История Австралии
История Австралии | |||
Основные статьи Штаты, территории и города
|
Австралия была заселена примерно 50 000 лет назад, остатками её коренного населения являются австралийские аборигены. Документированная история Австралии начинается с её открытия европейцами в начале XVII века. В 1788 году в Австралии была основана первая британская колония, а в 1901 году австралийские колонии образовали Австралийский союз.
Содержание
Австралия до прибытия европейцев
Австралия была предположительно заселена от 40 до 60 тысяч лет назад[1][2]. Люди прибыли в Австралию по морю в то время, когда Новая Гвинея и Тасмания были частью континента, что делает их самыми ранними морскими путешественниками в мире[3]. Заселение континента людьми началось 42—48 тыс. лет назад[4].
Древнейшим остаткам человека на территории континента, так называемому человеку Мунго, около 40 тысяч лет. Эти останки являются одним из старейших найденных на Земле примеров кремации, что указывает на раннее существование религиозных ритуалов среди австралийских аборигенов[5].
Оценки численности населения в конце XVIII века, перед началом колонизации, дают между 315 и 750 тысячами человек[6]. Это население было разделено на примерно 250 народов, многие из которых состояли в союзах друг с другом. Каждый народ говорил на своём языке, а некоторые даже на нескольких языках, так что существовало более 250 языков австралийских аборигенов. Около двухсот из этих языков к настоящему времени вымерли.
Быт и материальная культура разных народов существенно отличались. Наибольшая плотность населения была на юге и востоке Австралии, в частности, в долине реки Муррей.
Искусство аборигенов считается старейшей продолжающейся традицией искусства в мире[7]. Его возраст оценивают в 30 000 лет и его можно встретить по всей территории Австралии (в частности, на Улуру и в Национальном парке Какаду)[8][9]. С точки зрения возраста и изобилия рисунков, наскальная живопись в Австралии сопоставима с пещерами Ласко и Альтамира в Европе[10][11].
В период 10—12 тыс. лет до нашей эры Тасмания изолируется от материка, и некоторые каменные технологии не смогли достичь тасманийских аборигенов (например, использование бумеранга)[12]. Во время древнейшего периода истории Австралии в юго-восточной Австралии часто происходили извержения вулканов[13]. В юго-восточной Австралии, на озере Кондах[en] в штате Виктория, найдены полупостоянные поселения с большими запасами продовольствия[14]. На протяжении веков макасары торговали с аборигенами Австралии, в частности с людьми йолнгу[en] на северо-востоке Арнем-Ленда.
Задолго до прибытия европейцев, макасары, народ, живущий на территории современной Индонезии, находились в контакте с аборигенами северного побережья Австралии, в частности, йолнгу. На карте мира 1603 года, составленной Маттео Риччи, основателем иезуитской миссии в Пекине, на месте, где должна находиться Австралия, написано: «Никто никогда не бывал на этой южной земле, поэтому мы ничего не знаем о ней». На той же карте по-китайски написано «Земля огня и попугаев», так что предположительно китайцы знали о существовании Австралии. Впрочем, имеются и альтернативные объяснения, что огонь подразумевает вулканы Зондского архипелага, а попугаев можно увидеть и на островах севернее Австралии.
Европейские исследования и освоение Австралии
Существует гипотеза о том, что ещё в XVI веке Австралию видели португальские мореплаватели, но в данное время она не является достаточно обоснованной. Кеннет Макинтайр[en] и другие историки утверждали, что португальцы тайно открыли Австралию в 20-е годы XVI века[15]. Наличие на картах Дьепа[en] надписи «Жав-Ля-Гранд»[en] (фр. Jave La Grande) часто воспринималось ими как доказательство «португальского открытия». Тем не менее карты Дьепа отражают незавершенное состояние географических знаний той эпохи, как фактических, так и теоретических[16]. Хотя теории визитов европейцев до XVII века продолжают привлекать много интереса в Австралии и других странах, они, как правило, считаются спорными и недостаточно доказуемыми.
