Иудеи-христиане

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Иудеи-христиане, иудеохристиане, иудейско-христианская секта, и иногда также христиано-иудеи — ранние христиане из евреев, продолжавшие и после принятия христианства соблюдать основные предписания иудаизма.

Христианство воспринималось иудеями как одно из многих мессианских движений внутри иудаизма. Соответственно, первые последователи Христа были в основном евреями, рассматривавшими новое учение частью иудаизма. Иудео-христиане считали себя иудеями и, помимо крещения и веры в то, что Иисус был Мессией, исполняли заповеди иудаизма (кашрут, обрезание, соблюдение Шаббата и др.) и даже видели в Иерусалимском Храме свой религиозный и духовный центр. Критика Иисусом Христом происходившего в Бейт а-Микдаше не отрицала значения Иерусалимского Храма в качестве духовного центра, а касалась деяний людей в нём (например; денежные менялы). Римляне видели в иудео-христианах (а позже в христианах) течение или секту внутри иудаизма. Запреты и разрешения касавшиеся иудеев распространялись и на иудеев-христиан.

До апостола Павла и изменений произведённых им в основах веры, разница между иудаизмом и христианством была погрешной и поэтому были иудеи, которые определяли себя учениками Иисуса из Назарета (назареи, назаряне, или назореи) и всё же считали себя иудеями, а также ближайшее окружение видело в них иудеев. Иудео-христиане вначале видели только в иудеях кандидатов для присоединения в их веру, однако с течением времени, идея назареев понравилась неиудеям (в основном представителям эллинистической культуры) и они желали присоединяться к новому религиозному учению. Когда неиудеи пожелали присоединиться, начали всплывать вопросы по поводу двух основных тем; соблюдение кашрута и обрезание. Среди иудео-христиан выделялись эбиониты, считавшие, что заповедям иудаизма должны следовать все христиане, и умеренные, назареи в узком смысле, считавшие заповеди Ветхого Завета обязательными лишь для евреев-христиан.

Разделение между раввинистическим иудаизмом и христианством началось внутри иудейско-христианской общины ещё в первом поколении двенадцати апостолов и усилилось в течение первого и второго веков, и до тех пор, пока две общины полностью не разошлись в III веке. Это был медленный процесс, связанный с достижением компромисса по поводу соблюдения иудаистских заповедей со стороны иудео-христиан в пользу незначительного приёма иноплеменников в общину. Процесс разделения между мессианской группой и центральными течениями в иудаизме закончился окончательно с принятием христианства в качестве государственной религии Римской империи в 325-ом г.н.э..

Иудео-христианские общины продолжали существовать по крайней мере до VII века . Существуют отрывки информации об иудео-христианах в Земле Израиля и её окрестностях (в основном в Антиохии) в течение V и VI веков, однако нет информации об этих общинах после арабского завоевания. Согласно общепринятому мнению, большинство из них ассимилировались в сирийских церквах; мелькитские церкви, антиохийской церкви, сирийской ортодоксальной церкви. Также сирийская церковь Малабара заявляет о корнях из иудео-христианской общины. В дополнение, были секты наподобие атингане, у которых возможно были корни из иудео-христианских общин.

См. также

• Иудеохристианские евангелия
• Иудеохристианство

Ссылки

• [www.eleven.co.il/article/11885 Иудеохристиане] // Краткая еврейская энциклопедия, том 3, кол. 989—992.

Отрывок, характеризующий Иудеи-христиане

Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.