История Айдахо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
См. также: История США и Хронология истории США

Исто́рия Айда́хо — исследование и описание истории территории, на которой располагается штат Айдахо.





Период до прихода европейцев

Палеоиндейцы могли населять территорию Айдахо уже в XIII тысячелетии до н. э.: во время раскопок в пещере Уилсон-Бьютт близ города Туин-Фолс были обнаружены одни из наиболее древних на территории США наконечники стрел.[1] В период приблизительно с середины XIII тысячелетия до н. э. по середину XII тысячелетия до н. э. территорию Айдахо населяли представители культуры Кловис, на юге Айдахо обнаружено множество археологических свидетельств этой культуры, относящихся к X-IX тысячелетиям до н. э..[2] С начала до середины XI тысячелетия до н. э. основной культурой в Айдахо становится Фолсом, а с середины XI тысячелетия до н. э. по начало VIII тысячелетия до н. э. — Плано. С начала III тысячелетия до н. э. индейцы начали возводить постоянные дома. Радиоуглеродный анализ горшков, найденных на реке Снейк в центральной части Айдахо, показывает, что они были обожжены около 2010 года до н. э., то есть уже в начале III тысячелетия до н. э..[3]

В исторически обозримый период территория Айдахо была разделёна между индейскими племенами на несколько областей:[4][5]

К началу XVIII века индейцы Шошоны начали использовать в лошадей.[6] К моменту прихода первых европейцев (начало XIX века) на территории Айдахо проживало около 8 000 индейцев.[7]

1805—1860 гг

Первая половина XIX века ознаменовалась в истории Айдахо исследованием земель маунтинменами конкурирующих пушных компаний и противостоянием за право обладания территорией между молодыми США, отстаивающей свои интересы на североамериканском континенте Российской империей, и постепенно утрачивающей влияние на континенте Великобританией.

В 1803 году Франция заключила с США сделку о продаже Луизианы за 15 миллионов долларов[8][9][10] (с учётом инфляции — 217 миллиардов долларов).[11] В следующем году на запад была послана экспедиция Льюиса и Кларка, целью которой было исследование приобретённых земель.[8] Первые члены экспедиции вошли на территорию будущего штата 12 августа 1805 года через проход Лемхай.[12][13] Следует отметить, что прохождение территорий Айдахо стало самым сложным этапом экспедиции.[14] Земли штата Айдахо стали последней территорией США, исследованной европейцами.[14]

В 1808 году на земли Айдахо пришли трапперы из Канады и начали торговлю пушниной в районе реки Кутеней. В том же году Джон Колтер (англ.), член экспедиции Льюиса и Кларка, вернулся на территорию Айдахо и в поисках бобров исследовал долину Титон. Однако его поискам помешали враждебно настроенные индейцы племени Черноногих. 8 мая 1808 года траппер Северо-Западной компании Дэвид Томпсон начал вести торговые отношения с индейцами в районе нынешнего города Боннерс-Ферри. 9 сентября 1809 года Томпсон заложил на озере Пенд-Орей торговый пост Куллиспелл. На территории Айдахо это строение стало первым, построенным европейцем. Однако фактория была заложена в неудачном месте и через два года была перенесена в Спокан.[15]

В 1810 году Эндрю Генри (англ.) из Пушной компании Миссури («Missouri Fur Company») первым вышел на плато реки Снейк. В верховьях реки Снейк близ нынешнего Сент-Энтони он построил Форт-Генри, первую пушную факторию на западе от Скалистых гор и на территории Айдахо в частности.[3]

О трудностях, сопровождавших первопроходцев, свидетельствует экспедиция Тихоокеанской пушной компании 1811 года под руководством У. Прайса Ханта (англ., точное имя неизвестно: либо Уильям,[16][17] либо Уилсон[18][19]) и Дональда Мак-Кензи (англ.). Её целью был проход до пушной фактории Форт Астория в устье реки Колумбия со стороны континента. Изначально исследователи планировали сплавляться по рекам на каноэ, но по достижении каньона реки Снейк им пришлось идти по суше. Экспедицию сопровождали недостаток провизии и сложная навигация. Тем не менее, 18 января 1812 года группа вышла к устью Колумбии.[19]