Первое достоверное сообщение о наблюдении европейцами австралийской территории относится к 1606 году, когда экспедиция голландца Виллема Янсона на корабле «Дёйфкен» исследовала залив Карпентария и высадилась на берег на полуострове Кейп-Йорк[17]. В 1616 году другой голландец, Дерк Хартог, высадился на берег в Шарк-Бей в Западной Австралии. Побережье Австралии назвали Новой Голландией и объявили владением Нидерландов, но голландцами она так никогда и не осваивалась. Однако ещё в 1606 году испанская экспедиция Педро Фернандеса Кироса высадилась на Новых Гебридах и, полагая, что это — южный континент, назвала его Южная Земля Святого Духа (исп. Austrialis del Espiritu Santo)[18][19]. Позднее в этом же году заместитель Кироса Луис Ваэс де Торрес проплыл через Торресов пролив и, возможно, увидел северное побережье Австралии[20].
А́бел Янсзон Тасма́н (нидерл. Abel Janszoon Tasman, 1603, Лютьегаст, провинция Гронинген — ? октября 1659, Батавия (сейчас Джакарта) — голландский мореплаватель, исследователь и купец — получил мировое признание за возглавляемые им морские походы в 1642—1644 годах. Первым среди известных европейских исследователей достиг берегов Новой Зеландии, Тонга и Фиджи. Он также открыл Землю Ван-Димена (позже названную в его честь Тасманией, имя мореплавателя также носит Тасманово море). Собранные во время его экспедиций данные помогли доказать тот факт, что Австралия является отдельным континентом; благодаря ему, на картах было отображено западное побережье Австралии[21][22]. К началу XVIII века усилиями голландских, английских и французских мореплавателей западное побережье Австралии было исследовано и нанесено на карту. Никаких попыток заселить территорию не предпринималось.
За исключением голландских исследований на западном побережье Австралия оставалась неисследованной до первого плавания Джеймса Кука. Первоначально идею основать колонию для изгнанных осужденных в Южном океане или Terra Australis предложил Джон Калландер. Он сказал:
Этот мир должен предоставить нам совершенно новые вещи, так как до сих пор у нас было настолько мало знаний о нём, как будто мы находимся на другой планете[23].
Оригинальный текст (англ.)This world must present us with many things entirely new, as hitherto we have had little more knowledge of it, than if it had lain in another planet
В 1769 году лейтенант Джеймс Кук, командовавший кораблем Индевор (англ. HMS Endeavour), путешествовал на Таити, чтобы увидеть прохождение Венеры по диску Солнца. Кук также исполнял секретные инструкции Адмиралтейства по поиску Южного континента[24]:
Существует причина того, что можно представить, что континент или земля значительного размера могут быть найдены к югу от пути путешествий прежних мореплавателей[25].
Оригинальный текст (англ.)There is reason to imagine that a continent, or land of great extent, may be found to the southward of the track of former navigators.
19 апреля 1770 года экипаж корабля Индевор увидел восточное побережье Австралии и десять дней спустя высадился в бухте Ботани. Кук исследовал восточное побережье, а потом, вместе с натуралистом судна Джозефом Бэнксом, сообщил о благоприятной ситуации для основания в заливе Ботани колонии. В 1770 году британская экспедиция Джеймса Кука на корабле «Индевор» исследовала и нанесла на карту восточное побережье Австралии, впервые высадившись на берег 29 апреля в заливе Ботани.
Британская колонизация
26 января 1788 года капитан Артур Филлип основал поселение Сидней-Коув, позже ставшее городом Сидней. Это событие стало отсчётом истории британской колонии Новый Южный Уэльс, а день высадки Филлипа отмечается в Австралии как национальный праздник, День Австралии. Колония включала не только Австралию, но и Новую Зеландию. Заселение Земли Ван-Димена, сейчас известной как Тасмания, началось в 1803 году; в 1825 году она стала отдельной колонией.
Великобритания формально заявила о своих притязаниях на западную часть Австралии в 1829 году. Новый Южный Уэльс был разделён, и созданы новые колонии: Южная Австралия в 1836 году, Новая Зеландия в 1840, Виктория в 1851, Квинсленд в 1859 году. В 1863 году была основана Северная территория, бывшая до того частью Провинции Южная Австралия.
