История почты и почтовых марок Эквадора

Республика Эквадор
исп. República del Ecuador кечуа Ikwadur Republika
Первая серия почтовых марок Эквадора, 1865 (Скотт #?)[^]
История почты
Член ВПС	с 1 июля 1880
Денежная система
1865—1881	1 песо ($) = 8 реалов
с 1881	1 сукре ($) = 100 сентаво
Correos del Ecuador
Сайт почты	[www.correosdelecuador.gob.ec reosdelecuador.gob.ec]
Первые почтовые марки
Стандартная	1865
Коммеморативная	1896
Авиапочтовая	1929
Другие	газетная — ?; служебная — 1884; почтово-налоговая — 1920; доплатная — 1896
Почтовый блок	1952
Филателия
Член ФИП от страны	Asociacion Filatelica Ecuatoriana
Офис общества	Apartado 17-17-238, Quito, Ecuador
Сайт общества	[afe-filateliaecuador.blogspot.com afe-filateliaecuador.blogspot.com]
Карта Эквадора

История почты и почтовых марок Эквадора описывает развитие почтовой связи и выпуски знаков почтовой оплаты на территории Республики Эквадор, государства на северо-западе Южной Америки, со столицей в Кито. Эквадор является членом Всемирного почтового союза (ВПС; с 1880), а за почтовое обслуживание в стране отвечает государственная компания Correos del Ecuador

Развитие почты

Находясь в составе испанского вице-королевства Новой Гранады, до 1822 года территория нынешнего Эквадора находилась в ведении испанской почтовой службы. С 1779 года употреблялись резиновые почтовые штемпели, в том числе в 1819—1830 годах использовался штемпель типа «овал из точек» (англ. beaded oval).

C 1849 года по 1880 год пересылкой внешних почтовых отправлений занималось британское почтовое отделение в Гуаякиле, где с 1849 года использовались соответствующие резиновые штемпели. С 26 января 1865 года по 1874 год в этом почтовом отделении в Гуаякиле были в обращении почтовые марки Великобритании, которые гасились буквенно-цифровым штемпелем «C41».

При оплате пересылки корреспонденции тихоокеанским маршрутом «Pacific Ligne F» в Гуаякиле с 25 апреля 1872 по 4 марта 1874 года использовались почтовые марки Франции.

C 1 июля 1880 Эквадор вступила в ряды ВПС и стал выстраивать работу своей почтовой службы в рамках этой международной организации. Современным национальным почтовым оператором страны является государственная компания Correos del Ecuador.

Для расположенного на самом экваторе селения Митод дель Мундо почтовой службой Эквадора применяется специальный почтовый штемпель с надписью: «Пирамида, находящаяся на экваторе и делящая мир пополам».

Выпуски почтовых марок

Первые марки

Первые почтовые марки Эквадора были выпущены 1 января 1865 года^[≡].

Последующие выпуски

На выпущенных в 1887 году почтовых марках присутствовали надписи фр. «Equateur» («Эквадор»), «U. P. U.» («ВПС»; сокращение от «Union Postale Universelle» — «Всемирный почтовый союз»)^[≡].

Первые эквадорские памятные марки вышли в 1896 году.

В 1902 году при пожаре в Гуаякиле были похищены имевшиеся запасы марок, в связи с чем на запасах почтовых марок, оставшихся в почтовых отделениях разных эквадорских городов, были сделаны вручную различные надпечатки, которых известно большое количество видов.

В 1952 году появился первый почтовый блок Эквадора.

На оригинальных марках Эквадора можно встретить следующие надписи: исп. «Ecuador. Correos» («Эквадор. Почта»), «Correos y Telégrafos» («Почта и телеграф»)^[≡], «Gorreos internes del Ecuador» («Внутренняя почта Эквадора»), «Republica del Ecuador» («Республика Эквадор»).

Примеры почтовых марок Эквадора, посвящённых известным людям страны^{[^]}

• Ecuador Seebeck.jpg

  1890: первый президент Эквадора Хуан Флорес. Надписи на марках: «Correos y Telégrafos» («Почта и телеграф»), «U. P. U.» («ВПС»)^{[^]}. Печать: Hamilton Bank Note Co. / Seebeck

• Juan Montalvo 1899 Ecuador stamp.jpg

  1899: эквадорский писатель Хуан Монтальво

• Ecuador Triangle stamp2 1907-2c.jpg

  1907: дважды президент Эквадора Гарсия Морено. Печать: Waterlow and Sons

• Montalvo's Tomb 1989 Ecuador stamp.jpg

  1989: усыпальница президента Хуана Флореса. Печать: Instituto Geográfico Militar, Кито

Тематика

На почтовых марках Эквадора представлена самая разнообразная тематика — история, политика, выдающиеся личности Эквадора^[≡] и Латинской Америки^[≡], флора^[≡] и фауна страны^[≡], спорт^[≡], транспорт^[≡] и т. д.

