История почты и почтовых марок Алжира

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алжирская Народная Демократическая Республика
араб. الجمهورية الجزائرية الديمقراطية الشعبية
бербер. Tagduda Tadzayrit Tadimoqṛatit Taɣerfant
фр. République algérienne démocratique et populaire

Первая почтовая марка для использования в Алжире, из серии «Блан»[fr], с надпечаткой «Algérie» («Алжир»), 1924 (Скотт #1?)[^]
История почты
Почта существует

с 1690

Член ВПС

с 1 октября 1907

Денежная система
1924—1964

1 алжирский франк = 100 сантимов

с 1964

1 алжирский динар = 100 сантимов

Algérie Poste[en]
Офис почты

Direction générale Algerie Poste, Quartier des affaires, Bab Ezzouar 16311 Bab Ezzouar, Alger — Algérie

Сайт почты

[www.poste.dz/ www.poste.dz]

Первые почтовые марки
Стандартная

1924

Коммеморативная

1930

Полупочтовая

1927

Доплатная

1926

Телеграфная

1943

Авиапочтовая

1947

Почтовый блок

1975

Филателия
Количество
марок в год

в среднем 30—35
(с 2002)

Участник WNS

с 2002


Карта Алжира

История почты и почтовых марок Алжира, государства, расположенного в Северной Африке, соотносится главным образом с почтовыми системами:

Алжир входит в число стран — участниц Всемирного почтового союза (ВПС; с 1907), а его нынешним национальным почтовым оператором является государственная компания Algérie Poste[en][3].





Развитие почты

Начальная дата истории почты на территории современного Алжира неясна, но письма, отправленные европейцами в городе Алжире, восходят к 1690 году. Оран контролировался Испанией на протяжении большей части XVIII века, и местные почтовые штемпели известны с 1749 года[4].

Регулярное почтовое обслуживание в Алжире начинается с установлением французского господства в 1830 году. Первоначально за этот вид связи отвечала французская военная почтовая организация фр. «Tresor et Postes»Казначейство и почты»), которая была учреждена в Алжире в том же 1830 году. В 1835 году эта служба стала доступна для гражданского населения, но продолжала использовать военные резиновые штампы до 1839 года, после чего обычными стали календарные штемпели с названием города[][][4].

Постепенно почтовые конторы перестали быть казначейскими отделениями и в 1860 году стали автономными. Следуя распространению французского колониального влияния вглубь страны, почтовая связь во второй половине XX столетия существенно расширилась во внутренние области. При этом если в 1845 году в Алжире работало 18 почтовых отделений, то к 1860 году их было 97, а к 1880 году — уже 295[4].

Услуги почты первоначально осуществлялись с помощью курьеров и береговой пароходной службы, организованной французским военно-морским флотом. В 1866 году последняя была передана в распоряжение крупнейшего французского пароходного общества Messageries Maritimes. Начиная с 1862 года сеть железных дорог стала постепенно охватывать страну, и две основные железнодорожные линии Алжир — Оран и Константина — Филипвиль были открыты соответственно в 1870 и 1871 годах[4].

С 1 января 1849 года[4] и до 1924 года алжирская почта использовала почтовые марки Франции[1][2][][][]. Первые почтовые штемпели, применявшиеся для гашения корреспонденции в период с 16 января 1849 года по 31 декабря 1851 года, содержали простую решётку, аналогично французским штемпелям[fr] того времени[4].

Однако после 1852 года почтовое ведомство перешло на номерные штемпели в виде ромба из точек, окружающих число (3710—4448), которое было набрано малыми цифрами[fr] и идентифицировало почтовое отделение. С 1863 года стали применять почтовые штемпели с номерами 5000—5171, набранными крупными цифрами[fr][]. Большинство из этих номеров были индивидуально назначены для почтовых отделений Алжира[4].

С апреля 1876 года в обиход окончательно вошли календарные штемпели, которыми гасились марки на почтовой корреспонденции[4]. 1 октября 1907 года Французский Алжир присоединился к ВПС[3].

В промежутке между 22 июля 1958 года и 27 июня 1962 года алжирской почтой вновь применялись только марки Франции. После провозглашения независимости 5 июля 1962 года[1][4] в Алжире была создана и стала развиваться собственная почтовая служба. В 1969 году алжирской почтовой администрации подчинялись 862 почтовых отделения[4]. Современное почтовое обслуживание в стране осуществляет государственная компания Algérie Poste, которая подчиняется министру почты и информационно-коммуникационных технологий Алжира (Ministère de la Poste et des Technologies de l’Information et de la Communication)[3].

Выпуски почтовых марок

Французский Алжир

Первые марки

Первые собственные марки во Французском Алжире поступили в обращение 8 мая 1924 года, когда на почтовых марках Франции были сделаны надпечатки «Algérie» («Алжир»)[1][2][4][][].