В 1829 году была основана колония Суон-Ривер, ставшая ядром будущего штата Западная Австралия. Западная Австралия была основана как свободная колония, но затем из-за острой нехватки рабочей силы также стала принимать каторжников. Отправка каторжников в Австралию начала сокращаться в 1840 году и полностью прекратилась к 1868 году.
Колонизация сопровождалась основанием и расширением поселений по всему континенту. Так, в это время были основаны Сидней, Мельбурн и Брисбен. Большие площади были очищены от леса и кустарника и стали использоваться в сельскохозяйственных целях. Это оказало серьёзное влияние на образ жизни австралийских аборигенов и вынудило их отступать от побережий. Численность аборигенов существенно уменьшилась из-за занесённых болезней, к которым у них не было иммунитета. В середине 1800-х годов оставшееся коренное население было перемещено, частью добровольно, частью насильно, в миссии и резервации.
Самоуправление и открытие золота
Золотая лихорадка началась в Австралии в 1850-е годы. В 1854 году на золотых приисках произошло Эврикское восстание, ставшее выражением национальной идеи. Флаг, использовавшийся восставшими, рассматривался в качестве кандидата для национального флага Австралии. Золотая лихорадка вызвала приток в Австралию иммигрантов из Великобритании, Ирландии, других европейских стран, Северной Америки и Китая.
В 1855 году Новый Южный Уэльс стал первой австралийской колонией, получившей самоуправление. Он оставался частью Британской Империи, но правительство распоряжалось большей частью внутренних дел. В 1856 году самоуправление получили Виктория, Тасмания и Южная Австралия, в 1859 (с момента основания) — Квинсленд, в 1890 — Западная Австралия. В ведении британского правительства оставались внешняя политика, оборона и внешняя торговля.
За экономическим подъёмом, вызванным открытием золота, последовали благополучные десятилетия, но в 1890-х годах австралийская экономика испытала спад. На его фоне наблюдался рост рабочего движения, а в 1899 году в Квинсленде местные лейбористы стали первой социал-демократической партией в мире, сформировавшей местное правительство (вскоре, в 1904 году, Австралийская лейбористская партия стала первой лейбористской партией, пришедшей к власти на национальном уровне).
Федерация
1 января 1901 года после десятилетней подготовки австралийские колонии объединились в Австралийский Союз, доминион Британской империи.
В 1911 году от Нового Южного Уэльса была отрезана Федеральная столичная территория (с 1938 года Австралийская столичная территория), на которой было начато строительство будущей новой столицы, Канберры. С 1901 по 1927 год столицей Союза был Мельбурн. В том же 1911 году Северная территория была передана из-под контроля штата Южная Австралия в федеральное управление. (Между 1927 и 1931 годом она была разделена на территории Северная и Центральная Австралия). Кроме того, между мировыми войнами Австралия получила от Великобритании некоторые территории, раньше напрямую подчинявшиеся Лондону: остров Норфолк (1914), острова Ашмор и Картье (1931) и претензии на Австралийскую антарктическую территорию (1933).
Австралия, в силу сильной зависимости от экспорта (главными экспортными продуктами были зерно и шерсть)[26], оказалась существенно подвержена мировому экономическому кризису. В 1932 году уровень безработицы достиг рекордного показателя в 29 %[27].
По Вестминстерскому статуту 1931 года, который Австралия ратифицировала лишь в 1942 году, она стала фактически независимой от Великобритании. Главой государства оставался британский король.
Во Второй мировой войне Австралия воевала на двух фронтах — в Европе против Германии и Италии как член Британского Содружества, и в Тихом океане против Японии. Хотя Япония не смогла провести наземную операцию на территории Австралии, она постоянно угрожала вторжением, а японская авиация бомбила города на севере Австралии.
