Источниковедение

Источникове́дение — вспомогательная отрасль исторической науки (истории), разрабатывающая теорию и историю исторических источников, а также методику их изучения.

Предметом источниковедения является исторический источник и методы его поиска и изучения.

История и историография источниковедения

В конце XVIII — первой половине XIX века трудами немецких учёных Августа Людвига Шлёцера, Бартольда Георга Нибура и Леопольда фон Ранке был создан метод исторической критики. А в середине XIX века источниковедение сформировалось как научная дисциплина в работах по теории и методологии истории английского историка Эдуарда Фримена («Методы исторического исследования», 1886), немецких методологов Эрнста Бернгейма («Учебник исторического метода», 1889) и Иоганна Густава Дройзена. Источниковедение развивалось под влиянием концепции методологии истории, наиболее ярким проявлением которой стало пособие профессоров Парижской школы высших исследований при Сорбонне Шарля-Виктора Ланглуа и Шарля Сеньобоса «Введение в изучение истории» (1898).

В Российской империи исследования исторических источников были начаты с середины XVIII века, значительный вклад был внесен Герардом Фридриком Миллером, который собрал первую коллекцию источников, привезенную с сибирских археологических раскопок (1733 - 1743 гг.). Он также был первым историком России, в научном творчестве которого изучение источников имело самостоятельное значениеПозднее становление этой науки наблюдалось в работах историков Василия Татищева, Михаила Щербатова, Николая Карамзина, Сергея Соловьёва и др. Профессор Вильнюсского университета Ефим Иоахим в 1822 году издал книгу «Науки, которые позволяют изучать источники».

Большую роль в издании и изучении источников имели Археографические комиссии. Например, комиссия в Санкт-Петербурге, начав свою деятельность с середины 1830-х годов, издала «Полное собрание русских летописей», «Акты, относящиеся к истории Западной России», в которых было много документов по истории Белоруссии XIV — XVII веков.

Источниковедение как специальная историческая дисциплина сформировалось в России только в 1890-е годы. Василий Ключевский читал курс «Источниковедение» в Московском университете в 1894 году. В начале XX века большую роль в развитии источниковедения имели работы лингвиста Алексея Шахматова (по изучению летописей) и историка Александра Лаппо-Данилевского, который разработал методологию источниковедения и оригинальный подход в исследовании источников.

После Первой мировой войны изменился подход к изучению источников. Люсьен Февр и Марк Блок, представители французской школы «Анналов», в начале 1930-х годов предложили использовать в исследованиях принцип «тотальной истории», то есть изучение исторических событий с разных точек зрения: политической, социальной, экономической, психологической.

Общее (теоретическое) источниковедение

Общее источниковедение изучает сущность и научно-познавательную роль исторических источников, их классификацию, общие этапы и методы их изучения.

Исторический источник — это материальный объект, являющийся носителем исторической информации.

Научно-познавательная роль исторического источника: исторический источник является носителем исторической информации, извлечение которой в ходе конкретно-исторического исследования является важным его этапом и одной из необходимых предпосылок для её дальнейшего научного исторического анализа.

Классификация исторических источников: по характеру информации и носителю:

• вещественные,
• письменные,
• видео- и аудиоисточники,
• электронные источники.

по первичности

• первичные источники (первоисточники),
• вторичные и более опосредованного происхождения источники.

Первоисточники представляют наибольшую ценность для исторического исследования, поскольку содержат наименее искаженную историческую информацию.

Этапы источниковедческого исследования

Источниковедческое исследование исторического источника состоит из двух частей: источниковедческая эвристика и источниковедческий анализ.

Источниковедческая эвристика — это поиск исторических источников, изучение возможностей доступа к нему и наличие вариантов источников:

• определяет тип возможного источника,
• определяет существование источника,
• определяет место хранения источника,
• определяет условия доступа к источнику,
• выявление возможно существующих вариантов, редакций или изданий.

внешняя критика источника:

• определение сохранности источника,
• определение подлинности источника,
• определение первичности источника,
• определение авторства источника,
• определение места и времени создания источника,
• определение цели создания источника,
• изучение истории источника,

внутренняя критика источника:

• определение достоверности содержащейся в историческом источнике информации,
• сравнение возможных копий, вариантов, редакций или изданий и выявление различий и их причин,
• определение историко-информационного потенциала (полноты и новизны исторической информации) источника,
• определение значимости содержащейся исторической информации,
• выработка рекомендаций для конкретно-исторического исследования.