В рамках этого похода Мак-Кензи исследовал регион Бойсе и берега реки Снейк в западной части Айдахо. В 1812 году он также основал зимний лагерь близ нынешнего Льюистона. В 1816 году Мак-Кензи стал главой Северо-Западной компании и стал активно популяризировать бассейн реки Снейк как охотничье угодье. Так, в 1816—1817 и 1817—1818 годах экспедиции Северо-Западной компании исследовали соответственно низовья и верховья реки Снейк. В июле 1818 года был основан Форт Не-Персе, ставший форпостом трапперов бассейна реки Снейк. Экспедиция 1818—1819 годов исследовала горы Блу-Маунтинс и сплавилась по реке Снейк до реки Беар. К 1818 году трапперы Северо-Западной компании охотились на территории от Бойсе до озера Беар и от верховьев реки Снейк до Йеллоустона. В том же году между США и Великобританией был заключён договор сроком на 10 лет, определивший границу между владениями двух держав по параллели 49° с. ш.[20][21]. Британия отказалась продлевать границу до Тихого океана, поэтому Орегонская земля, куда входила территория Айдахо, объявлялась «свободной и открытой» для обеих держав[22][23]. 6 апреля 1821 году Северо-Западная компания вошла в состав британской компании Гудзонова залива.[24] Объединённая компания начала проводить политику опустошения пушных ресурсов бассейнов рек Колумбии и Снейк. Эти действия были направлены на то, чтобы превратить территории в буферную зону, сдерживавшую бы экспансию России и США в регионе.[25][26] 4 сентября того же года российский император Александр I издал указ, запрещавший торговлю и даже приближение иностранных судов на расстояние менее ста миль к берегам российских колоний, а также расширявший владения России до 51-й параллели С. Ш..[27]

В 1823 году президент США Джеймс Монро озвучил в конгрессе доктрину, запрещавшую дальнейшую европейскую колонизацию американского континента. Доктрина также предполагала распространение присутствия США в Орегонских землях. В ответ на эту инициативу Компания Гудзонова залива в продолжение своей политики опустошения значительно усилила добычу пушнины. В 1824 году, после трёх лет переговоров, между США и Россией был заключён новый договор, согласно которому южная граница российских колоний была утверждена по параллели 54°40′, северной границе Орегонских земель.[27] В том же году Пушная компания Скалистых Гор послала экспедиции, возглавляемые Генри Эшли (англ.) и Джедедайей Смитом (англ.), на реки Портнуф и Беар.

6 августа 1827 года между США и Великобританией было достигнуто новое соглашение о границе, взамен принятого в 1818 году десятилетнего соглашения. Согласно новому договору граница продлевалась по 49 параллели от Скалистых Гор до Тихого океана. Это не устраивало Великобританию, настаивавшую на проведении границы по реке Колумбия, к югу от 49 параллели. Окончательный договор, определявший границу Орегонских земель по 49 параллели, был заключён лишь в 1846 году.[22]

К 1828 году американские и британские трапперы значительно истощили пушные ресурсы бассейна реки Снейк. Этот фактор в совокупности с враждебностью племён Шошонов и Черноногих привели к тому, что к 1830 году Компания Гудзонова залива и другие пушные компании практически свернули присутствие в бассейне реки Снейк. Тем не менее, в 1830 году «Американская пушная компания» выслала экспедицию во главе с Джоном Уорком (англ.), целью которой стало исследование районов Вейзер, Бойсе и Пейетт. Группа Уорка прошла вверх по реке Лост-Ривер до реки Салмон, дальше до реки Блэкфут и, наконец, до реки Портнуф, где устроила зимовку. Таким образом, экспедиция обследовала горные районы в центральном Айдахо, но много пушнины группе собрать не удалось.[26]

В 1834 году на южном берегу реки Снейк выше устья реки Портнуф Натаниэл Виет (англ.) основал Форт Холл, ставший своеобразным торговым центром с племенами Банноков и Шошонов. В 1836 году группа от компании Гудзонова залива во главе с Томасом Мак-Кеем (англ.) построила в устье реки Бойсе конкурентный Форт Бойсе. Его целью должен был стать перехват торговли пушниной, которая шла в Форте Холл ниже по течению. А в 1837 году компания и вовсе приобрела Форт Холл. На следующие 20 лет форт стал главной точкой сбыта пушнины в регионе и ночлегом для иммигрантов, идущих Орегонской тропой. В 1849 году форт сыграл немаловажную роль форт сыграл и для старателей во время калифорнийской золотой лихорадки.

