История Эритреи
История Эритреи — история государства Эритрея в Северо-Восточной Африке, расположенного у африканского побережья Красного моря и на прилегающих островах. Получила независимость от Эфиопии 24 мая 1991 года, что было официально признано эфиопской стороной ровно два года спустя.
Содержание
Этимология названия
С древнегреческого языка Эритрея (греч. Ἐρυθραία) означает красный (греч. ἐρυθρός). Из греческого языка срок перекочевал в латыни в форме лат. Erythræa; таким образом, Красное море называли «Эритрейским».
Ранняя история
Эритрея была одним из регионов, где проживали первые представители рода Homo. Череп (UA 31), зубы и фрагменты таза Homo erectus, но c некоторыми чертами Homo ergaster, из Данакиля датируются возрастом ок. 1 млн лет[1]. На рифе в Абдуре известна стоянка древнего человека возрастом около 125 тыс. лет, где были обнаружены раздробленные кости крупных млекопитающих, каменные орудия труда, в том числе — нож из вулканического стекла обсидиана, а также — первый в мире «устричный бар». Согласно гипотезе генетика Стивена Оппенгеймера, 80 тыс. лет назад небольшая популяция анатомически современных людей покинула Африку, форсировав Баб-эль-Мандебский пролив («Врата Скорби»), который в то время напоминал в отдельных местах цепочку отмелей. И именно эта популяция, оказавшись в Азии, стала предковой для всех неафриканских народов[2][3].
Первыми известными нам народами на территории современной Эритреи были нилотские племена, которые мигрировали из долины Нила и осели в западных и северо-западных районах страны. Современные племена кунама и нара являются потомками тех древних переселенцев. Позже с севера к северным и северо-западных районов переселились хамитские народы, которые постепенно ассимилировались с местным нилотским населением. Современными ближайшие потомками хамитских переселенцев являются этнические группы гедареб и билин, хотя некоторые этнологи относят сюда еще и афаров и сахо.
Первое упоминание племени беджа в истории Древнего Египта относится ок. 2700 года до н. э. Вероятно, территория Эритреи была частью страны Пунт, куда снаряжали экспедиции царица Хатшепсут и другие египетские фараоны.
Примерно в VII—V веках до н. э. началась миграция сабейцев — семитов из Южной Аравии, пересекавших Красное море. Вторая волна переселения произошла с территории современного Йемена в период между 400 и 100 годами до н. э. Переселенцы сначала проживали на побережье, позже начали продвигаться дальше на юг, поселяясь в высокогорных районах Эритреи и современной эфиопской провинции Тыграй. Постепенно, в результате межэтнических браков, они смешались с местным населением, скорее всего — беджа. Современные этнические группы, говорящие на языках тигринья, является их потомками. Сабейцы принесли с собой передовые на то время методы земледелия, сооружения террас на склонах, железные орудия, письменность и государственный аппарат. Вначале переселенцы подчинялись Сабейскому государству, существовавшему на территории Йемена. Но постепенно местное население создало свои собственные протогосударственные образования с центрами в Метере, Кохайто, Текондаэ и Кескессе. Порт Адулис на эритрейском побережье Красного моря служил воротами для торговли со многими странами античного мира, среди которых были Греция и Рим.
Территория Эритреи входила в состав Аксумского царства, а позже эфиопского государства. В 16 веке порт Массауа попадает под власть Османской империи, а в 1868 году турецкий султан передает управление им Египту[4].
Колониальный период
С 1882 года началась колонизация Италией (порты Асэб и Массауа). С 1 января 1890 — провозглашена колония Эритрея (от названия Красного моря на греческом языке). В 1895 году началась итало-эфиопская война, завершившаяся в 1896 году мирным договором, определившим границы колонии[5].
Эритрея находилась под итальянским правлением до поражения итальянцев (в Эфиопии, Сомали и Эритрее) от сил Британии во время Второй мировой войны, весной 1941 года. После этого управлялась британской военной администрацией до 1952 года, когда вошла в Федерацию Эфиопии и Эритреи.
В составе Эфиопии
В 1962 году император Эфиопии Хайле Селассие упразднил федеративное устройство страны, чем значительно усилил сепаратистские тенденции в регионе. Результатом этого стала Война за независимость Эритреи, продолжавшаяся с разной интенсивностью более 30 лет, особенно после захвата власти в Эфиопии группой офицеров во главе с Менгисту Хайле Мариамом. Наиболее значительных успехов движение сопротивления добилось во время Огаденской войны, удачно использовав занятость эфиопской армии войной против Сомали и мусульманских повстанцев.