Последующие эмиссии

В течение следующей пары лет в общей сложности появилось около 32 типов надпечатанных знаков почтовой оплаты. На смену им в 1926 году пришли первые оригинальные почтовые марки непосредственно с надписью «Algérie» («Алжир»)[2]. Эта стандартная серия состояла из изготовленных типографским способом марок с изображением четырёх местных видов и в конечном счёте насчитывала 35 типов, номиналом от 1 сантима до 20 франков.

Первая памятная марка была эмитирована в 1930 году[1]. Она имела номинал в 10 франков и рисунок, изображающий Алжирский залив[fr], и была посвящена 100-летию французского колониального контроля над страной.

Новая стандартная серия в 1936 году снова изображала местные пейзажи, используя восемь гравированных рисунков для 31 номинала[].

На вышедшей в 1942 году фотолитографической серии были запечатлены гербы алжирских городов, причём она была выпущена как с указанием имени гравёра на нижнем левом поле, так и без него. Кроме того, в этот период была возрождена прежняя надпечатка «Algérie» («Алжир»), которая наносилась на французские почтовые марки по 1947 год.

В 1947 году была эмитирована новая серия из 16 стандартных марок, также изображавшая гербы городов, и оставалась в обращении на протяжении 1950-е годов, наряду с горсткой памятных марок. В период 1958—1962 годов Алжир прекратил эмиссию собственных марок и вернулся к использованию французских[1].

Всего с 1924 по 1963 год алжирской почтой были выпущены 423 почтовых марки и 16 блоков. На оригинальных марках этого периода встречаются следующие французские надписи: «Postes» («Почта»), «RF»Французская Республика») и «Algérie» («Алжир»)[2].

Независимость

Независимый Алжир начал реализацию собственной программы выпуска почтовых марок 2 июля 1962 года путём производившихся на месте надпечаток аббревиатуры «ЕА» (от фр. «État d'Alger» — «Алжирское государство») на имеющихся запасах французских почтовых марок[1]. Эти надпечатки существуют в большом разнообразии цветов и шрифтов. Они оставались в обращении до 31 октября и были заменены на следующий день серией из пяти марок оригинальных рисунков[1][4], изображающих местные виды, и с надписью «République algérienne» («Алжирская Республика») на французском и арабском языках. Данный выпуск стал примером первого появления арабских надписей на алжирских почтовых марках.

Стандартные серии Алжира, выпущенные с момента обретения независимости, включают также серию, изображающую профессии, которая увидела свет в 1964 году, серию 1967 года, посвящённую Абд аль-Кадиру, и несколько выпусков с изображением местных видов, издаваемых с 1982 года.

В 1970 году памятной маркой было отмечено столетие со дня рождения В. И. Ленина[1].

Первые почтовые блоки Алжирской Народной Демократической Республики вышли в свет в 1975 году[1].

Другие виды почтовых марок

Доплатные

С 1926 года в Алжире стали издавать доплатные марки[1]. До 1963 года таковых было выпущено 63 марки. На них могут присутствовать следующие надписи: «Taxe à percevoir» («Сумма, подлежащая доплате»), «Recouvrements valeurs impayées» («Возмещение неоплаченной стоимости») и «Timbre-taxe» («Доплатная марка»)[2].

Почтово-благотворительные

Начало обращения в Алжире почтово-благотворительных марок относится к 1927 году[1].

Авиапочтовые

Авиапочтовые марки стали использоваться в этой стране с 1947 года[1].

Пакетные

В Алжире также имели хождение пакетные (посылочные) марки, которых к 1963 году было напечатано 204 вида[2].

Выпуски ФКНО

В период борьбы за освобождение Франции во время Второй мировой войны Французским комитетом национального освобождения[en] (ФКНО) были выпущены почтовые марки[1] с изображением Марианны[fr] и галльского петуха[], рисунки которых были аналогичны рисункам французских почтовых марок.

Выходившие в Алжире в 1943 году марки ФКНО были предназначены для употребления во французских колониях, которые поддерживали Свободную Францию. После высадки французских войск на Корсике[fr] в 1943 году и в Южной Франции в 1944 году марки ФКНО стали использоваться и на отвоёванных французских территориях, а с ноября 1944 года — по всей Франции. Всего было эмитировано 27 номиналов подобных марок[1].

Выпуски англо-американских войск

В ходе Североафриканской кампании и после неё для нужд англо-американских войск в Алжире применялись особые знаки почтовой оплаты. Так, в 1943 году были эмитированы две телеграфные марки, для чего на алжирских марках была произведена надпечатка аббревиатуры текста «Сообщения экспедиционных войск» и нового номинала (30 франков). Эти марки имели хождение в 1943—1944 годах[1].

Цельные вещи

В 1924 году были изданы французские цельные вещи, включая маркированные конверты[en], бандероли, секретки и почтовые карточки, которые были помечены надпечаткой «Algérie». За ними в 1927 году последовали оригинальные цельные вещи, изготовленные специально для Алжира. Выпуск маркированных конвертов, бандеролей и секреток прекратился в начале 1940-х годов[6][7].

