История Нигера

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
 История Нигера

Археологические культуры

Киффийская культура

Тенерийская культура

Государства на территории Нигера

Сонгай

Султанат Агадес

Султанат Дамагарам

Королевство Досо

Колониализм

Французская Западная Африка

Колония Нигер

Независимость

Военный переворот в Нигере (2010)

Голод в Сахеле (2010)


Портал «Нигер»

Древняя и средневековая история Нигера связана с торговлей. Нигер находился на пересечении торговых путей, ведущих через Сахару и связывающих Средиземное море с тропической Африкой, и пути по реке Нигер. Территория Нигера постоянно попадала в орбиту влияния крупных государств, таких как Канем-Борно, Мали и Сонгай, пока в конце XIX века не была колонизирована Францией. В 1960 году Нигер получил независимость, став одной из беднейших стран Африки. Ситуация изменилась в 1968 году, когда были найдены месторождения урана. Вся история независимого Нигера представляет собой смену военных, диктаторских и демократических режимов, перемежающуюся военными переворотами и беспорядками среди населения.





Доисторический Нигер

Около 2500 году до н.э. началось наступление Сахары на юг. До этого вся территория современного Нигера представляла собой саванну, население которой составляли охотники и скотоводы, не умевшие ещё обрабатывать металл. Так, в 8-6 тысячелетии до н. э. на современной территории Нигера существовала киффийская культура, представители которой были высокорослыми и имели массивное телосложение. В 5-3 тысячелетии её сменила тенерийская культура, представители которой имели грацильное телосложение и относились к средиземноморской подрасе европеоидной расы. Тенерийская культура бесследно исчезла после наступления Сахары; вероятно, её уцелевшие носители мигрировали. Наступление пустыни на севере страны отодвинуло эти народы на юг. От доисламского Нигера сохранился лишь обширный комплекс наскальных рисунков на плато Аир, созданный предположительно с 6000 до 2000 до н.э.

Средние века

Нигер находился на транссахарских торговых путях, что делало его привлекательным для возникавших в Сахаре средневековых государств. Восточный Нигер с X века входил в империю Канем-Борно. В 1085 году в Канем-Борно сменилась правящая династия, и новый султан был мусульманином, что означало установление ислама как государственной религии. Как следствие принятия ислама, Канем оказался тесно связанным с арабским миром. Собственно государство Канем распалось в 1376 году из-за внутренних неусобиц. На этом месте возникло государство Борно, существовавшее до XIX века.

Западный Нигер в XIV—XV веках был частью империи Мали, а после того, как последняя прекратила существование — империи Сонгай, до конца XVI века. Север современного Нигера населяли и населяют сейчас туареги, мигрировавшие сюда с севера в XI веке. Основным городом туарегов был Агадес, сделавший своё состояние на торговле солью. В конце XVI века империя Сонгай была уничтожена, и большая её часть перешла под контроль султана Марокко. Однако на юге современного Нигера возник султанат Дамагарам со столицей в Зиндере, первоначально подчинявшийся империи Канем-Борно, но затем ставший самостоятельным сильным государством. Основным источником дохода султана была торговля рабами, процветавшая до середины XIX века.

Приход европейцев и колонизация

С колонизацией португальцами побережья Западной Африки в XVI-XVII веках, всё большее значение получала морская торговля, а, соответственно, транссахарская торговля теряла в объёме. Нигер, не имевший выхода к морю, существенно проиграл от такого развития событий, население его городов существенно уменьшилось.

В XIX веке на территорию Нигера стали проникать французы. Встретив сопротивление, они выслали военную экспедицию, известную как миссия Вуле-Шануана и фактически опустошившую в 1898-1899 годах южный Нигер. Затем французы начали продвигаться на север, преодолевая сопротивление туарегов. Одним из последних эпизодов колонизации была осада Агадеса в 1916-1917 годах.

В 1900 году Франция провозгласила Нигер военной территорией, управляемой из Зиндера. В 1922 году Нигер стал французской колонией. Как вообще было характерно для французского колониального правления, власти совершенно не заботились о благоустройстве вверенной им территории, а передали все полномочия местным правителям и вождям племён, закрывая глаза на их коррумпированное управление. В качестве валюты был введён французский франк, что привело к массовому переселению из деревень в города, а массовое введение зерновых культур окончательно переориентировало Нигер с транссахарской торговли на торговлю с Францией и укрепило его зависимость от метрополии. При этом Нигер оставался одной из беднейших французских колоний, получая лишь малую часть французских вложений в Западную и Экваториальную Африку.