В конце 1980-х годов в условиях общего кризиса эфиопского социалистического государства эритрейские повстанцы не только взяли под свой контроль большую часть территории Эритреи, но и активно поддерживали действия других повстанческих групп, лидером фронта которых стал Мелес Зенауи. В 1991 году повстанцы вошли в Аддис-Абебу, Зенауи стал президентом Эфиопии, и через 2 года, после проведения референдума, была провозглашена независимость Эритреи.
Независимая Эритрея
С 1993 года по настоящее время страной руководит группа ветеранов войны за независимость во главе с Исайясом Афеворки, сосредоточившая в своих руках все ветви власти. Лидеры страны систематически отклоняют предложения о демократизации политической жизни и проведении выборов под предлогом слабости экономической базы страны и наличия иных приоритетов. Международные правозащитные организации регулярно критикуют положение дел в стране и выставляют низкие оценки ситуации с правами человека, свободой прессы в Эритрее и т. д.
В 1995 году Эритрея оспаривала принадлежность островов Ханиш с Йеменом. В итоге между государствами разгорелся вооружённый конфликт, который закончился победой Йемена.
В 1998 году началась новая война с Эфиопией из-за спорных территорий, во время которой погибли десятки тысяч солдат с обеих сторон. Война привела к огромным экономическим и социальным потрясениям, оставив после себя разрушенную экономику, а также огромные заминированные площади земли. Война окончилась в 2000 году поражением Эритреи и заключением мирного договора, согласно которому за соблюдением прекращения огня должны наблюдать миротворческие силы ООН.
По утверждениям правительства Сомали и регионального блока IGAD, с 2006 года Эритрея оказывает активную помощь сомалийскому Союзу исламских судов и его союзникам. Эритрея поставляла мятежникам оружие и деньги, предоставляла убежище и пространство для политической деятельности исламским фундаменталистам и боевикам, эритрейские «добровольцы» участвовали в гражданской войне на территории Сомали[6]. По мнению правительства Сомали, основным мотивом такой стратегии является поддержка Эритреей правительства Абдуллахи Юсуфа[7]. Однако президент Исайяс Афеворки всё отрицает, утверждая, что подобные обвинения — происки агентов ЦРУ, стремящихся очернить светлый облик его страны[7].
С 10 по 13 июня 2008 года Эритрея находилась в состоянии войны с Джибути.
23 декабря 2009 года Совет безопасности ООН ввёл эмбарго на поставки оружия в Эритрею, это решение было поддержано всеми постоянными членами Совета Безопасности кроме Китая, который воздержался. Кроме того эритрейским лидерам запрещён въезд в страны-члены ООН, а их счета в иностранных банках заморожены. Причиной эмбарго была названа поддержка Эритреей исламских боевиков в Сомали и приграничный конфликт с Джибути[8].
Напишите отзыв о статье "История Эритреи"
Примечания
- ↑ [antropogenez.ru/location/144/ Данакиль / Danakil; Buia; Uadi Aalad]
- ↑ Stephen Oppenheimer [books.google.ru/books?hl=en&lr=&id=DuWfAgAAQBAJ&oi=fnd&pg=PA228&dq=Neanderthal+and+Denisova+genetic+affinities+with+contemporary+humans:+introgression+versus+common+ancestral+polymorphisms&ots=0RLdLdBsKp&sig=tTa4V7-6TR0ush_x3wJ7Tz84WFo&redir_esc=y#v=onepage&q&f=false Modern human spread from Aden to the Antipodes, and then Europe: with passengers and when?]
- ↑ [www.znanie-sila.su/?issue=articles/issue_137.html&rr=3&razd=1&r=1 Когда люди научились плавать?]
- ↑ Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия. 1969—1978. Эритрея
- ↑ [geosfera.info/afrika/eritreya/610-gosudarstvo-eritreya-strana-minnyh-poley-v-afrika.html История Эритрии]
- ↑ [investing.reuters.co.uk/news/articlenews.aspx?type=reutersEdge&storyID=2007-09-17T132536Z_01_NOA746091_RTRUKOC_0_WITNESS-ERITREA.xml Accounts of rebels in Eritrea]. Investing.reuters.co.uk (9 февраля 2009). Проверено 2 мая 2010.
- ↑ 1 2 [www.reuters.com/article/idUSTRE54L32T20090522?pageNumber=2 SCENARIOS: Somali government takes fight to rebels. — By Daniel Wallis. — NAIROBI | Fri May 22, 2009 8:43am EDT]
- ↑ Александр Реутов. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1298533 Совбез ООН защитил Джибути, Францию и США]. Коммерсантъ № 242 (4297) (25 декабря 2009). Проверено 15 августа 2010. [www.webcitation.org/6173aavkj Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий История Эритреи
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