Новейшая история Австралии
После Второй мировой войны австралийское правительство начало масштабную программу по приёму иммигрантов из Европы. Считалось, что страна чудом избежала японского вторжения, и для того, чтобы избежать проблем в будущем, её население должно быть увеличено. Кроме традиционных мигрантов с Британских островов в Австралию переселились в больших количествах, впервые в её истории, жители Центральной и Южной Европы. Процветающая экономика, которая и привлекла мигрантов из разрушенной войной Европы, позволила правительству открыть многочисленные программы по трудоустройству новоприбывших. Между 1948 и 1975 годами в Австралию прибыли два миллиона иммигрантов.
Если во время и сразу после войны (в 1941—1949 годах) правительство возглавляла Австралийская лейбористская партия, то в политической послевоенной жизни страны в основном доминировала основанная в 1945 году правоцентристская Либеральная партия Австралии (часто в коалиции с Национальной партией). Лидер либералов Роберт Мензис стал премьер-министром, продержавшимся у власти дольше всех других премьер-министров Австралии после войны. При нём австралийская экономика динамично развивалась, основным её сектором стала промышленность. В 1970-е годы политика белой Австралии, предусматривающая нежелательность въезда в Австралию мигрантов из стран третьего мира, прекратила действовать, и с 1973 года начался поток азиатских мигрантов, что существенно изменило как демографические, так и культурные показатели страны.
В 1951 году Австралия, вместе с США и Новой Зеландией образовала военный блок АНЗЮС. Австралийские войска участвовали в войнах в Корее и Малайе. Великобритания и Австралия совместно проводили ядерные испытания и запуски ракет в Южной Австралии. К 1959 году население достигло 10 миллионов человек.
В 1986 году с принятием Австралийского акта 1986 года, все конституционные связи между Австралией и Великобританией завершились, хотя королева Великобритании по-прежнему формально остаётся главой австралийского государства. В 1999 году был проведён референдум по вопросу установления республики, но это предложение было отвергнуто небольшим большинством (55 %) голосов[28]. Со времени избрания премьер-министра Гофа Уитлэма в 1972 году[29] основное направление современной внешней политики Австралии состоит в установлении и развитии связей со своими соседями по Азиатско-тихоокеанскому региону, сохраняя при этом тесные связи с традиционными союзниками и торговыми партнёрами Австралии[30].
Коренные жители Австралии
Европейская колонизация Австралии сопровождалась сопротивлением коренных жителей континента, что часто приводило к их истреблению. Так, в 1838 году двадцать восемь аборигенов были убиты бывшими каторжниками в так называемой резне при Майл-Крик. В 1884 году около двухсот аборигенов из племени калкадун были убиты около Бэтл-Мантин за сопротивление поселенцам. В 1928 году в Конистоне на Северной территории были вырезаны аборигены трёх племён; оценки числа погибших варьируются между 31 (официальная цифра) и 110. Это было последнее известное массовое убийство аборигенов.
Численность коренного населения, которая составляла от 750 000 до 1 000 000 человек в начале заселения Австралии европейцами[31], резко снизилась за 150 лет после начала заселения, в основном из-за инфекционных заболеваний, принесенных белыми[32].
Между 1869 и 1969 годами проводилась государственная политика насильственного изъятия детей австралийских аборигенов из семей («Украденные поколения). Масштаб этого явления точно неизвестен. Это считается сейчас многими историками геноцидом коренного населения[33], возможно способствовавшим снижению количества аборигенов Австралии[34]. Такая интерпретация истории аборигенов оспаривается многими консерваторами, такими как бывший премьер-министр Австралии Джон Говард[35]. Дебаты вокруг «Украденных поколений» в Австралии получили название «Исторические войны»[36]. Только в 2008 году премьер-министр Австралии лейборист Кевин Радд публично извинился за эту политику.
Коренное население Австралии впервые получило право участвовать в выборах Содружества в ноябре 1962 года, а в выборах в парламенты штатов лишь после. Последним штатом, уравнявшим их с белыми в избирательных правах, стал Квинсленд (1965). 27 мая 1967 года в Австралии был проведён референдум, по итогам которого были внесены поправки в конституцию страны, разрешившие принимать специальные законы в интересах коренного населения, и изъявшие положение о том, что численность австралийских аборигенов не учитывалась при распределении мест в парламенте, распределении финансов и принятии прочих решений[37]. За принятие поправок проголосовало 90,2 % населения, что является самым большим процентом за всю историю страны.