Среди коренного населения активно проводилась миссионерская деятельность. Так, в 1836 году преподобный Генри Сполдинг (англ.) учредил протестанскую миссию близ нынешнего города Лапвай. Там он распечатал первую на Северо-западе США книгу, основал первую в Айдахо школу, разработал первую ирригационную систему в регионе и вырастил первый картофель в штате. Первыми женщинами европейского происхождения, ступившими на территорию Айдахо, стали Нарцисса Уитмен и Элиза Сполдинг (англ.).[28] В 1842 году на реке Сент-Джо была возведена миссия Каталдо, позже разрушенная наводнением и отстроенная заново в 1848-1853 годах в 56 км от первого места постройки. Ныне здание миссии является старейшим в штате.[29][30]

В 1843-1846 годах экспедиции, возглавляемые Джоном Фримонтом, проходят Орегонскими землями, в том числе бассейном реки Снейк, составляют карты местности и описывают новые биологические виды.[31][32]

15 июня 1846 года между Британией и США был заключён Орегонский договор, окончательно определявший принадлежность Орегонских земель. Согласно договору граница между владениями двух держав была проведена по 49 параллели С. Ш. от Скалистых Гор до Тихого океана (за исключением острова Ванкувер, полностью отошедшего Британии); кроме того, собственность Компании Гудзонова залива объявлялась неприкосновенной.[33] Немногим более чем через два года, 14 августа 1848 года конгрессом США был подписано постановление о создании инкорпорированной Территории Орегон.[34] В состав созданной территории полностью вошли территории нынешних штатов Вашингтон, Орегона, Айдахо и, частично, Вайоминга и Монтаны.[35]

30 августа 1851 года близ реки Рафт индейцы племени Шошонов совершили нападение на обоз первопоселенцев, убили 34 человека и увели 300 лошадей.[36]

В 1852 году франкоканадцы обнаружили на реке Пенд-Орей первые месторождения золота, что, впрочем, не привлекло особого внимания.[31] В следующем 1853 году по настоянию фермеров, живущих к северу от реки Колумбия, конгресс принял постановление о создании к северу от 46 параллели С. Ш. новой Территории Вашингтон.[31][37] Таким образом, земли Айдахо оказались разделёнными между двумя инкорпорированными территориями. 20 августа 1854 года близ нынешнего Колдуэлла индейцы из племени Шошонов жестоко расправились с девятнадцатью первопоселенцами и разграбили их обоз.[38] Эта резня вкупе с постоянными нападениями индейцев привели к закрытию Фортов Бойсе и Холл в 1855 и 1856 годах соответственно. С закрытием фортов Компания Гудзонова залива фактически ушла из региона.[24][31][39][40] 25 февраля 1858 года нападению индейцев племён Банноков и Шошонов подвергся Форт Лемхи, основанный мормонами из Юты в 1855 году. Индейцы убили двух поселенцев и увели весь скот. Миссионеры были вынуждены покинуть форт и вернуться в Юту.[31][41]

14 февраля 1859 года Орегон получил статус штата.[42] Соответственно, границы Территории Вашингтон были изменены, и в её состав полностью вошёл Айдахо.[43] 27 июля близ нынешнего Холбрука и 31 августа в скалах Мэсэкр-Рокс индейцы убили соответственно 5 калифорнийских и 8 орегонских первопоселенцев.[44][45]

14 апреля 1860 года мормоны основали Франклин, ныне старейшее поселение в Айдахо. Интересно, что основывая поселение, мормоны ошибочно полагали, что находятся на территории Юты.[46] После открытия золотых месторождений близ нынешнего Орофино в августе того же года был основан Пирс, старейший шахтёрский город Айдахо.[43] 9 сентября на реке Салмон-Фолс индейцы совершили очередную крупную резню первопоселенцев: из 44 человек было убито 18 человек, ещё 22 человека, в том числе четыре ребёнка, было уведено в плен.[31][44] В том же году (по другим данным лишь в 1862 году[47]) была завершена прокладка первой на северо-западе США дороги Маллан-роуд (англ.) протяжённостью 1004 км (624 мили) и стоимостью в 30 000 долларов. Дорога была проложена незадолго до начала гражданской войны. Изначально дорогу планировалось использовать в военных целях. Однако дорога сыграла важную роль и для старателей во время золотой лихорадки, начавшейся двумя годами позже.[48][49] Также в 1860 году на ручье Орофино Элиас Пирс обнаружил золотое месторождение. Его открытие привело к основанию в 1861 году поселения Пирс, старейшего ныне шахтёрского города в Айдахо.[50]

Открытие золотых месторождений в округе Клируотер спустя несколько недель после избрания Линкольна президентом в 1860 году привело немногим более двух лет спустя к созданию Территории Айдахо. В то время ещё шла гражданская война. Поскольку основными первопоселенцами в штате были выходцы из Орегона, Вашингтона и Калифорнии, то основная масса населения поддерживала демократов и была настроена против конфедерации южан.[51]

