История почты и почтовых марок Афганистана

Исламская Республика Афганистан
пушту د افغانستان اسلامي جمهوریت‎ (Da Afġānistān Islāmī Jomhoriyat) дари جمهوری اسلامی افغانستان (Jamhūrī-yi Islāmī-yi Afġānistān)
Одна из первых афганских марок с изображением головы тигра: гашение разрывом (1871; указана дата по мусульманскому летоисчислению — «1288»)
История почты
Почта существует	с 1870
Член ВПС	с 1 апреля 1928
Этапы истории	см. ниже
Почтовые администрации
Эмират Афганистан (1870—1926, январь — октябрь 1929)	1 рупия = 3 абаси = 6 сенаров = 12 шахи (1870—1921); 1 рупия = 2 крана = 12 шахи = 60 пайсов (1921—1926); 1 афгани = 100 пул (с 1927)
Королевство Афганистан (1926—1929, 1929—1973)	1 рупия = 2 крана = 12 шахи = 60 пайсов (1926);v1 афгани = 100 пул (с 1927)
Республика Афганистан (1973—1978)	1 афгани = 100 пул
Демократическая Республика Афганистан (1978—1992)	то же
Исламское Государство Афганистан (1992—1996, 2001—2004)	то же
Исламский Эмират Афганистан (1996—2001)	то же
Исламская Республика Афганистан (с 2004)	то же
ПО за границей	в Британской Индии (Пешавар; с 1925)
Afghan Post
Офис почты	Central Post Office, 1001 Kabul, Afghanistan
Сайт почты	[afghanpost.gov.af/en afghanpost.gov.af]
Первые почтовые марки
Стандартная	1871
Коммеморативная	1920
Полупочтовая	12 июля 1952
Служебная	1909
Посылочная	1909
Авиапочтовая	1 октября 1939
Другие	заказная — 1891; почтово-налоговая — 22 декабря 1938
Почтовый блок	1960
Филателия
Количество марок в год	10—15 (с 2002)
Участник WNS	с 2002
Филателистическая карта Афганистана

История почты и почтовых марок Афганистана охватывает развитие почтовой связи в Афганистане в периоды борьбы за независимость и суверенных афганских государственных образований, включая Демократическую Республику Афганистан и сменившее её исламское государство. Эмиссии собственных почтовых марок в этой стране осуществляются с 1871 года, и для них характерны афганские надписи (арабский алфавит) и арабские цифры. Афганистан является членом Всемирного почтового союза (с 1928).

Развитие почты

История почты Афганистана начинается во второй половине XIX века, когда правитель Кабульского княжества и эмир Афганистана Шир-Али (правил в 1863—1879 годах) сделал ряд преобразований по укреплению центральной власти, увеличению армии и организации развитой афганской почты. В 1870 году первые почтовые отделения были созданы в Кабуле (в Бала-Хиссаре), а также в административном центре каждой провинции страны. По другим данным, почтовые отделения были учреждены в 1871 году в Кабуле, Пешаваре, Джелалабаде и Ташкургане. С этого времени в стране стали оказываться первичные почтовые услуги и эмитироваться почтовые марки. Почта в Британскую Индию направлялась через Чаман. В Кандагаре почтовое отделение было открыто около 1883 года, и почтовый маршрут через него был установлен в 1906 году.

В 1892 году было открыто ещё одно почтовое отделение в Кабуле, а в 1908 году — в Герате. Таким образом, к 1908 году почтовая сеть в Афганистане получила дальнейшее развитие. В 1918 году Главное управление почт, телеграфов и телефонов было включено в Министерство внутренних дел Афганистана, а почтовые отделения были организованы во всех больших городах. В 1925 году была установлена международная почтовая связь между Афганистаном и Британской Индией через расположенный на границе город Торхам.

В 1928 году Главное управление почт, телеграфов и телефонов стало самостоятельным ведомством, и 1 апреля того же года Афганистан вступил в число стран — членов Всемирного почтового союза (ВПС). С 1929 года корреспонденцию в Кандагар и Торхам начали доставлять на автомобилях. Афганская почта к этому времени уже осуществляла доставку писем, почтовых карточек, газет, журналов, другой печатной продукции, пакетов и посылок как внутри страны, так и за её пределы. В 1934 году из сферы управления афганской почтовой администрации был выделен самостоятельный Департамент телефонов и телеграфов, ставший впоследствии основой для создания Министерства связи афганского государства.

