История почты и почтовых марок Токелау
 Токелау | |
| англ. Tokelau | |
 Первая почтовая марка Токелау, выпущенная в 1948 году (Скотт #1; SG #1)[^][^] | |
| История почты | |
|---|---|
| Почта существует |
c 1911 |
| Денежная система | |
| до 1967 |
1 новозеландский фунт стерлингов (£NZ) = |
| с 1967 |
1 новозеландский доллар = 100 центов |
| Первые почтовые марки | |
| Стандартная |
1948 |
| Коммеморативная |
1953 |
| Другие |
почтовая фискальная[en] — 1966 |
 Карта островов Токелау | |
История почты и почтовых марок Токелау описывает развитие почтовой связи на островах Токелау, расположенных в юго-западной части Тихого океана и включающих три атолла — Атафу, Нукунону и Факаофо, с общей площадью 10 км² и населением около 2000 человек[1][2][3].
|
Токелау входят в состав Новой Зеландии, которая отвечает за почтовое обслуживание этих островов. Почтовые марки, эмитируемые островами Токелау с 1948 года[1][2][3][4], являются одной из главных статей экспорта и дохода в местной экономике[5].
Развитие почты
Исторически почтовую связь для данной территории, известной ранее как острова Юнион (англ. Union Islands), осуществляли английские колониальные власти[2][4], которые с 1889 года установили здесь британский протекторат[5][6]. В 1916—1924 годах острова находились в составе британской колонии Острова Гилберта и Эллис[en][2][4], а с 1925 года — под управлением новозеландской администрации[2][4][5]. В 1946 году острова были переименованы в Токелау[2] и в 1949 году включены в состав Новой Зеландии[2][4].
Почтовое отделение на атолле Атафу было впервые открыто в 1911 году. Почтовые штемпели для двух других островов, Нукунону и Факаофо, не появлялись до 1926 года[4].
До выпуска собственных знаков почтовой оплаты в употреблении здесь находились марки островов Гилберта и Эллис и Западного Самоа[en][2]. В частности, марки Гилберта и Эллис были в почтовом обращении с февраля 1911 года до июня 1926 года. После этого, ввиду перехода вместе Западным Самоа под новозеландское управление, вплоть до 1948 года использовались западносамоанские почтовые марки[4].
Выпуски почтовых марок
Первые марки
Первыми собственными почтовыми марками Токелау стала стандартная серия, посвящённая трём островам, которая увидела свет в 1948 году (SG #1—3)[1][2].
Марки были изготовлены английской фирмой Bradbury Wilkinson and Company[en] способом глубокой печати на бумаге[en] с новозеландским водяным знаком и поступили в обращение 22 июня. Дизайн марок[en]* был разработан Дж. Берри (J. Berry) на основе фотографий Т. Хамфри (T. T. C. Humphrey) и включал три вида (соответственно одному из трёх номиналов)[4]:
- деревня на атолле Атафу и карта — ½ пенни (SG #1)[≡],
- хижина на атолле Нукунону и карта — 1 пенни (SG #2),
- деревня на атолле Факаофо и карта — 2 пенса (SG #3).
Марка в 1 пенни встречается с перевёрнутым водяным знаком. Эта редкая разновидность оценивается ныне достаточно дорого (£275 по каталогу «Стэнли Гиббонс» 2001 года)[4].
Известны конверты, франкированные первыми марками Токелау, на которых имеются календарные штемпели с датой 16 июня 1948 года. Эта датировка ошибочна, так как предполагалось использовать штемпель для 16 июля, но по недоразумению вместо него употребили штемпель для 16 июня[4].
Последующие эмиссии
Первая памятная марка Токелау появилась в 1953 году[2]. Она была приурочена к коронации Елизаветы II и была аналогична такой же марке Новой Зеландии (SG #715), но с указанием названия территории («Tokelau Islands» — «Острова Токелау»). Эта почтовая миниатюра была выпущена 25 мая в Новой Зеландии и 16 июня — на Токелау[4].
