Каценельсон, Ицхок

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ицхок-Лейб Каценельсон»)
Перейти к: навигация, поиск
Ицхок-Лейб Каценельсон
Дата рождения:

1 июля 1886(1886-07-01)

Место рождения:

Кореличи

Дата смерти:

1 мая 1944(1944-05-01) (57 лет)

Место смерти:

Освенцим

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Род деятельности:

Поэт, драматург, писатель

Ицхок Каценельсон (идишיצחק קאצענעלסאן‏‎ — И́цхок Кацене́лсон) — еврейский переводчик, поэт и драматург. Писал на идише.





Биография

Родился в Кореличах, ныне Гродненской области, недалеко от Минска 1 июля 1886 года, в семье педагога и публициста Я. Бен-Ямини. Вскоре после рождения семья Каценельсона переехала в Лодзь. Основал детский сад в Лодзи. После начала Второй мировой войны вместе с женой и двумя сыновьями бежал в Варшаву, там попал в гетто, сотрудничал с сионистским подпольем.

14 августа 1943 года его жену и двоих сыновей депортировали в Треблинку. Кацнельсон принял участие в восстании в гетто, выключая боевые действия. В мае 1943 года подпольщики снабдили Каценельсона документами гражданина Гондураса. С этими документами он был интернирован во Францию, а оттуда 29 апреля 1944 года депортирован в Освенцим[1].

Убит 1 мая 1944 года в Освенциме.

Творчество

В историю поэзии ХХ века И. Каценельсон вошёл главным образом как автор «Песни об убиенном еврейском народе», ставшей памятником духовного сопротивления евреев в безнадежности Холокоста. По этому произведению З. Раздолина написала «Реквием о катастрофе», который в 1997 году был записан в инструментальной версии Моравским филармоническим оркестром.

Напишите отзыв о статье "Каценельсон, Ицхок"

Примечания

  1. Кацис Л. Ф. [www.lechaim.ru/ARHIV/190/katsis.htm ИЦХАК КАЦЕНЕЛЬСОН]. lechaim.ru. Проверено 5 февраля 2012. [www.webcitation.org/69ZKocjzL Архивировано из первоисточника 31 июля 2012].

Ссылки

  • Pieśń o zamordowanym żydowskim narodzie
  • [www.narodknigi.ru/journals/28/poema_v_dvukh_zerkalakh/ Айзенштат Л., Френкель А. Поэма в двух зеркалах // Народ Книги в мире книг. 2000. № 28]

Отрывок, характеризующий Каценельсон, Ицхок

– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.