Когда Алжир стал независимой республикой в 1962 году, единственной выпущенной цельной вещью была одна почтовая карточка. Впоследствии, в 1976 году, Алжир издал аэрограммы[6][7].

См. также

Напишите отзыв о статье "История почты и почтовых марок Алжира"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [fmus.ru/article02/BS/A2.html Алжир] // Большой филателистический словарь / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — С. 13. — 320 с. — ISBN 5-256-00175-2(Проверено 1 февраля 2016) [www.webcitation.org/6eydKgZLw Архивировано] из первоисточника 1 февраля 2016.
  2. 1 2 3 4 5 6 7 Алжир (Алжирская Народная Демократическая Республика) // [www.fmus.ru/article02/Lepeshin/Africa/algere.html Филателистическая география (зарубежные страны): Справочник] / Л. Л. Лепешинский. — М.: Связь, 1967. — С. 229. — 480 с. (Проверено 2 февраля 2016) [www.webcitation.org/6ezpFn0vD Архивировано] из первоисточника 2 февраля 2016.
  3. 1 2 3 [www.upu.int/en/the-upu/member-countries/africa/algeria.html Algeria] (англ.). The UPU: Member countries: Africa. Universal Postal Union. — ВПС: Государства-участники: Алжир. Проверено 15 января 2016. [www.webcitation.org/6eYPFldVC Архивировано из первоисточника 15 января 2016].
  4. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Rossiter S., Fowler J., Wellsted R. [www.sandafayre.com/stampatlas/algeria.html Algeria] (англ.). Stamp Collecting Resources: Stamp Atlas. Knutsford, UK: Sandafayre Stamp Auctions; Sandafayre (Holdings) Ltd. — Алжир. Проверено 2 февраля 2016. [www.webcitation.org/6ezxGyhJH Архивировано из первоисточника 2 февраля 2016].
  5. Об ошибке в рисунке этой марки подробнее см. в статье Сюжетные ошибки на почтовых марках.
  6. 1 2 Sehler N. Neuer Ganzsachen-Katalog Afrika 2007. (нем.)
  7. 1 2 Higgins & Gage World Postal Stationery Catalog.

Литература

  • Алжир // Филателия СССР. — 1990. — № 9. — С. 61—62.
  • Левиков О., Торгашин В. Марочные территории мира (Африка, Алжир, Ангола) // Филателия. — 2008. — № 4. — С. 25—32. — (Рубрика: Филателистическая география).
  • Rossiter S., Fowler J. The Stamp Atlas: A Unique Assembly of Geography, Social and Political History, and Postal Information. — 1st edn. — L., Sydney: Macdonald, 1986. — 336 p. — ISBN 0-356-10862-7(англ.)
  • Scott 2007. Standard Postage Stamp Catalogue. — New York, NY, USA: Scott, 2006. (англ.)

Ссылки

  • [www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/n/ninz.html#n059 Algeria. Encyclopaedia of Postal History] (англ.). Stampsite: The Encyclopaedia of Postal Authorities. BlackJack. — Информация о марках Алжира в базе данных «Энциклопедия истории почты. Энциклопедия почтовых ведомств». Проверено 19 сентября 2011. [web.archive.org/web/20080923091434/www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/n/ninz.html#n059 Архивировано из первоисточника 14 августа 2007].
  • [www.wikitimbres.fr/co/timbres/ancienne_colonie/7/algerie Accueil: Ancienne colonie: Algérie] (фр.). Encyclopédie du timbre en ligne. WikiTimbres. Проверено 21 февраля 2016. [www.webcitation.org/6fTKJNFn3 Архивировано из первоисточника 21 февраля 2016].
  • [www.paperheritage.co.uk/articles/Alg%27Rlys.html Paper Heritage — Algerian Railways — Control Overprints] (англ.). Paper Heritage. — Алжирские железные дороги — Контрольные надпечатки. Проверено 19 сентября 2011. [web.archive.org/web/20120626135750/www.paperheritage.co.uk/articles/Alg%27Rlys.html Архивировано из первоисточника 14 августа 2007].

Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Алжира

Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.
Кроме этих поименованных лиц, русских и иностранных (в особенности иностранцев, которые с смелостью, свойственной людям в деятельности среди чужой среды, каждый день предлагали новые неожиданные мысли), было еще много лиц второстепенных, находившихся при армии потому, что тут были их принципалы.
В числе всех мыслей и голосов в этом огромном, беспокойном, блестящем и гордом мире князь Андрей видел следующие, более резкие, подразделения направлений и партий.
Первая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои неизменные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его требовали отступления в глубь страны, отступления по точным законам, предписанным мнимой теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность. К этой партии принадлежали немецкие принцы, Вольцоген, Винцингероде и другие, преимущественно немцы.
Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда бывает, при одной крайности были представители другой крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны требовали наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители смелых действий, они вместе с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще одностороннее в споре. Эти были русские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была распространена известная шутка Ермолова, будто бы просившего государя об одной милости – производства его в немцы. Люди этой партии говорили, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.