Территория Айдахо

Основные статьи: Территория Айдахо, Айдахо в Гражданской войне

4 марта 1863 года президентом Авраамом Линкольном был подписан указ о создании инкорпорированной территории Айдахо. Вскоре маршал Фред Дубойс (англ.)русск. основал независимую анти-мормонскую партию в округе Онейда вкупе с республиканской партией, получившей контроль над легислатурой в 1884 году. В конце этого года был принят акт, запрещавший вступать в должность мормонам, избранным в том же году. В начале 1885 года был принят акт, значительно урезавший права мормонов: им было запрещено голосовать, занимать политические должности и исполнять обязанности присяжных заседателей. В целях отстаивания своих прав мормоны создали собственную политическую партию. Однако их позиции были слабы: им в том числе не удалось заблокировать принятие Айдахо в союз в 1890 году. К тому времени республиканцы заручились поддержкой значительной части населения штата. Эскалация конфликта между северными и южными округами достигла пика. В 1886—1887 годах в Конгрессе даже находился на рассмотрении акт, подразумевавший разделение территории Айдахо между Вашингтоном и Невадой. Однако президент Кливленд его отклонил. В качестве поощрительного жеста в городе Москоу северного округа Лата был основан первый в Айдахо университет.[51]

Территория существовала по 3 июля 1890 года, после чего она была принята в состав США в качестве 43 штата. Этот период характеризуется главным образом притоком новых поселенцев: 88 548 человека в 1890 году по сравнению с 17 804 в 1870 году, обнаружением новых месторождений благородных металлов, наиболее ожесточёнными столкновениями с индейцами на всём северо-западе США, ожесточением политической борьбы, проведением железной дороги, телеграфной и телефонной линии и основанием первого университета.

В статусе штата

Первым губернаторм штата стал Джордж Шуп, однако он ушёл с поста спустя лишь несколько недель, чтобы занять место в сенате. В первые годы среди старателей штата были сильно недовольство, что было обусловлено низкой заработной платой и слишком длинными рабочими днями. В 1892 году волнения переросли в вооружённую забастовку (англ.)русск.. В результате неё была взорвана шахта Фриско поблизости Уоллеса. К подавлению беспорядков была призвана национальная гвардия Айдахо (англ.)русск., а участники и сочувствующие им были заключены в тюрьмы. Как следствие этой забастовки в следующем году была создана Западная Федерация Горняков (англ.)русск.. Перед выборами 1892 года демократическая и популистская партия (англ.)русск. (поддерживавшая концепцию биметаллизма на фоне всеобщего перехода к монометаллизму и, как следствие, удешевления серебра) образовали союз. Большинство голосов было отдано кандидату от популистов Джеймсу Уиверу (англ.)русск.. На тех выборах к голосованию опять были допущены мормоны.[51]

В 1896 году «серебряные республиканцы» (англ.)русск. объявили о поддержке демократа Уильяма Дженнингса Брайана в борьбе за президентский пост. Этому воспротивились представители основной республиканской партии. В ответ на это «серебряные республиканцы» в 1898—1900 годах предприняли попытку войти в демократическо-популистское объединение. К 1902 году влияние этого объединения значительно ослабло. В этом году благодаря республиканцу Уильяму Бора (англ.)русск. республиканцы одержали победу со значительным перевесом. Фред Дубойс вновь предпринял попытку возродить анти-мормонское движение. Но в 1906 году Бора обошёл его по количеству голосов и занял место в Сенате. К 1908 году демократы вновь восстановили своё влияние, положив конец дискриминации мормонов. В 1910 году они одержали безоговорочную победу. В том же году в Айдахо начали проводиться прогрессивные реформы. Принятие легислатурой 1909 года прямых выборов и прерогативы местных властей (англ.)русск. привело к окончательному провалу анти-мормонской политики Дубойса. Сенатор Бора сосредоточил своё внимание на спонсировании первостепенных национальных прогрессивных реформ, в частности, шестнадцатой и семнадцатой поправок.[51]

В 1899 году произошла очередная забастовка (англ.)русск., в результате которой была взорвана шахта Хилл-Милл. Пик недовольства пришёлся на 1905 год, когда был убит бывший губернатор Айдахо Фрэнк Стюненберг. Изначально Стюненберг пользовался поддержкой горняков, благодаря которой он был выбран на пост губернатора, однако позже участвовал в подавлении мятежей.