Права аборигенов на землю[en] не были признаны до 1992 года, когда Высокий суд в ходе дела Мабо против Квинсленда (2)[en] отменил понимание Австралии как terra nullius («земля, не принадлежащая никому») до заселения европейцами[38].
Напишите отзыв о статье "История Австралии"
Литература
- Аничкин О. Н., Куракова Л. И., Фролова Л. Г. Австралия. — М.: Мысль, 1983. — 136 с. — Серия «У карты мира».
- Артёмова О. Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине (по австралийским этнографическим данным) / Отв. ред. В. Р. Кабо В., А. М. Першиц. — М.: Наука, 1987. — 198 с.
- Артёмова О. Ю. Прошлое и настоящее коренных астралийцев // Расы и народы. — Вып. 10. — М., 1980.
- Берндт Р. М., Берндт К. Х. Мир первых австралийцев / Пер. с англ. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1981. — 448 с.
- Воляновский Л. Материк, переставший быть легендой. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1990. — 302 с.: ил. — Серия «Рассказы о странах Востока».
- Кабо В. Р. Происхождение и ранняя история Австралии. — М.: Наука, 1969. — 408 с.
- Локвуд Д. Я — абориген / Пер. с англ. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1971. — 224 с.: ил. — Серия «Путешествия по странам Востока».
- Макинтайр Стюарт. Краткая история Австралии / Пер. с англ. Т. И. Есиповой, Н. Л. Некрасовой. — М.: Весь мир, 2011. — 360 с.: ил. — Серия «Национальная история». — ISBN 978-5-7777-0421-4
- Макконел У. Мифы мункан / Пер. с англ. О. Ю. Чудиновой (Артёмовой). — М.: Наука, 1981. — 156 с.
- Роуз Ф. Аборигены Австралии. Их прошлое и настоящее / Пер. с нем. Ю. О. Бема. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1981. — 160 с.: ил. — Серия «Рассказы о странах Востока».
- Роуз Ф. Аборигены Австралии. Традиционное общество / Пер. с англ. Е. В. Говор. — М.: Прогресс, 1989. — 320 с.: ил.
- Свет Я. М. История открытия и исследования Австралии и Океании. — М.: Мысль, 1966. — 408 с.: ил. — Серия «Открытие Земли».
- Фальк-Ренне А. Где ты, рай? / Пер. с дат. Л. Р. Серебрянного. — М.: Прогресс, 1989. — 168 с.: ил.
- Элькин А. Коренное население Австралии / Пер. с англ. Л. Я. Бровика, В. П. Михайлова. — М.: Иностранная литература, 1952. — 248 с.
- Шульман С. Е. Австралия — Terra Incognita. Когда звери еще были людьми. — М.: Альпина нон-фикшн, 2011. — 248 с.: ил. — ISBN 978-5-91671-109-7
Примечания
- ↑ Peter Hiscock (2008). Archaeology of Ancient Australia. Routledge: London. ISBN 0-415-33811-5.
- ↑ John Mulvaney and Johan Kamminga (1999). Prehistory of Australia. Allen and Unwin, Sydney. ISBN 1 864489502.
- ↑ Ron Laidlaw «Aboriginal Society before European settlement» in Tim Gurry (ed) (1984) The European Occupation. Heinemann Educational Australia, Richmond. p. 40. ISBN 0 85859 2509.
- ↑ Gillespie, Richard (2002). «[www-personal.une.edu.au/~pbrown3/Gillespie02.pdf Dating the First Australians (full text)]» (PDF). Radiocarbon 44 (2): 455—472. Проверено 2010-12-07.
- ↑ Bowler, J. M. 1971. Pleistocene salinities and climatic change: Evidence from lakes and lunettes in southeastern Australia. In: Mulvaney, D. J. and Golson, J. (eds), Aboriginal Man and Environment in Australia. Canberra: Australian National University Press, pp. 47—65.