Независимость

В 1958 году, когда кризис французской колониальной империи стал очевиден, президент Шарль де Голль предложил африканским колониям на выбор полную независимость либо самоуправление в составе Франции, высказав при этом явное предпочтение второму варианту. Во всех колониях было проведено голосование, и единственной страной, высказавшейся за независимость, стала Гвинея, которую де Голль постарался выставить в качестве отрицательного примера, полностью прекратив всё финансирование, выведя из неё всё движимое французское имущество и уничтожив всё недвижимое, вплоть до электрических проводов в административных зданиях[1]. Нигер, в числе всех остальных колоний, проголосовал за автономию в составе Франции. Имеются утверждения[2], что голосование было сфальсифицировано. Однако довольно быстро выяснилось, что главы африканских государств не удовлетворены своим положением правителей административной территории в составе Франции, и добиваются полной независимости. В 1960 году большинство французских колоний в Африке провозгласили независимость, при этом Нигер стал второй такой территорией после Дагомеи. Независимость Нигера была провозглашена 3 августа 1960 года.

На 1958 год в Нигере имелись две крупные политические сила. Партия Сауаба, возглавляемая Джибо Бакари, вела кампанию за независимость страны. После подведения итогов референдума партия была запрещена, а Бакари покинул Нигер. Другой силой была Прогрессивная партия Нигера, лидер которой, Амани Диори, в 1960 году, после провозглашения независимости Нигера, занял пост президента страны.

После независимости

Диори установил в стране однопартийный диктаторский режим. В 1968 году в Нигере были открыты крупные месторождения урана, что потенциально могло существенно улучшить экономическое положение страны. На практике же добыча урана привела к росту цен и усилению экономического расслоения. Сильная засуха в Сахеле в 1968—1974 годах и неспособность правительства обеспечить население запасами продовольствия привели к существенному росту недовольства. В 1974 году в Нигере произошёл военный переворот, в результате которого президентом стал Сейни Кунче.

Правление Кунче представляло собой редчайший пример африканского правительства, которое смогло решить экономические проблемы страны[3]. Кунче добился этого непопулярными экономическими мерами и жёстким подавлением своих политических противников. Внутри страны он имел репутацию честного и некоррумпированного правителя, что позволило правительству пережить сильнейшую засуху 1983 года. В 1987 году Кунче умер, находясь на посту президента, и пост занял Али Саибу. В 1989 году Саибу назначил президентские выборы, на которых был единственным кандидатом, но уже в 1990 году в стране начались беспорядки и демонстрации с требованием демократизации. В 1991 году была созвана национальная конференция, и по её итогам в 1993 году в Нигере состоялись первые многопартийные выборы в истории страны. Первым демократически избранным президентом Нигера стал Махаман Усман, представитель народа хауса.

В 1996 году, ещё до окончания срока правления Усмана, в Нигере произошёл военный переворот под руководством полковника Ибрагима Баре Маинассары. Маинассара назначил себя президентом, а затем в том же году победил на президентских выборах, отмеченных серьёзными нарушениями. В 1999 году снова начались беспорядки, и Маинассара был убит в ходе переворота. Президентом стал майор Дауда Малам Ванке, восстановивший демократическое правление и назначивший президентские выборы на 1999 год. На выборах победил Мамаду Танджа, переизбранный затем в 2004 году. Однако в 2009 году он отказался сложить полномочия, вместо этого проведя референдум, и по его итогам объявив себя президентом ещё на три года. В ответ в 2010 году произошёл очередной военный переворот, приведший к власти майора Салу Джибо.

С 1990 по 1998 год на севере Нигера и Мали прошло восстание туарегов, требовавших автономии. Хотя к 1990 году удалось достичь перемирия со всеми затронутыми сторонами, в 2007—2009 годах произошло второе восстание, в ходе которого долгое время под контролем восставших находился крупнейший город северного Нигера, Агадес.

Напишите отзыв о статье "История Нигера"

Примечания

  1. Martin Meredith. The State of Africa. — Free Press (London), 2005. — С. 68. — ISBN 978-0-7432-3222-7.
  2. Finn Fuglestad. A History of Niger: 1850-1960. Cambridge University Press (1983) ISBN 0521252687
  3. Martin Meredith. The State of Africa. — Free Press (London), 2005. — С. 222. — ISBN 978-0-7432-3222-7.

Отрывок, характеризующий История Нигера

– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…