За первые пятнадцать лет, с 1948 по 1963 год, было эмитировано всего лишь пять почтовых марок[1]. С 1967 марки Токелау стали выходить регулярно[2].
На издаваемых для этой территории оригинальных марках встречаются надписи: «Tokelau Islands» («Острова Токелау»)[1][3]; «Postage and Revenue» («Почтовый и гербовый сбор»)[1][≡].
Другие виды почтовых марок
В 1966—1967 годах в качестве почтовых применялись фискальные марки Новой Зеландии[en], на которых делалась надпечатка названия островов и нового номинала[2].
Первый выпуск таких почтовых фискальных марок[en] был сделан 8 ноября 1966 года (SG #6—8). В правительственной типографии Новой Зеландии в Веллингтоне были произведены надпечатки на новозеландских безноминальных фискальных марках с указанием новых номиналов — 6, 8 пенсов и 2 шиллинга[4].
Второй выпуск был вызван переходом в 1967 году на десятичную денежную систему и был выполнен аналогичным образом, но для новых номиналов — 3, 5, 7 и 20 центов (SG #12—15). Надпечатанные марки были изданы в Новой Зеландии 10 июля и поступили в обращение на Токелау 4 сентября 1967 года[4].
См. также
- История почты и почтовых марок Новой Зеландии
- История почты и почтовых марок островов Гилберта и Эллис
- История Токелау
Напишите отзыв о статье "История почты и почтовых марок Токелау"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Токелау, острова // [www.fmus.ru/article02/Lepeshin/Oceania/tokelau.html Филателистическая география (зарубежные страны): Справочник] / Л. Л. Лепешинский. — М.: Связь, 1967. — С. 445. — 480 с. (Проверено 2 июля 2016) [web.archive.org/web/20160405041223/www.fmus.ru/article02/Lepeshin/Oceania/tokelau.html Архивировано] из первоисточника 5 апреля 2016.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [www.fmus.ru/article02/BS/T.html Токелау] // [filatelist.ru/tesaurus/210/186439/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — С. 270. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.
(Проверено 2 июля 2016) [web.archive.org/web/20160405001903/www.fmus.ru/article02/BS/T.html Архивировано] из первоисточника 5 апреля 2016.
</li>
- ↑ 1 2 3 Читатель спрашивает — отвечаем // Филателия СССР. — 1976. — № 2. — С. 31. — (Рубрика: Справочный стол).
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 Countries J—Z // Stanley Gibbons Stamp Catalogue. Part 1. British Commonwealth 2001. Including post-independence issues of Ireland: In 2 Vols. — 103rd edn. — L., Ringwood, UK: Stanley Gibbons Limited, 2000. — Vol. 2. — P. 301—30?. — 1008 p. — ISBN 0-85259-494-1. (англ.)
- ↑ 1 2 3 [www.cia.gov/library/publications//the-world-factbook/geos/tl.html Tokelau] (англ.). Library: Publications: The World Factbook. Washington, D. C., USA: Central Intelligence Agency. Проверено 2 июля 2016. [web.archive.org/web/20160527062831/www.cia.gov/library/publications//the-world-factbook/geos/tl.html Архивировано из первоисточника 27 мая 2016].
- ↑ По данным «Большого филателистического словаря» — с 1893 года.
</ol>
Ссылки
|
Почта Токелау в Викиучебнике? |
|---|---|
|
Почта Токелау на Викискладе? |
|
|
Марки Новой Зеландии в Викиучебнике? |
|---|---|
|
|
Марки Новой Зеландии на Викискладе? |
- [stamps.nzpost.co.nz/shop/international-stamps/tokelau Tokelau] (англ.). Shop: International stamps. Wellington, New Zealand: New Zealand Post[en]. Проверено 2 июля 2016. [web.archive.org/web/20160621210018/stamps.nzpost.co.nz/shop/international-stamps/tokelau Архивировано из первоисточника 21 июня 2016].
Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Токелау
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