В 1973 году был принят закон о почтовой службе в Афганистане. До гражданской войны, начавшейся в 1978 году, Афганистан имел регулярную почтовую связь с большинством европейских и азиатских стран. Здесь функционировали 330 почтовых отделений, а протяжённость внутренних почтово-телеграфных линий составляла 17 000 км.

После длительного перерыва, вызванного гражданской войной и сменой правительств, работа почтового ведомства в Афганистане возобновилось лишь в 2001 году, когда был свергнут режим Талибана.

Выпуски почтовых марок

Ранние почтовые марки

Эмират Афганистан

Развитие почтовых связей в Афганистане во второй половине XIX века повлекло за собой введение общегосударственных знаков почтовой оплаты. Первые афганские марки были выпущены в 1871 году, во времена Эмирата Афганистан. Это были почтовые знаки трёх номиналов, круглой формы, без зубцов, на которых в круге была примитивно изображена голова тигра, символизировавшего тогдашнего правителя страны — эмира Шир-Али (Шер означает «тигр»). Номиналы марок были указаны арабской вязью вокруг головы тигра. Марки были изготовлены в Кабуле ручным способом, с четырёх печатных форм, различавшихся диаметром и деталями рисунка. В 1872 году первая серия была дополнена марками ещё двух номиналов.

В 1873—1875 годах марки этого типа переотпечатывались ежегодно. Характерной особенностью первых выпусков было указание года по мусульманскому летоисчислению. Всего было издано 18 основных типов марок, и для них существует много разновидностей; например, марки 1873 года (Скотт #11, 11A) встречаются по 60 типов каждая.

Дизайн марок оставался практически неизменным до 1878 года, однако их размер постепенно уменьшался. Так, рисунок выходивших в 1876 году марок (10 номиналов) был несколько изменён, а его диаметр уменьшен.

В 1876—1878 годах на территории Афганистана имели хождение оригинальные марки единого образца, которые различались по цвету для каждой провинции:

• Кабульская провинция (центр — Кабул) — марки серого цвета.
• Туркестанская (Мазари-Шарифская) провинция (центр — Мазари-Шариф) — марки чёрного цвета.
• Кандагарская провинция (центр — Кандагар) — марки зелёного цвета.
• Восточная (Нанграхарская) провинция (центр — Джелалабад) — марки фиолетового цвета.
• Гератская провинция (центр — Герат) — марки жёлто-коричневого цвета.

В каждой провинции было издано по 18 марок. Они применялись на том или ином почтамте в Кабуле, Джелалабаде, Хульме (Ташкургане) и других населённых пунктах на всём протяжении почтового тракта Пешавар—Кабул—Хульм.

Одиночные марки в листах из ранних афганских выпусков гравировались индивидуально, поэтому они значительно варьировали в рисунке. Многие выпуски правления Шир-Али в настоящее время легко доступны для коллекционеров, однако некоторые из них могут стоить сотни долларов.

Для раннего этапа развития почты в Афганистане было характерно отсутствие гашения марок штемпелем. При этом первые марки этой страны (1871—1891) при использовании надрывались или надрезались, поэтому лишь некоторые из них встречаются лишь в негашёном виде. Марки, погашенные путём отрыва или отрезания части, являются коллекционно полноценными. В это же время (1871—1880) марки могли также гаситься пальцем, смоченным краской, а с 1881 года марки стали гасить также перечеркиванием пером.

Протекторат Великобритании

В 1879 году сын Шир-Али Мухаммед Якуб-хан подписал договор, согласно которому Афганистан стал протекторатом Великобритании. В 1879—1880 годах династия Шир-Али была разбита британцами, и ей на смену пришёл эмир Абдур-Рахман. В следующем году в обращение поступили новые марки, но вместо головы тигра на них были помещены одни надписи, а диаметр рисунка был увеличен (около 26 мм). Марки этого типа неоднократно переиздавались; последний выпуск состоялся в 1891 году. При этом эмиссии 1888—1891 годов были в продаже только в Пешаваре и, по-видимому, предназначались для филателистов. До 1891 года на марках указывалось «Королевство Кабул» в качестве названия государства.

