История Удмуртии

Удмурты, титульный народ Республики Удмуртия, являются одним из коренных народов Прикамья. Они регулярно упоминаются под именем аров, арян, чуди вотяцкой, отяков и вотяков в русских, арабских и татарских письменных источниках с XII века. Современная государственность ведёт начало с 1920 года, когда декретом ВЦИК была образована Вотская АО.

Ранняя история

Основной проблемой в исследовании ранней истории удмуртов, является скудность письменных источников. Как правило удмурты упоминаются эпизодически, кроме того дополнительную сложность вносит размытость терминологии, в частности под названием аряне (арские люди) помимо собственно удмуртов, не редко подразумеваются жители многонациональной Арской дороги (или окрестностей Арска). Поэтому важнейшее значение в исследовании ранней истории удмуртов приобретают сравнительное языкознание, этнография и археология.

Удмуртский язык относится к пермской ветви финно-угорских языков, выделение удмуртского языка из прапермской языковой общности, в результате булгарского влияния, происходит около VII—XIII веков, по другим данным в XI—XII веках. В исследовании истории удмуртского языка выделяют несколько периодов: ранний праудмуртский (X—XIV века, изменения носили общеудмуртский характер), поздний праудмуртский (XV—XVII века, формирование диалектов) и современный удмуртский.

К началу II тысячелетия на территории прародины удмуртов единой археологической культуры не было. На основе анализа археологических материалов, выделяется несколько локальных вариантов.

Кочергинская археологическая культура

Кочергинская культура объединяет памятники бассейна Вятки X—XII веков, предшественники — худяковская и еманаевская культуры. С приходом на Вятку русских на рубеже XII—XIII веков эта культура постепенно прекратила существование. Её представители частично обрусели, частично мигрировали на восток, на территорию современной Удмуртии. Процесс вытеснения удмуртов с Вятки носил постепенный характер, удмуртские деревни в центральной части современной Кировской области, фиксируются переписями до конца XVII века.

Чумойтлинская археологическая культура

Чумойтлинская культура объединяет памятники удмуртского Прикамья X—XV веков, предшественники — мазунинская и верхнеутчанская культуры.

Чепецкая археологическая культура

Чепецкая культура объединяет памятники бассейна Средней Чепцы IX—XV веков, предшественник — поломская культура. Наиболее известные городища этой культуры — Солдырское и Дондыкарское. Этнический состав этой культуры неясен, но скорее всего был преимущественно пермским. Позднее в результате смешения представителей этой культуры и удмуртов, переселившихся с Вятки, сформировались северные удмурты. По альтернативной теории заселение удмуртами бассейна Чепцы начинается спустя 200 лет после того, как прекратили существование последние крупные центры этой культуры, и перед приходом удмуртов эти земли пустовали.

Удмурты в средневековье

К XV веку северные удмурты вошли в состав Великого княжества Московского, а южные в состав Казанского ханства.

Южные удмурты

В 1135—1136 годах в Волжской Булгарии побывал Абу Хамид ал-Гарнати, который описывая страну, пишет: «…у Булгар есть области Вису и Ару, которые платят харадж…».

Северные удмурты

Первым письменным упоминанием удмуртов в русских летописях является Повесть о стране Вятской: «и узревше… град чудской,… называемый Чудью Болванский городок… той град взяша воинским промыслом в лето 6689 (1181) месяца июля в 21 день… и побиша ту множество Чуди и Отяков, а ини по лесам разбегошася,… и нарекоша той град Никулицын…»

Удмурты в составе Российского государства

В 1552 году, после завоевания Москвой Казанского ханства, обе группы удмуртов — и северные, и южные — оказались в границах одного государства.

В XVII-XVIII веках было начато освоение территории, были возведены первые предприятия, наибольшее развитие получили металлургия и производство оружия. В конце 1750-х и начале 1760-х годов были возведены крупнейшие промышленные предприятия — Ижевский и Воткинский заводы. В 1760-е годы был создан посёлок при чугуноплавильном и железоделательном заводе Камбарка.

В 1889 году на юге территории современной Удмуртии были проведены первые железные дороги.

Удмуртия в составе РСФСР

См. также: История административно-территориального деления Удмуртии

Вотская (Удмуртская) Автономная область

Вотская Автономная область образована декретом ВЦИК от 4 ноября 1920 года и 5 января 1921 года были определены её границы. В состав автономии вошли части Глазовского, Елабужского, Малмыжского и Сарапульского уездов Вятской губернии. Первоначально административным центром был определён город Глазов, но уже 2 июня 1921 года было принято решение о переводе центра в город Ижевск. До 1924 года область состояла из 5 уездов: Дебёсского, Глазовского, Можгинского, Ижевского и Селтинского, в 1924 году Дебёсский и Селтинский уезды упразднены, осталось только три уезда. В 1929 году проводится районирование, замена уездно-волостного деления на районное, упразднены все волости и уезды, образованы 21 ёрос (район). 1 января 1932 года Вотская автономная область была переименована в Удмуртскую автономную область.

Удмуртская АССР

Удмуртская АССР образована постановлением ВЦИК 28 декабря 1934 года.

Весной 1941 года после нападения фашистской Германии на СССР промышленность Удмуртии была в кратчайшие сроки переведена на выпуск военной продукции. С первых дней войны республика стала снабжать фронт боеприпасами, обмундированием. Летом и осенью 1941 года в Удмуртию были эвакуированы промышленные предприятия из Киева, Харькова, Баку, Одессы, Подольска и других городов. Всего здесь разместилось 20 предприятий, продукция которых являлась крайне необходимой.

Большинство предприятий успешно перевыполнило план. Например, за время войны Ижевский машиностроительный завод изготовил продукции столько, сколько её было произведено за предшествовавшие девяносто два года. Промышленность Сарапула увеличила выпуск продукции в 5 раз.

Существенный вклад внесли в развитие экономики республики работники транспорта. Трудовым подвигом стало сооружение железнодорожной магистрали Ижевск — Балезино, ставшей кратчайшим путём между Северным Уралом с районами Поволжья и югом страны. Она была сооружена менее чем за три года.

Удмуртская Республика

4 ноября 1990 года Верховный Совет Удмуртской АССР провозгласил суверенитет республики и новое название — Удмуртская Республика. По конституции, принятой в 1994 году, Удмуртия — государство в составе Российской Федерации.

В октябре 1994 года в Ижевске произошло преступление, потрясшее всю страну - в собственной квартире были расстреляны заместитель министра внутренних дел Удмуртии полковник Николай Перевощиков и трое членов его семьи. Это одно из немногих преступлений, когда жертвой убийц стал высокопоставленный милицейский начальник.

См. также

• Культура Удмуртии

Литература

• Белых С. К. [udmurt.info/pdf/library/belykh/belykh-istor.pdf История народов Волго-Уральского региона. Учебное пособие по курсу «Этническая история Волго-Уральского региона». Ижевск, 2006. 129 с.]

Отрывок, характеризующий История Удмуртии

крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.