Исхак ибн Рахавейх
| Исхак ибн Рахавейх | |
| Личная информация | |
|---|---|
| Отец: |
Ибрахим «Рахавейх» ибн Мухаллад |
Богословская деятельность | |
 Редактирование Викиданных | |
Абу́ Яку́б Исха́к ибн Ибрахи́м аль-Ма́рвази (778, Мерв — 853, Нишапур) — один из видных мусульманских учёных, хадисовед, хафиз. Известен как Исхак ибн Ра́хавейх (Рахавейхи, Рахавайх).
Биография
Его полное имя: Абу Якуб Исхак ибн Ибрахим ибн Мухаллад ибн Ибрахим ибн Абдуллах ибн Бакр ибн Убайдуллах ибн Галиб ибн Абд аль-Варис ибн Абдуллах ибн Атия ибн Мурра ибн Кааб ибн Хаммам ибн Асад ибн Мурра ибн Амр ибн Ханзала ибн Малик ибн Зейд Манат ибн Тамим аль-Ханзали аль-Марвази ан-Найсабури[1].
Исхак ибн Рахавейх был родом из Мерва и родился предположительно в 161 или 166 году по мусульманскому календарю. Его прозвище «Ибн Рахавейх» было связано с тем, что его отец родился по пути в Мекку и жители Мерва нарекли его «Рахавейхом», что значило на их языке «родившийся в пути». Исхак ибн Рахавейх путешествовал по многим городам для записи и изучения хадисов. Многие выдающиеся учёные, которые впоследствии стали знаменитыми имамами, обучались у Исхака. Среди них: основатель ханбалитской правовой школы Ахмад ибн Ханбаль, автор самого достоверного сборника хадисов «Сахих аль-Бухари» Мухаммад аль-Бухари, автор «Сахих Муслима» Муслим ибн аль-Хаджжадж, Абу Иса ат-Тирмизи, ан-Насаи и др[2].
Исхак ибн Рахавейха идентифицируют с Ибн Рахивайхом аль-Арджани (араб. ابن راهويه الأرجاني), автором Комментария к десятой книге [«Начал»] Евклида (араб. شرح المقالة العاشرة لإقليدس)[3].
Исхак ибн Рахавейх ушёл из жизни ночью 15 числа месяца Шаабан 238 года по хиджре[4].
Высказывания о нём
Абу Хатим ар-Рази говорил о нём: «Я восхищаюсь достоверностью и выверенностью его хадисов, а также его удивительной памятью»[4].
Абу Зура ар-Рази сказал: «Никто не знает больше хадисов, чем Исхак»[4].
Исхак ибн Рахавейх, как и другие передатчики хадисов, отличался великолепной памятью и способностью к запоминанию. Он говорил о себе: «Не слышал я ничего, кроме как запоминал это. И не забывал я ничего из запомненного»[5].
Аль-Хаким передаёт со слов Яхъи ибн Мухаммада аль-Анбари, что Ибрахим ибн Абу Талиб говорил:
Я спросил Абу Кудаму об аш-Шафии, Ахмаде (ибн Ханбале), Исхаке (ибн Рахавейхе) и Абу Убайде и он ответил: «Самый понимающий из них (в фикхе) аш-Шафии, однако он был малым в хадисе; что касается самого богобоязненного из них, то это Ахмад; что качается самого сильного в запоминании, то это Исхак; а что касается самого осведомлённого об арабском языке из них, то это Абу Убайд»[5].
Оригинальный текст (ар.)قال الحاكم : حدثنا يحيى بن محمد العنبري ، سمعت إبراهيم بن أبي طالب ، سألت أبا قدامة عن الشافعي ، وأحمد ، وإسحاق ، وأبي عبيد ، فقال : أما أفقههم فالشافعي ، إلا أنه قليل الحديث ، وأما أورعهم فأحمد ، وأما أحفظهم فإسحاق ، وأما أعلمهم بلغات العرب ، فأبو عبيد.
Библиография
Несмотря на массу учеников и хадисов, которые передаются от него, от Исхака ибн Рахавейха дошёл только его «Муснад». Абу Абдуллах аль-Хаким говорил: «Исхак, Ибн аль-Мубарак и Мухаммад ибн Яхъя погребали свои книги». Это же сообщается и от других имамов, которые не оставляли после себя книг из-за боязни искажений, которые могут быть внесены в их книги, и предпочитали устную передачу Сунны и других знаний[5].
Напишите отзыв о статье "Исхак ибн Рахавейх"
Примечания
- ↑ Абдуль-Гафур Абдуль-Хакк Хусейн аль-Балуши. [ia600300.us.archive.org/16/items/eirkm/eirkm.pdf Имам Исхак ибн Рахавейх и его книга «Муснад»] = الإمام اسحاق بن راهويه وكتابه المسند. — Медина: Мактаба аль-Айман, 1990.
- ↑ [shamela.ws/index.php/author/392 إسحاق بن راهويه] (ар.) — Shamela.ws
- ↑ Матвиевская Г. П., Розенфельд Б. А. Ибн Рахивайх ал-Арджани // Математики и астрономы мусульманского средневековья и их труды (VIII-XVII вв.) / Отв. ред. Юшкевич А. П.. — М. : Наука, 1983. — Кн. 2. Математики и астрономы, время жизни которых известно. — С. 53. — 650 с. — 2000 экз. </span>
- ↑ 1 2 3 [muslimiman.info/articles/hadis/muhaddis/ Мухаддисы — ученые науки хадисоведения]
- ↑ 1 2 3 [www.islamweb.net/newlibrary/showalam.php?ids=12418 إسحاق بن راهويه] (ар.) — Islamweb.net
</ol>
Литература
- [shamela.ws/index.php/author/392 إسحاق بن راهويه] (ар.) — Shamela.ws
- [muslimiman.info/articles/hadis/muhaddis/ Мухаддисы — ученые науки хадисоведения]
- [www.islamweb.net/newlibrary/showalam.php?ids=12418 إسحاق بن راهويه] (ар.) — Islamweb.net.
Отрывок, характеризующий Исхак ибн Рахавейх
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