Эра марок круглой формы закончилась в 1891 году, когда вышли прямоугольные почтовые миниатюры с надписью по-арабски «Королевство Афганистан». Отпечатанные на тонированной (аспидно-серой) бумаге, они были трёх типов, но, кроме арабских надписей, не имели никакого специфического рисунка.

Лишь в 1892 году появились марки, рисунок которых включал ворота мечети и перекрещенные пушечные стволы. Печатались эти марки на цветной бумаге, и известно по крайней мере десять основных её вариантов, не считая множества оттенков, однако все разновидности цветной бумаги соответствовали одному и тому же номиналу.

Выпуски 1894 и 1898 годов варьировали в деталях рисунка. На марках 1907 года была изображена мечеть, а на изданных в 1909 году почтовых миниатюрах мечеть была заключена в орнамент в виде восьмиконечной звезды.

• Stamp Afghanistan 1892 1ab.jpg

  Марка 1892 года (указана дата — «1310») номиналом в 1 абаси (Скотт #180)

• Stamp Afghanistan 1909 1ab.jpg

  Марка 1909 года номиналом в 1 абаси (Скотт #205)

Королевство Афганистан

После провозглашения независимости Эмирата Афганистан в 1919 году новые афганские марки появились 24 августа 1920 года. На них была запечатлена королевская звезда короля Амануллы-хана. При этом впервые для обозначения на марках номинала были употреблены как латинские буквы, так и арабские. Эти же марки являются первыми афганскими памятными миниатюрами — в честь первой годовщины полной независимости государства.

В 1923 году по случаю четвёртой годовщины независимости на марках 1921 года была вручную произведена надпечатка овальной формы, с помощью трёх различных штампов. Известно множество фальсификатов этого выпуска.

Начиная с 1924 года по меньшей мере одна оригинальная марка выходила ежегодно в феврале, ознаменовывая очередную годовщину независимости Королевства Афганистан, каковым именовалось это государство с 1926 года и после окончательного упразднения эмирата в 1929 году. Эта традиция, за редким исключением (1929—1930), поддерживалась и в дальнейшем, вплоть до 1960-х годов. Рисунки коммеморативных марок, изданных в 1931—1947 годах, подготовил художник Абдулла Гафур Хан Бришна.

Надписи на марках сначала продолжали воспроизводиться только арабским шрифтом, однако на последующих марках до 1927 года — только на языке пушту. 29 октября 1927 года на серии из стандартных марок трёх номиналов дополнительно появились надписи латиницей: сначала на английском языке («Afghan Postage» — «Афганская почтовая оплата»), а затем, в 1928 году, — на французском («Postes Afghanes» — «Афганская почта»; «Postes. Afghanistan» — «Почта. Афганистан»). Это было вызвано фактом присоединения страны в 1928 году к ВПС и необходимостью применять марки на международных почтовых отправлениях; ранее для этой же цели употребляли марки Британской Индии. Практика размещения на марках французских надписей, с некоторыми вариациями (как, например, на выпуске 1939 года), продолжалась до 1989 года.

На этом этапе марки практически повсеместно в стране гасились почтовыми штемпелями. Известно, что в 1939—1941 годах гашение пером могло производится только в небольших почтовых отделениях ввиду отсутствия там собственных штемпелей.

Почтовые миниатюры Афганистана в 1930-е — 1940-е годы внешне выглядели весьма однообразно, большей частью печатались типографским способом, имели много пустот в дизайне. На этом фоне примечательными были марки стандартных серий 1932 года, с изображением архитектурных памятников, и 1951 года, тонко выгравированные английской фирмой Waterlow & Sons и в основном имевшие портреты короля Мухаммеда Захир-Шаха. Серия 1951 года была первой афганской, печатавшаяся за границей.

С 1948 года стали регулярно эмитироваться коммеморатвные марки, которые были посвящены 75-летию и 100-летию ВПС, 85-летию афганской почты, юбилеям ООН, Олимпийским играм. Первый почтовый блок был изготовлен в 1960 году.

В 1950-е годы появилось немалое количество беззубцовых афганских марок. Поскольку почтовое ведомство Афганистана продавало такие марки по цене значительно выше величины номинального почтового сбора, подобная практика рассматривалась как преднамеренный способ зарабатывания афганским правительством денег за счёт коллекционеров марок.

