История Тернополя

История города Тернополь на Западной Украине.

В составе Польского королевства

В 1540 году польский король Сигизмунд I выдал грамоту краковскому кастеляну Яну Амору Тарновскому на учреждение города и владение землёй на берегу реки Серет в местности Сопильче (Топильче). Уже в 1544 году жителям пришлось отбиваться от набега татар в недостроенном замке; штурм им удалось отбить, а осада была снята после подхода польских войск из Сандомира. В 1548 году Тарнополь получил права города, жители получили на 15 лет освобождение от податей и имели право устраивать три ярмарки в год. В качестве дополнительного элемента для защиты от нападений татар был создан Тернопольский пруд.

В 1575 году татары спалили сёла вокруг Тарнополя, ворвались на окраины города и взяли богатый полон. Вооружившиеся горожане отказались платить выкуп и приступили к обороне, несколько дней спустя татарская армия была разбита возле Збаража.

В 1589 году татары опять вторглись в Западное Подолье и встали табором возле Тарнополя, грабя окрестные земли. Лишь поражение под Баворовом заставило их уйти.

В 1618 году город серьёзно пострадал от татарского набега.

Во время восстания Хмельницкого многие жители Тарнополя присоединились к казакам.

В период разделов Польши

В 1772 году в результате первого раздела Речи Посполитой Тарнополь оказался в составе Австрийской империи. В 1809 году во время войны пятой коалиции Тарнополь был занят польскими войсками, а после войны в соответствии с Шёнбруннским миром Тарнополь перешёл к Российской империи, став центром Тарнопольской области. В 1815 году постановлением Венского конгресса Тарнополь был вновь передан Австрии.

В составе Австрии (Австро-Венгрии)

Около 1840 года тогдашний владелец этих мест Эразм Коритовский продал город шляхтичу Тадеушу Туркулу. 15 февраля 1843 года Туркул договорился с горожанами о том, что за 175 тысяч гульденов откажется от прав на город. Губернатор Галиции Вильгельм фон Штутергайм утвердил продажу, а в 1844 году император Фердинанд I даровал Тарнополю статус вольного королевского города и герб.

В 1870 году Тарнополь был соединён с Лембергом железной дорогой, что привело к мощному развитию города: если в 1808 году в городе проживало чуть больше 7 тысяч человек, то в 1880 — 26 тысяч (из них половина — евреи).

В годы Первой мировой войны Тарнополь был оккупирован российскими войсками. После заключения в начале 1918 года Брестского мира в город вернулись австрийские власти.

Межвоенный период

В результате распада Австро-Венгрии в октябре 1918 года образовалась Западно-Украинская Народная Республика (ЗУНР), правительство которой 21 ноября было вынуждено бежать в Тарнополь. Во время польско-украинской войны город был занят польскими войсками. В 1920 году в ходе советско-польской войны город был на некоторое время занят советскими войсками, здесь была образована Галицийская Социалистическая Советская Республика. В соответствии с Рижским договором 1921 года Тарнополь отошёл к Польше.

В годы нахождения в составе Польской республики Тарнополь был центром Тарнопольского воеводства. В городе действовала Организация украинских националистов, работал Ярослав Стецько.

Вторая мировая война

Во время польского похода РККА 17 сентября 1939 года в Тарнополь вступила 5-я кавдивизия 2-го кавалерийского корпуса Киевского Особого Военного Округа. После вхождения Западной Украины в состав СССР город стал областным центром УССР.

После начала Великой Отечественной войны 1 августа 1941 года Тарнополь вместе со всей Галицией вошёл в состав Польского генерал-губернаторства. В годы войны город лишился значительной части еврейского населения (в 1931 году евреи составляли 39,27 % жителей).

В марте 1944 года Тарнополь был освобождён советскими войсками. Город был переименован в Тернополь.

В составе СССР

В годы войны Тернопольский пруд был почти полностью разрушен. К 1956 году была построена новая дамба, и уровень воды в пруду стал больше, чем был раньше.

Отрывок, характеризующий История Тернополя

– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.