Бен-Шохам, Ицхак

Ицхак Бен-Шохам
Дата рождения	6 сентября 1936(1936-09-06)
Место рождения	Измир, Турция
Дата смерти	7 октября 1973(1973-10-07) (37 лет)
Место смерти	Голанские высоты
Принадлежность	Израиль Израиль
Род войск	бронетанковые войска АОИ
Годы службы	1954 - 1973
Звание	полковник
Часть	188-я танковая бригада "Барак" 36-й бронетанковой дивизии АОИ
Командовал	188-я брт бр
Сражения/войны	Битва на "Нефтяной дороге" (Галилея)
Награды и премии	(посмертно)
Связи	Давид Исраэли

Ицхак Бен-Шохам — полковник Армии Обороны Израиля, командир 188-й танковой бригады в период Войны судного дня. Родился в городе Измир (Турция). В 1950 репатриировался в Израиль. Жил в кибуце Тират-Цви, затем, после репатриации родителей, в Иерусалиме.

Погиб в бою 7 октября 1973 года, когда четыре танка штаба бригады, под его командованием, пытались сдержать наступление сирийских танков в районе военной базы Нафах. Посмертно награждён медалью «За отвагу» («Итур ха-Оз»). В том же бою погиб его заместитель, подполковник Давид Исраэли.

Источники

• [jig.ru/history/053.html Подполковник к.и.н. Белослудцев О. А., Плоткин Г. Л. «1973 — Война без победивших, война без побеждённых».]

Отрывок, характеризующий Бен-Шохам, Ицхак

Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.