История почты и почтовых марок Родезии и Ньясаленда
Поделись знанием:
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
 Федерация Родезии и Ньясаленда † | |
| англ. Federation of Rhodesia and Nyasaland | |
 Почтовая марка Федерации Родезии и Ньясаленда номиналом в 1 фунт стерлингов (Скотт #??) | |
| Почтовые администрации | |
|---|---|
| 1953—1963 |
1 южнородезийский фунт = 20 шиллингов = |
| Первые почтовые марки | |
| Стандартная | |
| Коммеморативная |
1955 |
| Доплатная |
1961 |
| Филателия | |
| Последний выпуск |
1963 |
 Карта Федерации Родезии и Ньясаленда | |
История почты и почтовых марок Федерации Родезии и Ньясаленда, также известной как Центрально-Африканская Федерация (ЦАФ), со столицей в Солсбери, соответствует периоду существования этого полунезависимого южноафриканского государства с 1953 года до конца 1963 года.
Содержание
Развитие почты
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
В состав Федерации Родезии и Ньясаленда вошли бывшая самоуправляемая (с 1923) колония Южная Родезия и английские протектораты Северная Родезия и Ньясаленд[1].
Федерация официально прекратила своё существование 31 декабря 1963 года, когда Северная Родезия получила независимость от Великобритании в качестве нового государства Замбия (24 октября 1964), а Ньясаленд получил независимость как новое государство Малави (6 июля 1964)[1]. Затем Южная Родезия стала называться Родезией (с 11 ноября 1965), а теперь называется Зимбабве (с 18 апреля 1980)[1].
Выпуски почтовых марок
Первые марки
Федерация эмитировала первые почтовые марки в 1954 году[1]. Это были почтовые миниатюры с портретом королевы Елизаветы II трёх видов рисунков с надписью англ. «RHODESIA & NYASALAND» («Родезия и Ньясаленд»). Вначале 1 июля вышли 15 марок номиналом от половины пенни до 1 фунта стерлингов. 15 февраля 1956 года была выпущена ещё одна марка номиналом в 2½ пенса для нового тарифа за пересылку внутренней корреспонденции.
Последующие эмиссии
Стандартная серия 1959 года состояла из 15 марок с изображением местных видов и отраслей промышленности.
Коммеморативные марки
Две коммеморативные марки в 1955 году ознаменовали 100-летие открытия Давидом Ливингстоном водопада Виктория.
В последующие годы в почтовое обращение поступили ещё шесть специальных выпусков.
- 17 мая1960 года — открытие плотины Кариба, серия из шести марок.
- 8 мая 1961 года — конгресс шахтёров, серия из двух марок.
- 6 февраля 1962 года — годовщина первого авиапочтового рейса в Лондон, серия из трёх марок.
- 18 февраля 1963 года — табачный конгресс, серия из четырёх марок.
- 6 августа 1963 года — столетие общества Красного Креста, одна марка.
- Последний выпуск был эмитирован 11 сентября 1963 года и был посвящён Всемирному совету молодёжных клубов (World Council of the Young Men’s Service Clubs), который состоялся в университетском колледже Родезии и Ньясаленда, серия из двух марок.
Марки Федерации Родезии и Ньясаленда были изъяты из почтового обращения в 1964 году[1].
Другие виды почтовых марок
Доплатные
Известна надпечатка на однопенсовой и двухпенсовой марках 1954 года текста «Postage due» («Почтовая доплата») по диагонали от нижнего левого угла до верхнего правого угла. Неизвестно, были ли они действительно выпущены, или это штемпели гашения.
19 апреля 1961 года вышла серия из четырёх доплатных марок номиналом в 1, 2, 4 и 6 пенсов с изображением почтового рожка.
См. также
Напишите отзыв о статье "История почты и почтовых марок Родезии и Ньясаленда"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 Родезия и Ньясаленд // [dic.academic.ru/dic.nsf/dic_philately/2307/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — С. 243. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.
Литература
- Бывшие колониальные территориально-административные объединения в Африке. 8. Родезия и Ньясаленд // Филателистическая география (зарубежные страны): Справочник / Л. Л. Лепешинский. — М.: Связь, 1967. — С. 333-334. — 480 с.
Ссылки
|
Портал «Филателия» |
|---|---|
|
Портал «Африка» |
|
История почты и почтовых марок Родезии и Ньясаленда в Викиучебнике? |
|
|
История почты и почтовых марок Родезии и Ньясаленда в Викиучебнике? |
|---|
- Rossiter, Stuart; Fowler, John & Wellsted, Raife. [www.sandafayre.com/stampatlas/rhodesiaandnyasaland.html Rhodesia and Nyasaland] (англ.). Stamp Atlas. Sandafayre Stamp Auctions. Проверено 28 августа 2013.
- [www.allworldstamps.com/results.asp?cid=282&sid=603&range=N Rhodesia & Nyasaland] (англ.). Country List. All World Stamps Catalogue sponsored by Stanley Gibbons. — Марки Родезии и Ньясаленда в онлайн-каталоге «Стэнли Гиббонс». Проверено 28 августа 2013.
- [www.stanleygibbons.com/stanleygibbons/view/content/sg_search/sgproductcatalog?searchBox=yes&query=Rhodesia+and+Nyasaland&submitSearchButton=SEARCH+%3E&filter=general Rhodesia and Nyasaland] (англ.). Stanley Gibbons Shop. Stanley Gibbons Ltd. — Филателистические материалы Замбии на сайте компании «Стэнли Гиббонс». Проверено 28 августа 2013.
- [www.rhodesianstudycircle.org.uk/index.htm Rhodesia Study Circle.]
- [www.warwickandwarwick.com/pages/library/stamps/rhodesia.htm Federation of Rhodesia and Nyasaland Postage Dues by Colin Such.] [www.webcitation.org/62eE378kb Archive here.]
|
Это заготовка статьи по филателии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Родезии и Ньясаленда
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
