Итальянская Триполитания

Итальянская Триполитания — бывшая итальянская колония, располагавшаяся в современной западной Ливии. Существовала в период с 1927 по 1934 годы и являлась частью итальянской североафриканской территории, завоёванной в 1911 году. Итальянская Триполитания включала западную часть северной Ливии, с городом Триполи в качестве столицы.

История

Итальянские Триполитания и Киренаика стали независимыми колониальными объектами в Северной Африке в 1927 году. В 1934 году итальянские Триполитания и Киренаика стали частью итальянской Ливии.

Большое количество итальянских колонистов переехало в Триполитанию в конце 1930-х годов. Эти поселенцы поселились в первую очередь в районе столицы — Триполи. В 1939 году во всей Триполитании насчитывалось почти 60 тысяч итальянцев, большинство которых жило в Триполи (около 40 %). Как следствие, во всей Триполитании начался экономический рост. Например, итальянцы проводили Гран-при Триполи — всемирно известный автопробег.

В 1943 году область была оккупирована союзниками, что положило конец итальянскому колониальному присутствию.

Италия безуспешно пыталась сохранить Триполитанию в качестве колонии после Второй мировой войны, но в 1947 году прекратила все попытки, согласно мирному договору.

Инфраструктура

В итальянской Триполитании были большая часть инфраструктуры бала создана руками итальянцев: наиболее важными из них были прибрежная дорога между Триполи и Бенгази и железные дороги. Кроме того были расширены порт Триполи и создан аэропорт Триполи.

Основные военные и политические события

• 1911 год. Начало итало-турецкой войны. Итальянское завоевание Триполи.
• 1912 год. Лозаннский договор, окончание итало-турецкой войны. Триполитания и Киренаика были переданы Италии.
• 1934 год. Триполитания включена в состав колоний Ливии.

Отрывок, характеризующий Итальянская Триполитания

– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.