По сравнению с другими штатами Айдахо в конце XIX-начале XX веков проводил относительно прогрессивную политику. Так, в 1896 году в штате было реализовано женское избирательное право, а в 1916 году введён сухой закон. Также в штате пользовалась поддержкой свободная чеканка серебра (англ.)русск..

В период с 1910 по 1918 годы Конгресс делегировал законодательную власть республиканцам, тогда как губернаторами были демократы. Администрация губернатора Мозеса Александра, вступившего должность в 1918 году, успешно внедрила программы выплат пособий по безработице и поддержки сельскохозяйственного маркетинга (англ.)русск.. Последняя, однако, не удовлетворила требований фермеров, требовавших более радикального подхода. Этим воспользовалась фермеры из Беспартийной лиги (англ.)русск., составившие конкуренцию демократам и поддержавшие республиканцев. Социалистическая программа Лиги, однако, не была принята республиканцами в 1918 году. Несмотря на протесты Бора, республиканцы отменили постановление о прямых выборах и оставались у власти вплоть до 1930 года. Беспартийная лига образовала свою собственную прогрессивную партию, поддерживавшую уже демократов. Общенациональный упадок в сельском хозяйстве, произошедший в 1920-х годах, сыграл на руку Лиге. Так, сенатор Фрэнк Гудинг (англ.)русск. вступил в фермерский блок Конгресса. Но спасти сельскохозяйственную отрасль штата от последствий краха 1929 года не удалось. В 1930 году губернатором штата был избран демократ Чарльз Росс, а сенатор Бора пошёл на очередной срок.[51]

Росс принял меры по спасению фермерских хозяйств. Он восстановил прямые выборы и ввёл подоходный налог штата. Общенациональная волна популярности демократов 1932 года не обошла и Айдахо: множество республиканцев потеряло свои должности. Штат получил значительную финансовую поддержку со стороны федеральных властей. Дополнительная помощь поступала со стороны гражданского корпуса охраны окружающей среды. В 1935 году Росс убедил легислатуру в необходимости введения налога с продаж. На референдуме 1936 года, однако, это предложение не нашло поддержки. Сенатор Бора пошёл на шестой срок, несмотря на демократический состав легислатуры и попытку Росса занять его место.[51]

Центрами развития сельского хозяйства в этот период стали такие города как Нампа и Туин-Фолс. В 1936 году в штате открылся первый горнолыжный курорт Сан-Вэлли (англ.)русск.. Одновременно с этим некоторые ранее густозаселённые города начали становиться призраками, например Силвер-Сити (англ.)русск. или Роки-Бар (англ.)русск..

Айдахо не принял «Новый курс Рузвельта», что ознаменовало окончание «демократического» периода, продлившегося всего 8 лет. С 1936 по 1970 год в выборах губернаторов наблюдалась закономерность, согласно которой демократические губернаторы выигрывали выборы в тот же год, когда избирался президент, республиканские же — в остальное время. С 1946 года губернаторы стали выбираться на четырёхлетние сроки. С того же времени представителями власти в Айдахо становились преимущественно республиканцы. Некоторым демократам хоть и удавалось занимать места в Палате представителей, но сенаторами от штата становились члены республиканской партии.[51]

На сегодняшний день основой экономики севера штата остаётся преимущественно горнодобыча. Так, закрытие шахты Бункер-Хилл в округе Шошон в 1980-х годах привело к резкому спаду финансовых поступлений в регионе. Однако регион вышел из трудного положения с помощью развития на севере штата туризма. Например, город Кер-д’Ален является популярным местом для посещения туристами. На юге штата развиты сельскохозяйственный сектор и ядерная энергетика.

Напишите отзыв о статье "История Айдахо"