По данным Л. Л. Лепешинского, в период с 1871 по 1963 год было выпущено 691 почтовых марок и 37 блоков.

Почтовые эмиссии 1960-х годов уже были мало чем примечательны с филателистической точки зрения. Это было обусловлено, в частности, тем, что в 1961—1964 годах марки Афганистана печатались одним американским филателистическим агентством. В результате на филателистический рынок было вброшено более 400 марок и 50 блоков, как с зубцами, так и без зубцов, а их номиналы не соответствовали величине почтового сбора того времени. В 1964 году договор с этим агентством был расторгнут.

• Stamp Afghanistan 1927 15p.jpg

  Марка 1927 года номиналом в 15 пулов и надписями на пушту и английском языке (Скотт #227)

• Stamp Afghanistan 1939 15p.jpg

  Марка 1939 года номиналом в 15 пулов (Скотт #320)

• Cover Afghanistan 1954.jpg

  Письмо 1954 года, франкированное маркой 1951 года номиналом в 1,25 афгани (Скотт #383)

• Autocrator Parnassius.jpg

  Марка 1971 года с изображением бабочки Parnassius autocrator, номиналом в 5 афгани (Скотт #845)

Демократическая Республика Афганистан

После короткого периода существования Республики Афганистан (1973—1978) была провозглашена Демократическая Республика, во времена которой вначале выпускались марки, в основном посвящённые каким-либо событиям, происходившим в то время в Афганистане. Так, издавались марки в связи с проведением аграрной реформы, празднованием 1 Мая, Международного женского дня, годовщины национально-демократической революции. Серия марок была приурочена к XXII Олимпийским играм в Москве. Специальная коммеморативная марка была выпущена к 110-летию со дня рождения В. И. Ленина 22 апреля 1980 года (Скотт #973). Однако в середине 1980-х годов многие эмиссии производились явно с целью продажи филателистам Запада. Так, например, серия 1986 года с изображениями кораблей имела сомнительое отношение к стране, не имеющей выхода к морям.

Гражданская война в Афганистане в конце 1980-х — начале 1990-х годов привела к прекращению выпуска почтовых марок в 1989 году.

Исламская Республика Афганистан

Производство марок в Афганистане возобновилось лишь после свержения режима Талибана в 2001 году. В течение 1990-х и в начале 2000-х годов в стране официально почтовые марки не издавались (см. подробнее раздел Фальсификации).

Первые марки нового афганского правительства появились в мае 2002 года. Они изображали Ахмада Шаха Масуда, военачальника и национального героя, который участвовал в борьбе против советской оккупации в 1980-х годах и позднее возглавил движение сопротивления против Талибана.

Другие виды почтовых марок

Авиапочтовые

Первые авиапочтовые марки были эмитированы в октябре 1939 году. Серия содержала марки трёх номиналов (5, 10 и 20 афгани), на которых был изображён самолёт над Кабулом. Эти марки печатались в двух разных цветах, а также в беззубцовом варианте.

В июне 1948 года эта же серия выходила в изменённых цветах, причём по 100 экземпляров марок каждого номинала и цвета было изготовлено без зубцов.

В 1951 году в обращении появился новый авиапочтовый выпуск, который был отпечатан в Великобритании и в дальнейшем переиздавался в 1954 и 1957 годах. Авиапочтовые марки продолжали издаваться в 1960—1971 годах. Первые памятные авиапочтовые миниатюры вышли в свет в 1962 году. Всего была выпущена 61 марка этого вида.

Заказные

В 1891—1894 годах впервые вышли в обращение особые марки для заказных отправлений. Самая первая из них печаталась в листах по 110 штук, причём 35-я марка была перевернута по отношению к другим (по типу тет-беш). Всего до 1900 года было выпущено десять марок четырёх рисунков для заказных писем.

Служебные

В 1909—1954 годах в обращении находились служебные марки, которые употреблялись только в пределах Афганистана. До 1963 года было выпущено шесть таких марок. В 1964—1968 годах появилось ещё несколько служебных марок; за всю историю афганских почтовых выпусков каталог «Скотт» насчитывает восемь служебных марок и три разновидности.