- ↑ [www.abs.gov.au/ausstats/abs@.nsf/94713ad445ff1425ca25682000192af2/bfc28642d31c215cca256b350010b3f4!OpenDocument 1301.0 — Year Book Australia, 2002] Австралийское бюро статистики, 25 января 2002.
- ↑ [www.ngv.vic.gov.au/whats-on/exhibitions/exhibitions/the-indigenous-collection The Indigenous Collection]. The Ian Potter Centre: NGV Australia(недоступная ссылка — история). National Gallery of Victoria. Проверено 6 декабря 2010. [www.webcitation.org/5ulScpce3 Архивировано из первоисточника 6 декабря 2010].
- ↑ [www.environment.gov.au/parks/kakadu/ Environment.gov.au]. Environment.gov.au (8 июля 2011). Проверено 14 июля 2011. [www.webcitation.org/659dRjaxq Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ [www.environment.gov.au/parks/uluru/index.html Environment.gov.au]. Environment.gov.au (8 июля 2011). Проверено 14 июля 2011. [www.webcitation.org/659dSumXW Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ [www.cultureandrecreation.gov.au/articles/indigenous/art/index.htm Indigenous art]. Australian Culture and Recreation Portal. Australia Government. Проверено 26 сентября 2010. [www.webcitation.org/659dTrBuG Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Australia. [australianmuseum.net.au/The-spread-of-people-to-Australia/ Australianmuseum.net.au]. Australianmuseum.net.au (1 июля 2011). Проверено 14 июля 2011. [www.webcitation.org/659dUodkP Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Julia Clark (c. 1992) «Aboriginal People of Tasmania», p. 3 in Aboriginal Australia, produced by Aboriginal and Torres Strait Islander Commission (ATSIC) ISBN 0-644-24277-9.
- ↑ Richard Broome (1984) Arriving, p. 6.
- ↑ Richard Broome (1984) Arriving, p. 8.
- ↑ McIntyre, K. G. (1977) The Secret Discovery of Australia, Portuguese ventures 200 years before Cook, Souvenir Press, Menindie ISBN 028562303 6.
- ↑ Robert J. King, «The Jagiellonian Globe, a Key to the Puzzle of Jave la Grande», The Globe: Journal of the Australian Map Circle, no. 62, 2009, pp. 1—50.
- ↑ J. P. Sigmond and L. H. Zuiderbaan (1979) Dutch Discoveries of Australia. Rigby Ltd, Australia. p. 19—30 ISBN 0-7270-0800-5.
- ↑ [www.adb.online.anu.edu.au/biogs/A020311b.htm ADB.online.anu.edu.au]. ADB.online.anu.edu.au. Проверено 14 июля 2011. [www.webcitation.org/659dWPcEz Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ [www.nla.gov.au/exhibitions/southland/Backgrnd-Imagining_a_South_Land.html NLA.gov.au](недоступная ссылка — история). NLA.gov.au. Проверено 14 июля 2011. [web.archive.org/20060906044824/www.nla.gov.au/exhibitions/southland/Backgrnd-Imagining_a_South_Land.html Архивировано из первоисточника 6 сентября 2006].
- ↑ [adbonline.anu.edu.au/biogs/A020488b.htm ADBonline.anu.edu.au]. ADBonline.anu.edu.au. Проверено 14 июля 2011. [www.webcitation.org/659dXHsqJ Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Serle, Percival (1949), [gutenberg.net.au/dictbiog/0-dict-biogT-V.html#tasman1 "Tasman, Abel"], Dictionary of Australian Biography, Sydney: Angus and Robertson, <gutenberg.net.au/dictbiog/0-dict-biogT-V.html#tasman1>
- ↑ Edward Duyker (ed.) The Discovery of Tasmania: Journal Extracts from the Expeditions of Abel Janszoon Tasman and Marc-Joseph Marion Dufresne 1642 & 1772, St David’s Park Publishing/Tasmanian Government Printing Office, Hobart, 1992, pp. 106, ISBN 0-7246-2241-1.