Примечания

  1. ↑ [www.blm.gov/id/st/en/fo/shoshone/wilson_butte_cave.html Wilson Butte Cave] (англ.). Bureau of Land Management. Проверено 8 ноября 2010. [www.webcitation.org/61Ac7nF1w Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  2. ↑ [imnh.isu.edu/digitalatlas/geog/native/text/history.htm Emergence of People in North America] (англ.). Idaho Museum of Natural History. Проверено 8 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939mxZyu Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  3. ↑ 1 2 [history.idaho.gov/dateline.html Idaho History Timeline] (англ.)(недоступная ссылка — история). Idaho State Historical Society. Проверено 8 ноября 2010. [web.archive.org/20090827162934/history.idaho.gov/dateline.html Архивировано из первоисточника 27 августа 2009].
  4. ↑ [imnh.isu.edu/digitalatlas/geog/native/text/main.htm The Peoples of Idaho: Native Settlers] (англ.). Idaho Museum of Natural History. Проверено 8 ноября 2010. [www.webcitation.org/61Ac8NDCr Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  5. ↑ Jill Foran. [books.google.com/books?id=zafggckWtyYC Idaho. A guide to American states, American States Series]. — Weigl Publishers Inc., 2002. — P. 17. — 32 p.
  6. ↑ [imnh.isu.edu/digitalatlas/arch/Prehist/Pre_Summ/SE_Snake/SEPreh.htm Digital Atlas of Idaho, Archaeology] (англ.). Southeastern Idaho Native American Prehistory and History. Проверено 11 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939nVBWB Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  7. ↑ [www.visitidaho.org/press/about/idaho_culture.htm Idaho Culture] (англ.). Official Idaho Vacation and Travel Planning Guide. Проверено 10 ноября 2010. [www.webcitation.org/61Ac8rmFt Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  8. ↑ 1 2 [www.pbs.org/lewisandclark/inside/idx_cir.html Lewis and Clark. Inside the Corps. Circa 1803] (англ.). PBS. Проверено 16 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939o6CQs Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  9. ↑ [www.sos.louisiana.gov/LaHistoryFlags2/tabid/607/Default.aspx LOUISIANA HISTORY UNDER 10 FLAGS] (англ.). Louisiana Secretary of State. Проверено 16 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939ofy85 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  10. ↑ [lsm.crt.state.la.us/cabildo/cab4.htm Louisiana Purchase] (англ.). Louisiana State Museum. Проверено 16 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939pKZ4V Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  11. ↑ [www.cnbc.com/id/27717424/Big_Budget_Events?slide=6 Big Budget Events] (англ.). CNBC. Проверено 16 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939ptlvh Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  12. ↑ [www.nps.gov/nr/travel/lewisandclark/lem.htm Lemhi Pass--Lewis and Clark Expedition] (англ.). A National Register of Historic Places Travel Itinerary. Проверено 10 ноября 2010. [www.webcitation.org/61Ac9K82A Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  13. ↑ [www.blm.gov/pgdata/etc/medialib/blm/id/special_areas/lewis_and_clark_backcounty.Par.84759.File.dat/LCBackCountryByway_web.pdf The Lewis and Clark Back Country Byway and Adventure Road] (англ.). Bureau of Land Management. Проверено 11 ноября 2010. [www.webcitation.org/61AcA3a2l Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  14. ↑ 1 2 Rebecca Stefoff. Chapter Two: Inventing Idaho // [books.google.com/books?id=346h46aKn74C Idaho]. — Marshall Cavendish, 2008. — P. 29. — 144 p. — ISBN 0761430032.
  15. ↑ [history.idaho.gov/Reference%20Series/0444.pdf Idaho Fur Trade] (англ.)(недоступная ссылка — история). Idaho State Historical Society. Проверено 11 ноября 2010. [web.archive.org/20090828154931/history.idaho.gov/Reference%20Series/0444.pdf Архивировано из первоисточника 28 августа 2009].
  16. ↑ Marcus Petersen. [books.google.com/books?id=346h46aKn74C The fur traders and fur bearing animals]. — the University of California: Hammond Press, 1914. — 372 p.
  17. ↑ [www.mountainmancountry.com/more/history.html Heritage & History of Sublette County, Wyoming] (англ.). Sublette County Joint Tourism Promotion Board. Проверено 11 ноября 2010.
  18. ↑ [www.nps.gov/archive/jeff/LewisClark2/Circa1804/WestwardExpansion/EarlyExplorers/FurTradeExplorers.htm Fur Trade Explorers] (англ.). U.S. National Park Service. Проверено 11 ноября 2010. [www.webcitation.org/68nNJ0lQH Архивировано из первоисточника 30 июня 2012].