Посылочные

В 1909—1929 годах издавались посылочные (пакетные) марки. При этом в 1928—1930 годах появились марки в 2 и 3 афгани, которые были отпечатаны в листах из четырёх марок в виде двух вертикальных тет-бешей. По сведениям Л. Л. Лепешинского, было выпущено 16 пакетных (посылочных) марок, тогда как в каталоге «Скотт» их указано 20.

Почтово-налоговые

В 1938—1954 годах эмитировались почтово-налоговые марки, в частности, в фонд борьбы против рака (1938) и фонд помощи детям (1949—1954). Первые наклеивались на почтовые отправления 22—28 декабря 1938 года, а остальные — 28 мая соответствующего года. Всего было выпущено 15 марок для сбора средств на указанные цели, причём четыре из них были в двух вариантах — с зубцами и без зубцов.

Помимо этого, в 1949—1959 годах выходили почтово-налоговые марки и для других сборов.

Прочее

Существовали также марки для почтовых карточек (с 1913 года). Л. Л. Лепешинский упоминает, кроме того, о двух гербово-почтовых и двух почтово-благотворительных марках, но речь в последнем случае может идти о каких-то отдельных выпусках из числа почтово-налоговых.

Местные выпуски

Марки антиправительственного восстания

В 1929 году, во время антиправительственного восстания, были произведены вручную надпечатки на афганских марках 1927—1928 годов, для чего использовалась круглая печать. Надпечатанными оказались почтовые марки восьми номиналов (три из них с зубцами и без зубцов), одна служебная и одна посылочная. Позднее в спекулятивных целях распространялись марки с надпечатками на эмиссиях 1929—1930 годов, выполненные настоящим штампом.

Мазари-Шариф

Весной 1925 года в городе Мазари-Шариф случилась нехватка почтовых марок, в связи с чем почтмейстер распорядился использовать гербовые марки номиналом в 1 шахи вместо почтовых марок в 5 пулов. За пересылку простого письма нужно было платить 10 пулов, поэтому письма франкировались двумя подобными марками. Эти марки встречаются погашенными только штемпелем почтового отделения Мазари-Шариф, однако имеются и фальшивки — с другими штемпелями. Хождение гербовых марок ограничивалось периодом с августа 1925 до лета 1926 года.

Афганская почта в Пешаваре

С 1925 года на территории Британской Индии, в Пешаваре (ныне Пакистан), располагалось афганское почтовое отделение. При этом корреспонденция, направлявшаяся в Афганистан и оплаченная марками Британской Индии, дополнительно франкировалась афганским марками. В качестве последних применялись почтовые или посылочные марки Афганистана 1921 года выпуска, на которых в 1925 году была сделана ручная надпечатка специальным штампом овальной формы с надписью. Надпечатку ставили на две почтовые марки и на каждую посылочную.

Фальсификации

На филателистическом рынке получили распространение фальшивые марки, которые были отпечатаны якобы от имени Афганистана, но отрицаются официальной почтовой администрацией Афганистана. Так, на одной из подобных многочисленных марок был помещён даже портрет Усамы бин Ладена с надписью по-английски «USAMA BIN LADEN IS WANTED FOR $10000000» («Разыскивается Усама бин Ладен за 10 млн долларов»). Почтовое ведомство страны неоднократно оповещало об этих незаконных, спекулятивно-фантастических эмиссиях руководящие органы ВПС. В 2000 году афганские почтовые власти уведомили ВПС о том, что с 1989 года в стране не было издано ни одной почтовой марки и, следовательно, все знаки почтовой оплаты, выпущенные начиная с 1989 года являются нелегитимными.

См. также

• История Афганистана
• Список людей на почтовых марках Афганистана
• Список птиц на почтовых марках Афганистана
• Список рыб на почтовых марках Афганистана
• Afghan Post

