История почты и почтовых марок Маньчжоу-го
Поделись знанием:
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
 Маньчжоу-го † | |
| кит. 滿洲國 / Mǎnzhōuguó Государство Маньчжурия (1932—1934) кит. 大滿洲帝國 Даманьчжоу-диго / Dà Mǎnzhōu Dìguó Великая Маньчжурская Империя (1934—1945) | |
 Почтовая марка Маньчжоу-го с изображением императора Маньчжоу-го Пу И, 1935 (Скотт #??) | |
| Первые почтовые марки | |
|---|---|
| Стандартная | |
| Филателия | |
| Последний выпуск | |
 Карта Маньчжоу-го (показано зелёным цветом) | |
История почты и почтовых марок Маньчжоу-го относится к периоду существования в первой половине XX века марионеточного государства Маньчжоу-го (на китайском языке означает «Государство маньчжуров»), созданного в 1932 году (после оккупации этой китайской территории в 1931 году Японией) и прекратившего своё существование в 1945 году (после поражения Японской империи в конце Второй мировой войны). В почтовом обращении этого государства находились собственные почтовые марки.
Выпуски почтовых марок
Первые почтовые марки Маньчжоу-го увидели свет 28 июля 1932 года. Был выпущен ряд марок разных номиналов с рисунком двух видов: пагода в Ляояне и портрет императора Пу И. Первоначально надпись на китайском языке гласила: «Почтовая администрация государства маньчжуров».
В 1934 году был эмитирован новый выпуск с надписью «Почтовая администрация Маньчжурской империи».
В 1935 году появились марки с гербом Маньчжоу-го (в виде орхидеи), а в 1936 году — с изображением «Священных белых гор».
В 1936 году также вышла в обращение новая стандартная серия с изображением разных сцен и с гербом государства. В период 1937—1945 годов было эмитировано множество памятных марок: к годовщинам его создания, в ознаменование принятия новых законов, в честь Японии, к примеру, по случаю 2600-летия Японской империи в 1940 году.
Последний выпуск почтовых марок Маньчжоу-го состоялся 2 мая 1945 года, в честь 10-летия императорского указа «Одна добродетель, одно сердце», изданного в знак солидарности Маньчжоу-го с Японией. На рисунке единственной почтовой миниатюры этого выпуска было дано вписанное в круг название указа[1][2].
После ликвидации этого государства почтовые органы-правопреемники на местах нанесли на уцелевшие запасы почтовых марок оттиски ручными штампами текста «Китайская республика» на китайском языке. Кроме того, в течение 1946—1949 годов почтовые администрации Порт-Артура и Даляня сделали надпечатки на многих почтовых марках Маньчжоу-го.
См. также
Напишите отзыв о статье "История почты и почтовых марок Маньчжоу-го"
Примечания
- ↑ Akin A. [www.froginawell.net/china/2007/08/alexander-akin-on-manchukuo-stamps/ Manchukuo Stamps] (англ.). China. Frog in A Well (22 August 2007). Проверено 22 марта 2011. [www.webcitation.org/69S2zZp55 Архивировано из первоисточника 26 июля 2012].
- ↑ [www.manchukuostamps.com/1945.htm 10th Anniversary of the Emperors Edict] (англ.). 1945. Manchukuo Stamps; Simon. Проверено 22 марта 2011. [www.webcitation.org/69S30DLOV Архивировано из первоисточника 26 июля 2012].
Литература
- Китай. Оккупационные выпуски: Маньчжурия // [www.fmus.ru/article02/Asia/china.html Филателистическая география. Страны Азии (без СССР)] / Н. И. Владинец. — М.: Радио и связь, 1984. — С. 72. — 176 с.
- Китай. Пояснение к схеме II. 1. Маньчжурия (Дунбэй). // [www.colonies.ru/books/geografia/china.html Филателистическая география (зарубежные страны): Справочник] / Л. Л. Лепешинский. — М.: Связь, 1967. — С. 167—169. — 480 с.
- Rossiter S., Fowler J. The Stamp Atlas: A Unique Assembly of Geography, Social and Political History, and Postal Information. — 1st edn. — L., Sydney: Macdonald, 1986. — 336 p. — ISBN 0-356-10862-7. (англ.)
- Stanley Gibbons Limited: различные каталоги «Стэнли Гиббонс». (англ.)
- XLCR Stamp Finder and Collector’s Dictionary. — Thomas Cliffe Ltd, c. 1960. (англ.)
Ссылки
|
Портал «Филателия» |
|---|---|
|
Портал «Китай» |
- [www.askphil.org/b25.htm AskPhil — Glossary of Stamp Collecting Terms]
- [www.sandafayre.com/atlas/china.htm China: Manchukuo] (англ.). Stamp Atlas. Sandafayre Stamp Auctions. — Китай: Маньчжоу-го. Проверено 22 марта 2011. [www.webcitation.org/66CRE774z Архивировано из первоисточника 16 марта 2012].
- [www.allworldstamps.com/country_list.asp?context=on&cid=521&x=53&y=7 Manchukuo] (англ.). Country List. All World Stamps Catalogue sponsored by Stanley Gibbons. — Марки Маньчжоу-го в [www.allworldstamps.com/index.asp онлайн-каталоге] «Стэнли Гиббонс». Проверено 22 марта 2011. [www.webcitation.org/67cwEajvo Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
- [www.stanleygibbons.com/online-shop/Search/albums/bmanc/manchukuo-pages-only-1932-1945.aspx Manchukuo] (англ.). Stanley Gibbons Shop. Stanley Gibbons Limited. — Информация о филателистических материалах Маньчжоу-го на [www.stanleygibbons.com/ сайте] компании «Стэнли Гиббонс». Проверено 22 марта 2011. [www.webcitation.org/67cwF3rnX Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
- [www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/m/mamd.html#m031 Manchukuo. Encyclopaedia of Postal History] (англ.). Stampsite: The Encyclopaedia of Postal Authorities. BlackJack. — Информация о марках Маньчжоу-го в базе данных «Энциклопедия истории почты. Энциклопедия почтовых ведомств». Проверено 22 марта 2011. [web.archive.org/web/20090108190500/www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/m/mamd.html#m031 Архивировано из первоисточника 8 января 2009].
|
Это заготовка статьи по филателии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Маньчжоу-го
Солдаты приостановились.– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
