Иулиания Ольшанская

Иулиания Ольшанская
Юліанія Гольшанська
Икона святой Девы Иулиании
Рождение	1550(1550) Волынь
Смерть	1566(1566) Киев
Почитается	в православной церкви
Прославлена	Русская Православная Церковь
В лике	праведных
Главная святыня	мощи в Антониевых пещерах, Киево-Печерская лавра в Киеве и Свято-Николаевском храме г. Дубровица, Ровенская область, Украина
День памяти	6 июля(19)

Иулиания Ольшанская (светское имя Юлиания Юрьевна; 1550—1566) — святая Русской православной церкви, праведная княжна, дева, из рода Гольшанских-Дубровицких, потомков литовских удельных князей. Память совершается 4 (17) июня (Белорус.), 6 (19) июля, 28 сентября (11 октября).

Святая Иулиания почитается как первая помощница русским женщинам в исцелении болезней души.

История

Родилась в семье Юрия (Георгия) Ольшанского (Гольшанского) из Дубровицы, одного из щедрых благотворителей Киево-Печерской Лавры, известного военачальника, не раз сражавшегося с татарами.

Юлиания прожила недолгую жизнь и умерла в 16-летнем возрасте. Тело княжны погребли близ Великой Лаврской церкви.

Православная традиция приписывает святой Иулиании добродетели, соответствующие её возрасту, полу и званию: целомудрие, послушание родителям, благосклонное отношение к низшим, и особенно — дела христианской благотворительности. Ведь за время своей земной жизни молодая девушка обнаружила высокие христианские качества, соблюдая Божьи заповеди, постигла вершину духовного совершенства.

В начале XVII века (при архимандрите Елисее Плетенецком) в Киеве, вблизи большой соборной Печерской церкви, копали могилу для умершей девушки и натолкнулись на гроб. К нему была прикреплена серебряная дощечка с надписью: «Иулиания, княжна Ольшанская, дочь князя Георгия Ольшанского, преставившаяся девою, в лето от рождения 16-ое». Когда гроб вскрыли, то увидели княжну — нетленною. Гроб с телом княжны тогда же был перенесен в церковь.

Во времена Митрополита Киевского, Галицкого и всея Руси Петра Могилы была изготовлена новая рака для мощей святой потому, что она во сне явилась архимандриту и упрекала его за маловерие и небрежение к её мощам. Именно тогда на её гробнице была сделана надпись: «По воле Творца неба и земли живёт во всея лета Юлиания, помощница и великая в Небе заступница. Здесь кости — врачевство против всех страданий… Райския селения собой украшаеш, Юлиания, как цветок прекрасный…».

Сохранился рассказ о необычном случае, который произошел с мощами святой девы. Однажды к Печерской церкви под видом истинно верующего пришел злоумышленник. Он притворялся, что собирается посетить святые места и поклониться мощам святых угодников Печерских. В церкви он попросил разрешения поклониться мощам святой Иулиании, то есть открыть раку с её мощами, его просьбу удовлетворили, и он припал к её руке. Но когда вышел из храма, вдруг закричал страшным диким голосом и упал мертвым. Когда осмотрели тело злодея, выяснилось, что он снял кольцо с пальца руки княжны, за что и был наказан. С тех пор православная церковь стала прославлять Иулианию.

У раки мощей святой Иулиании совершалось множество чудес и благодатных исцелений.

Однажды святая дева Иулиания явилась игумену Киевского Михайловского монастыря и сказала ему: «Я — Иулиания, мощи которой лежат в Печерской церкви. Ты же считаешь мои мощи ничем. Ради этого Господь посылает тебе знамение, чтобы ты понял, что я Господом Богом причтена к святым девам, угодившим Ему». С тех пор почитание святой Иулиании ещё более увеличилось.

Мощи Иулиании частично сгорели в 1718 во время пожара в Киево-Печерской Лавре. Остатки их были положены в раку и поставлены в Ближних пещерах Лавры.

Православная церковь так прославляет святую деву: «…Привожу к Тебе, Всещедрый, Іулианию, свечу, постоянно светлую, владеющую обилием елея; ея молитвами сохрани нас от всякого зла»…

Святая праведная дева Иулиания стала второй из святых жен Руси, удостоившихся быть погребенными в Лаврских пещерах. На иконах святая Иулиания изображается в соборе святых Отцев Киево-Печерской лавры.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/russian_history/10323/%D0%98%D0%A3%D0%9B%D0%98%D0%90%D0%9D%D0%98%D0%AF Энциклопедия «Русская цивилизация». Иулиания Ольшанская]
• [www.dubr.org.ua/misto.html Небесна заступниця поліського краю свята Діва Юліанія (князівна Гольшанська)] (укр.)

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Иулиания Ольшанская

Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.