы, бусы, браслеты). Развиты музыкальный и танцевальный фольклор, мифология. Современное население в основном христианизировано.

  • Меланезия
  • Микронезия
  • Полинезия

См. также

Напишите отзыв о статье "Историко-культурные области"

Литература

  • Андрианов Б. В. Историко-культурные области // Народы мира. Историко-этнографический справочник. М.: «Советская энциклопедия», 1988. Стр. 580—585.

Ссылки

  • [old.ethnomuseum.ru/center/Etnoses/ Классификатор этнических общностей бывшего СССР по историко-этнографическим областям]

Отрывок, характеризующий Историко-культурные области

Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Историко-культурные_области&oldid=81459967»