• Примеры тем почтовых марок Эквадора
• Stamps of Ecuador, 2011-17.jpg

  2011: вид страстоцвета Passiflora manicata^{[^]}

• Stamp Ecuador 1958 30c Andean Condor.jpg

  1958: андский кондор^{[^]}

• Stamps of Ecuador, 2012-19.jpg

  2012: гребля на каноэ^{[^]}

• Stamps of Ecuador, 2010-27.jpg

  2010: парусник NRP Sagres на регате Velas Sudamérica 2010^{[^][^]}

• Stamps of Ecuador, 2012-07.jpg

  2010: пароход «Титаник»^{[^]}

• Stamps of Ecuador, 2010-52.jpg

  2010: рождественский парад «Шествие ребёнка-путешественника» в Куэнке

Ряд эквадорских марок тематически могут быть причислены к «Россике». Так, например, в 1980 году выходили почтовые марки и блоки Эквадора, которые были посвящены XXII Летним Олимпийским играм в Москве.

Другие виды почтовых марок

Авиапочтовые

Авиапочтовые марки Эквадора издавались с 1929 года. На них имелась надпись «Servicio aéreo» («Авиасвязь») или «Aéreo» («Авиа»)^[≡].

Служебные

В Эквадоре в 1884—1964 годах эмитировались служебные марки.

Доплатные

В 1896—1958 годах там выпускались доплатные марки. Для них характерна надпись «Franqueo deficiente» («Доставка неоплаченных писем»).

Почтово-налоговые

С 1920 года в обращении в стране были почтово-налоговые марки. Надпись на почтово-налоговых марках гласила: «Timbre patriotico» («Марка патриотического сбора»).

Кроме того, в 1928—1946 годах на непочтовых марках налога на табак были сделаны надпечатки, после чего они поступили в почтовое обращение в качестве почтовых, экспрессных, служебных и почтово-налоговых марок. На фискальных марках делалась надпечатка «Postal» («Почтовая»).

Телеграфные

Эквадор также производил телеграфные марки.

Марки авиакомпании SCADTA

См. также: История почты и почтовых марок Колумбии#Авиапочтовые

Колумбийская авиакомпания SCADTA, осуществлявшая как внутреннее авиасообщение на территории Эквадора, так и выполнявшая авиарейсы в Колумбию и Перу, применяла собственные почтовые марки, бывшие в обращении с 28 августа 1928 года по 27 декабря 1930 года.

Галапагосские острова

Первая почтовая марка Галапагосских островов вышла в 1957 году. На оригинальных марках надпись: «Islas Galapagos» («Галапагосские острова»). На почтовых марках надпись «Gorreos» («Почта»), а на авиапочтовых — «Соггео aéreo» («Авиапочта»).

За период с 1957 года по 1963 год было эмитировано 6 почтовых марок островов.

См. также

• История Эквадора
• Список людей на почтовых марках Эквадора

Литература

• Эквадор // [filatelist.ru/tesaurus/221/186866/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — С. 308—309. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.

• Эквадор // [www.fmus.ru/article02/Lepeshin/America/ecuador.html Филателистическая география (зарубежные страны): Справочник] / Л. Л. Лепешинский. — М.: Связь, 1967. — С. 414—415. — 480 с.
• Olamo J. The Revenue Stamps of Ecuador. — Helsinki, Finland: YLE, Monistuspalvelu, 1994. — ISBN 952-90-6121-8. (англ.)

Ссылки

• [www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/e/eaez.html#e016 Ecuador] (англ.). A—Z of postal authorities. Encyclopaedia of Postal History. Stampsite: The Encyclopaedia of Postal Authorities; BlackJack. — Информация о марках Эквадора в базе данных «Энциклопедия истории почты. Энциклопедия почтовых ведомств». Проверено 31 января 2010. [web.archive.org/web/20080919063047/www.jl.sl.btinternet.co.uk/stampsite/alpha/e/eaez.html#e016 Архивировано из первоисточника 19 сентября 2008].
• [www.ecuadorstamps.com/ ecuadorstamps.com]
• [www.stampnews.com/?s=Ecuador&submit=Search Stamp News — Ecuador.]

Портал «Филателия»   Портал «Эквадор»   Портал «История»

Отрывок, характеризующий История почты и почтовых марок Эквадора

Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.