Методы источниковедческого исследования:

Прикладное источниковедение

Примерная схема изложения результатов источниковедческого исследования строится по следующей схеме:

1. введение, в котором обосновывается тема исследования, характеризуются его методы, историография (степень изученности данной темы в литературе), формулируются задачи исследования;
2. характеристика источника, в котором проводится изучение вопросов происхождения (когда и где создавался источник) и авторства источников, дается характеристика исторических условий возникновения источника, автора (создателя) источника, истории текста, истории публикаций источника;
3. анализ содержания источника — полнота сведений источника и их достоверность;
4. заключение, в котором дается оценка значения источника и практические рекомендации по его использованию.

См. также

• Вспомогательные исторические дисциплины
• Формулярный анализ

Литература

• [rushistory.3dn.ru/publ/2-1-0-240 Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории: Учебное пособие] / И. Н. Данилевский, В. В. Кабанов, О. М. Медушевская, М. Ф. Румянцева / Российский государственный гуманитарный университет. М., 1998. 702 с.
• Лаппо-Данилевский А. С. [do.rulitru.ru/v15163/?cc=1&view=pdf Методология источниковедения // Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории. [Вып. 2. Спб., 1913] М., 2006. С. 275—616.]
• Люблинская А. Д. Источниковедение истории средних веков: Учебное пособие / Отв. ред. В. И. Рутенбург. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1955. — 374 с. — 4000 экз. (в пер.)
• Тихомиров М. Н. Источниковедение истории СССР. Вып. 1. М., 1962.
• Стрельский В. Источниковедение, Источниковедение истории СССР. Период империализма, конец XIX в. — 1917 г. М., 1962.
• Источниковедение истории советского общества, в. 1-2, М., 1964-68.
• Черноморский М. Н. Источниковедение истории СССР (советский период). М., 1966.
• Источниковедение. Теоретические и методические проблемы, М., 1969.
• Источниковедение истории СССР XIX — начала ХХ вв. М., 1970.
• Мнухина Р. С. Источниковедение истории нового и новейшего времени. — М.: Высшая школа, 1970. — 328 с. — 12 000 экз. (в пер.)
• Проблемы источниковедения. Вып. 1-11. М.-Л., 1933-63.
• Черепнин Л. В. К вопросу о методологии и методике источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин// Источниковедение отечественной истории. — М., 1973. — Вып.1.-С.37-63.
• Курносов А. А. К вопросу о природе видов источников// Источниковедение истории СССР. — М., 1976.
• Пронштейн А. П. Источниковедение в России: Эпоха феодализма. — Ростов-на-Дону, 1976.
• Медушевская О. М. Теоретические проблемы источниковедения. — М., 1976.
• Источниковедение истории СССР: Учебное пособие / Под ред. И. Д. Ковальченко. М.,1981
• Фарсобин В. В. Источниковедение и его метод: опыт анализа понятий и терминологии. — М., 1983.
• [www.krotov.info/lib_sec/12_l/lur/1985lur.html Лурье Я. С. О путях доказательства при анализе источников (на материале древнерусских памятников) // Вопросы истории. 1985. № 5. С. 61-68.]
• Суслова Е. Н. Поиск архивных документов. — Л., 1987.
• Документальные памятники: выявление, учет, использование / Под ред. С. О. Шмидта. — М., 1988.
• Русина Ю. А. История и теория источниковедения. Екатеринбург, 2001.
• Источниковедение новейшей истории России: теория, методология, практика: Учебник / А. К. Соколов, Ю. П. Бокарев, Л. В. Борисова и др. Под ред. А. К. Соколов. М.: Высшая школа, 2004. 687 с.
• Пушкарёв Л. Н. Классификация русских письменных источников по отечественной истории / Отв. ред. акад. Л. В. Черепнин; Институт истории СССР АН СССР. — М.: Наука, 1975. — 282 с. — 2250 экз. (в пер.)

Ссылки

• [bse.sci-lib.com/article056927.html Статья в БСЭ]

Отрывок, характеризующий Источниковедение

«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.