  19. ↑ 1 2 O. Ned Eddins. [www.thefurtrapper.com/wilson_hunt.htm Astorians Wilson P Hunt Fort Astoria Oregon History Facts Maps Pictures] (англ.). Mountain Man Plains Indian Canadian Fur Trade. Проверено 11 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939roqXv Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  20. ↑ [www.lexum.umontreal.ca/ca_us/en/cus.1818.15.en.html Convention of Commerce between His Majesty and the United States of America] (англ.)(недоступная ссылка — история). Université de Montréal. Проверено 17 ноября 2010. [web.archive.org/20030921231550/www.lexum.umontreal.ca/ca_us/en/cus.1818.15.en.html Архивировано из первоисточника 21 сентября 2003].
  21. ↑ United States Congress. [books.google.com/books?id=50YFAAAAYAAJ The Congressional globe] / Francis Preston Blair, Franklin Rives, John Cook Rives, ed.. — Washington: Globe Office, 1843. — Vol. XII.
  22. ↑ 1 2 Lester H. Brune, Richard Dean Burns. [books.google.com/books?id=Xux-LSxSY6cC Chronological History of U.S. Foreign Relations: 1607-1932]. — Harvard University: Routledge, 2003. — 1549 p. — ISBN 0415939151.
  23. ↑ Spencer C. Tucker. [books.google.com/books?id=8V3vZxOmHssC The encyclopedia of the Spanish-American and Philippine-American wars: a political, social, and military history]. — ABC-CLIO, 2009. — Vol. 1. — 993 p. — ISBN 1851099514.
  24. ↑ 1 2 [www.nps.gov/archive/crmo/hcs3a.htm Close Encounters: The Fur Trade in the Craters of the Moon Region, 1820-1856] (англ.). U.S. National Park Service. Проверено 11 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939srW53 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  25. ↑ Jennifer Ott. [www.ohs.org/research/quarterly/images/ohq1042_Ott.pdf “Ruining” the Rivers in the Snake Country: The Hudson’s Bay Company’s Fur Desert Policy] (англ.). Oregon Historical Society and Oregon History Museum. Проверено 17 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939tXVrK Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  26. ↑ 1 2 E.S. Lohse. [imnh.isu.edu/digitalatlas/arch/Prehist/Pre_Summ/SE_Snake/Historic.htm Southeastern Idaho Native American Prehistory and History] (англ.). Idaho Museum of Natural History. Проверено 12 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939uHGKL Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  27. ↑ 1 2 Тихменев П.А. [books.google.ru/books?id=1aljcGwGdekC Историческое обозрѣніе образованія Россійско-американской компаніи и дѣйствій ея до настоящаго времени]. — СПб.: Типография Е. Веймара, 1861. — Т. 1. — 66 с.
  28. ↑ Benson Tong, Regan A. Lutz, Laurie Winn Carlson. Eliza Hart Spalding. The Missionary Legacy of a Forgotten Feminist // [books.google.com/books?id=QD3adfS1h0IC The human tradition in the American West]. — The Human tradition in America. — Rowman & Littlefield, 2002. — P. 17. — 237 p. — ISBN 0842028617.
  29. ↑ [idptv.state.id.us/buildingbig/domes/cataldo.html Cataldo Mission] (англ.). Idaho Public Television. Проверено 17 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939ukOCg Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  30. ↑ Kira Gale. [books.google.com/books?id=tdMX9lJf5u0C Lewis and Clark Road Trips: Exploring the Trail Across America]. — River Junction Press LLC. — Rowman & Littlefield, 2006. — P. 177. — 268 p. — ISBN 0964931524.
  31. ↑ 1 2 3 4 5 6 John E. Rees. [books.google.com/books?id=GEv_hH7DDGoC Idaho Chronology, Nomenclature, Bibliography]. — BiblioBazaar, LLC, 2008. — P. 15. — 132 p. — ISBN 0554674890.
  32. ↑ Richard Beidleman. [www.npsoregon.org/kalmiopsis/kalmiopsis_v09.pdf John Charles Frémont and His Floral Forays into Oregon (1843-1844 and 1846)] (англ.). Kalmiopsis. Journal of the Native Plant Society of Oregon. Проверено 21 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939vCMa4 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  33. ↑ [www.lexum.umontreal.ca/ca_us/en/cus.1846.28.en.html Treaty between Her Majesty and the United States of America, for the Settlement of the Oregon Boundary] (англ.)(недоступная ссылка — история). Université de Montréal. Проверено 20 ноября 2010. [web.archive.org/20030903170221/www.lexum.umontreal.ca/ca_us/en/cus.1846.28.en.html Архивировано из первоисточника 3 сентября 2003].
