Айхи

Ихи (Jḥ j) в иероглифах

Айхи — (Ихи; Харсомтус) — древнеегипетский бог музыки (по другой версии, бог именно систра). Его изображали в виде человека в трансе играющего на систре. Иногда Айхи изображали в виде маленького обнажённого ребёнка с пальцем во рту, или в виде мальчика с «локоном юности» и систром. Имя Айхи вероятно означает «музыкант». Сын богини неба, любви, женственности и красоты Хатхор. По поводу отца существует несколько версий: Хор Бехдетский, Ра, Гор.

Довольно много его изображений можно найти в 60 км от Луксора — западного притока Нила. — в древнем городе Дендера (Тантеры, известный как Тентирис в древней Греции), Верхний Египет. Там же есть сцена его рождения и ряд изображений богини Хатхор.

По одной из версий, Хор является братом Айхи. Рождение молодого бога отождествлялось с объединением верхнего и нижнего Египта. Богу Айхи поклонялись точно также, как Гору и Хатор в Дендере.

См. также

• Систр
• Древнеегипетская религия

Ссылки

• [www.ancientegyptonline.co.uk/ahy.html Gods of ancient Egypt; Ahy (Ihy)] (англ.)
• [www.ancientnile.co.uk/gods.php Ancient Egyptian Gods and Goddesses] (англ.)
• [www.touregypt.net/museum/statuepage.htm Statuette of the God Ihy] (англ.)

Отрывок, характеризующий Айхи

Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.