- ↑ Terra Australia Cognita, Edinburgh, 1766, Vol. I, pp. 10, 20—23.
- ↑ Andrew Cook, Introduction to An account of the discoveries made in the South Pacifick Ocean / by Alexander Dalrymple; first printed in 1767, reissued with a foreword by Kevin Fewster and an essay by Andrew Cook, Potts Point (NSW), Hordern House Rare Books for the Australian National Maritime Museum, 1996, pp. 38—9.
- ↑ Admiralty instructions cited in A. G. L. Shaw (1972) The Story of Australia. p. 32 Faber and Faber, London. ISBN 0-571-04775-0.
- ↑ L.F. Giblin. [socserv.mcmaster.ca/~econ/ugcm/3ll3/giblin/australi.htm Australia, 1930: An inaugural lecture] (28 апреля 1930). Проверено 5 апреля 2009. [www.webcitation.org/66QNE5HKB Архивировано из первоисточника 25 марта 2012].
- ↑ [www.abs.gov.au/AUSSTATS/abs@.nsf/Previousproducts/1301.0Feature%20Article142001?opendocument&tabname=Summary&prodno=1301.0&issue=2001&num=&view= A Century of Change in the Australian Labour Market], Australian Bureau of Statistics
- ↑ [www.aec.gov.au/Elections/referendums/1999_Referendum_Reports_Statistics/Key_Results.htm 1999 Referendum Report and Statistics — Key results]. Australian Electoral Commission (8 June 2007). [www.webcitation.org/659deccrN Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Woodard, Garry. [www.theage.com.au/news/opinion/whitlam-turned-focus-on-to-asia/2005/11/10/1131578173705.html Whitlam turned focus on to Asia], Melbourne: The Age (11 November 2005). Проверено 30 марта 2010.
- ↑ Thompson Roger C. The Pacific Basin since 1945: A history of the foreign relations of the Asian, Australasian, and American rim states and the Pacific islands. — Longman, 1994. — ISBN 0-582-02127-8.
- ↑ Briscoe Gordon. The Aboriginal Population Revisited: 70,000 years to the present. — Canberra, Australia: Aboriginal History Inc, 2002. — P. 12. — ISBN 9780958563765.
- ↑ [encarta.msn.com/media_701508643/Smallpox_Through_History.html "Smallpox Through History"], Smallpox Through History, <encarta.msn.com/media_701508643/Smallpox_Through_History.html>
- ↑ Tatz, Colin [www.aiatsis.gov.au/rsrch/rsrch_dp/genocide.htm Genocide in Australia]. AIATSIS Research Discussion Papers No 8. Australian Institute of Aboriginal and Torres Strait Islander Studies (1999). Проверено 13 сентября 2007. [web.archive.org/web/20050808002313/www.aiatsis.gov.au/rsrch/rsrch_dp/genocide.htm Архивировано из первоисточника 8 августа 2005].
- ↑ Attwood, Bain. [www.questia.com/read/109251500?title=Telling%20the%20Truth%20about%20Aboriginal%20History Telling the truth about Aboriginal history]. — Crows Nest, New South Wales: Allen & Unwin, 2005. — ISBN 1-74114-577-5.
- ↑ Davison, Hirst and Macintyre, pp. 72—73.
- ↑ Mark, David [www.abc.net.au/news/stories/2009/08/27/2669177.htm Rudd calls for end to 'history wars']. Australian Broadcasting Corporation (27 August 2009). Проверено 23 апреля 2010. [www.webcitation.org/659dZZ78p Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Dawkins, Kezia [www.abc.net.au/messageclub/duknow/stories/s888141.htm 1967 Referendum]. Australian Broadcasting Corporation (1 February 2004). Проверено 30 марта 2010. [www.webcitation.org/659danBq3 Архивировано из первоисточника 2 февраля 2012].
- ↑ Davison, Hirst and Macintyre, pp. 5—7, 402.
|
|
Отрывок, характеризующий История Австралии
– Это так.И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.