История Республики Алтай

История Республики Алтай

Доисторический период

На многослойной палеолитической стоянке Усть-Каракол в Онгудайском районе археологические и палеонтологические материалы из аллювиальных осадков, выполняющие основание разреза, датируются второй половиной среднего плейстоцена (282—133 тыс. л. н.), индустрия кара-бомовского варианта относится к первой половине верхнего плейстоцена (120—50 тыс. л. н.), а усть-каракольская индустрия — к верхнему палеолиту (50—40 тыс. лет назад). Многослойная стоянка Кара-Бом верховьях реки Урсул существовала 77 — 33 тыс. лет назад. Малояломанская пещера на левом берегу реки Малый Яломан, в 12 километрах от одноимённого села Малый Яломан была обитаема 38,5 тыс. лет назад (без калибровки: 33,3 тыс. лет). К эпохе верхнего палеолита относится стоянка Тыткескень-8. Так называемые «артефакты» с так называемой нижнепалеолитической стоянки Улалинка, выдававшиеся Окладниковым и Деревянко за орудия труда, являются продуктами природных сил (геофактами), а не обработанными человеком орудиями.

К эпохе мезолита в среднем течении Катуни относятся стоянки: Усть-Сема — верхний и средний культурные слои, Усть-Карбан, Усть-Бийке, Тыткескень-3 — четвертый, пятый и шестой культурные слои. ). Шестой культурный слой Тыткескеня-3 (ранний мезолит) датируется X тыс. до нашей эры.

К эпохе неолита относятся стоянки Тыткескень-2, Тыткескень-6, Усть-Куюм, могильник Усть-Иша. Отдельные неолитические находки известны с многослойных послений Верхнего Приобьч (Боровое-3, Комарово-I, Каприно).

В VIII—III веках до н. э. Алтай населяли скифы-пазырыкцы — создатели алтайского звериного стиля.

Гунно-сарматский период истории региона начинается с конца III века до н. э.

Владыками Центральной Азии с VI века н. э. становятся предки алтайцев — тюрки.

Сохранившиеся элементы алтайского звериного стиля в традиционном искусстве современных коренных жителей подтверждают связь алтайских племен с остальными древними народами всего евразийского материка.

Алтай — прародина всех современных тюркских народов мира, где в 552 году до н. э. древние тюрки создали своё государство — каганат. Здесь сформировался первозданный язык тюрков, получивший распространение среди всех народов каганата благодаря появлению письменности в связи с государственностью тюрков, известной сегодня как «орхоно-енисейская руническая письменность». Все это послужило появлению в современном научном мире термина «алтайская семья» языков (куда входят 5 больших групп: тюркские языки, монгольские языки, тунгусо-маньчжурские языки, в максимальном варианте также корейский язык и японо-рюкюские языки, родство с двумя последними группами гипотетично) и дало возможность утвердиться в мировой науке научному направлению — алтаистике.

Алтай в силу геополитического расположения — центр Евразии — в разные исторические эпохи объединял разные этносы и культуры.

Присоединение Алтая к Российской империи

Русские отряды появляются на Алтае уже в начале XVII века. В 1633 и 1642 годах отряды сына боярского П. Сабанского доходили до Телецкого озера, где наносили поражение местным жителям.

Длительное время Алтай был центром государства калмыков — Джунгарского ханства. Русские первопроходцы называли алтайцев белые калмыки. Под властью джунгаров южные алтайцы (алтай-кижи, телеуты и теленгиты) находились до 1756 года, а затем после падения Джунгарского государства добровольно стали подданными Российского государства. В отличие от них северные алтайцы (кумандинцы, тубалары, челканцы) значительно раньше вошли в состав России. Находясь под «высокой рукой» белого царя, свыше ста алтайских волостей, улусов и аилов платили ясак в его казну. Став подданными русского государства, население Алтая оградило себя от посягательств иноземцев, а главное — избежало физического уничтожения со стороны цинских войск.

Образование Республики Алтай

Советская власть в регионе была установлена только к концу 1919 года.

1 июня 1922 г. была образована Ойротская автономная область (столица г. Улала) в составе Алтайского края. 2 марта 1932 года Ойратская АО была переименована в Ойротскую автономную область (столица г. Ойрот-Тура), которая 7 января 1948 года была преобразована в Горно-Алтайскую автономную область.

25 октября 1990 г. провозгласила суверенитет и повышение статуса до АССР; с 3 июля 1991 г. — статус был повышен до республики в составе России (Горно-Алтайская ССР); с мая 1992 г. носит название Республика Горный Алтай, с 12 декабря 1993 г. — Республика Алтай.

В настоящее время республика имеет свою конституцию, принятую 7 июня 1997 года, и государственные символы — флаг и герб. Равноправными языками в Республике Алтай являются русский и алтайский.

Литература

• В составе Томской губернии. Сборник документов. Горно-Алтайск: Комитет по делам архивов Республики Алтай. 2004. 560 с.
• Святогорье. История Республики Алтай в документах Центра хранения Архивного фонда Алтайского края. XVII- начало XX веков. Горно-Алтайск: Комитет по делам Архивов Республики Алтай. Управление архивного дела администрации Алтайского края. 2000. 232 с.

Отрывок, характеризующий История Республики Алтай

Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.
Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.