  34. ↑ [arcweb.sos.state.or.us/legislative/legislative_guide/legislative_guide/History.html Oregon State Archives: Oregon Legislative Records Guide] (англ.). Oregon Secretary of State Archives Division. Проверено 20 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939w4qbZ Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  35. ↑ [memory.loc.gov/ammem/today/aug14.html Today in History: August 14] (англ.). The Library of Congress. [www.webcitation.org/6939wlS5S Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  36. ↑ Gale Ontko. [books.google.com/books?id=ZJ5dPQAACAAJ Thunder Over the Ochoco: The Gathering Storm]. — Seven Locks Press, 2008. — 436 p. — ISBN 0979095042.
  37. ↑ [www.wsulibs.wsu.edu/holland/masc/PNWTimeline.htm Historical Timeline of Events Leading to the formation of Washington State] (англ.). Washington State University. Проверено 20 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939xOSkW Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  38. ↑ [www.ohs.org/education/oregonhistory/historical_records/dspDocument.cfm?doc_ID=5A99EACC-C709-746C-92D5469398A0502D Snake River Massacre Account by One of the Survivors] (англ.). The Oregon Argus (24 ноября 1860 г.). Проверено 21 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939y0AIh Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  39. ↑ [history.idaho.gov/OTward.html Oregon Trail in Idaho--Ward Massacre Site] (англ.)(недоступная ссылка — история). Idaho State Historical Society. Проверено 21 ноября 2010. [web.archive.org/20090830103734/history.idaho.gov/OTward.html Архивировано из первоисточника 30 августа 2009].
  40. ↑ [boisearchitecture.org/structuredetail.php?id=1434 Old Fort Boise] (англ.). Boise Architecture Project. Проверено 21 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939zCMGb Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  41. ↑ [www.trailtribes.org/lemhi/missionaries-and-emigrants.htm Lemhi Shoshone Relationship with US] (англ.). Trail Tribes. Проверено 21 ноября 2010. [www.webcitation.org/6939zrUUG Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  42. ↑ [www.leg.state.or.us/orcons/admacts.html ACT OF CONGRESS ADMITTING OREGON INTO UNION] (англ.). Oregon State Legislature. Проверено 21 ноября 2010.
  43. ↑ 1 2 [gov.idaho.gov/fyi/history/history_1859-62.html Chronological History of Idaho] (англ.). Office of the Governor. Проверено 21 ноября 2010.
  44. ↑ 1 2 John D. Unruh. [books.google.com/books?id=hM2_IXMY3jQC The Plains Across: The Overland Emigrants and the Trans-Mississippi West, 1840-60]. — University of Illinois Press, 1993. — 592 p. — ISBN 0252063600.
  45. ↑ Donald H. Shannon. [books.google.com/books?id=alTzAAAAMAAJ The Boise Massacre on the Oregon Trail: attack on the Ward party in 1854 and massacres of 1859]. — Snake Country Pub., 2004. — 287 p. — ISBN 096358281X.
  46. ↑ Eldon T. Bennett. [franklinidaho.org/History2.htm Early History of Franklin]. City of Franklin, Idaho (2004). Проверено 21 ноября 2010. [www.webcitation.org/692kswrK3 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
  47. ↑ Deward E. Walker, Sturtevant, William C., Walker, Deward E., Jr. [books.google.com/books?id=SUEqUylPDJEC Handbook of North American Indians, V. 12, Plateau]. — Smithsonian Institution, 1998. — Т. 12. — P. 157.
  48. ↑ Montana Historical Society Press, Rich Aarstad, Ellie Arguimbau, Ellen Baumler. [books.google.com/books?id=08rAI9NEbcYC Montana Place Names: From Alzada to Zortman]. — Montana Historical Society, 2009. — 320 p. — ISBN 097591961X.
  49. ↑ Western Writers of America. [books.google.com/books?id=ah41qFanhIEC Pioneer trails West]. — Caxton Press, 1985. — 292 p. — ISBN 0870043048.
  50. ↑ Carlos A. Schwantes. [books.google.com/books?id=2o-jtlc5UTcC In Mountain Shadows: A History of Idaho]. — U of Nebraska Press, 1991. — 308 p. — ISBN 0803292414.
  51. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.history.idaho.gov/sites/default/files/uploads/reference-series/0460.pdf Idaho Political Periods] (англ.). Idaho State Historical Society. Проверено 22 мая 2012. [www.webcitation.org/68eadmaHM Архивировано из первоисточника 24 июня 2012].

Литература

  • Fisher Vardis. Idaho Encyclopedia. — Caldwell, Idaho: Caxton Printers, Ltd, 1938.
  • Beal Merrill D. History of Idaho. — New York: Lewis Historical Pub. Co, 1953.
  • Bancroft Hubert Howe. [www.archive.org/details/washidahomont00bancrich History of Washington, Idaho and Montana : 1845-1889]. — San Francisco: History Co, 1890.
  • Sims Robert C. Idaho's Governors. — Boise, Idaho: College of Social Sciences and Public Affairs, Boise State University, 1992.

Отрывок, характеризующий История Айдахо



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=История_Айдахо&oldid=81507953»