Литература

• Афганистан // Филателия СССР. — 1975. — № 4. — С. 56. — (Рубрика: По странам и континентам).
• Афганистан // Филателия. — 2001. — № 8. — С. 46.
• Попов В. Пробел, который необходимо заполнить // Советский филателист. — 1925. — № 13—14. [О марках Афганистана.]
• Филарама // Филателия. — 2000. — № 3. — С. 48. (О спеклятивно-фантастических выпусках от имени Афганистана).
• Jack R. The Revenue Stamps and Printed Paper of Afghanistan. — Robert Jack, 2009. — 104 p. — ISBN 978-0-9562630-0-1. (англ.)
• Masson D. P., Jones B. G. [books.google.com/books?id=-bbbHAAACAAJ The Postage Stamps of Afghanistan.] — Higgingotham, Madras: Pub. Philatelic Soc. of India, 1908. — Vol. IX. — 24 p. (англ.) (Проверено 1 февраля 2011)
• Patterson F. E., III [books.google.com/books?id=l3nCGwAACAAJ Afghanistan: Its Twentieth Century Postal Issues.] — 3rd edn. — [New York]: (The Collectors Club, 1964. — 208 p. — ISBN 0-912574-18-6. — (Issue 18 of Collectors Club handbook). (англ.) (Проверено 1 февраля 2011)
• Rossiter S., Fowler J. The Stamp Atlas: A Unique Assembly of Geography, Social and Political History, and Postal Information. — 1st edn. — L., Sydney: Macdonald, 1986. — 336 p. — ISBN 0-356-10862-7. (англ.)
• Uyehara C. H., Dietrich H. G. [books.google.com/books?id=Lav5GwAACAAJ Afghan Philately 1871—1989.] — Santa Monica: George Alevizos, 1995. — 571 p. (англ.) (Проверено 1 февраля 2011)
• Wilkins J. M. [books.google.com/books?id=YzbCOQAACAAJ Afghanistan 1840—2002 Postal History Handbook.] — Rev. edn. — [Melbourne]: The Royal Philatelic Society of Victoria (Australia), 2002. — 96 p. — ISBN 0-9580285-0-8. (англ.) (Проверено 1 февраля 2011)
• Wilkins J. M., Divall R. [catalogue.nla.gov.au/Record/3700448 Afghanistan Revisited, Postal Stationery — Revenues — Forgeries: 1871—2004.] — [Melbourne]: The Royal Philatelic Society of Victoria (Australia), 2005. — 124 p. — ISBN 0-947345-19-1. (англ.) (Проверено 1 февраля 2011)

Ссылки

• [www.allworldstamps.com/results.asp?cid=1&sid=879&range=N Afghanistan — All] (англ.). All World Stamps. Stanley Gibbons Limited. — Марки Афганистана в [www.allworldstamps.com/index.asp онлайн-каталоге] «Стэнли Гиббонс». Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/66TVn6ETE Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].
• [shop.stanleygibbons.com//index.asp?page=results&keyword=Afghanistan Search Results — Afghanistan] (англ.). Stanley Gibbons Shop. Stanley Gibbons Limited. — Информация о филателистических материалах Афганистана на [www.stanleygibbons.com/ сайте] компании «Стэнли Гиббонс». Проверено 2 февраля 2011.
• [www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/a/aaal.html#a013 Afghanistan. Encyclopaedia of Postal History] (англ.). Stampsite: The Encyclopaedia of Postal Authorities. BlackJack. — Информация о марках Афганистана в базе данных «Энциклопедия истории почты. Энциклопедия почтовых ведомств». Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/65QxJAoii Архивировано из первоисточника 14 февраля 2012].
• Pen'kivs'kyi, Vadym. [artofwar.ru/j/janr_1/text_0090.shtml Почтовые марки ДРА '86, '88, '89]. День Афганистана: 15 февраля 1989. Вывод войск из Афганистана. ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн (6 ноября 2007). Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/66TVnd3QI Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].
• [afgan.ru/marki/index.htm Почтовые марки Афганистана]. Афганская война 1979—1989. Афганистан. Afghanwar 1979—1989. Сервер для ветеранов. Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/66TVoNtC7 Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].
• Servies, Tony. [www.stampsofdistinction.com/2008/03/stamp-issuers-afghanistan.html Stamp issuers — Afghanistan] (англ.). Stamps of Distinction. Tony Servies; Blogspot; Blogger; Google (10 March 2008). Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/66TVpId7W Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].
• [www.afghanphilately.co.uk/ Stamps and postal history of Afghanistan] (англ.). Afghan Philately. Robert Jack. Проверено 2 февраля 2011. [www.webcitation.org/66TVpvZ4x Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].

Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Афганистана

Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.


1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.