Ишанкулов, Абдусаттар

Абдусаттар Ишанкулов
Дата рождения	12 декабря 1917(1917-12-12)
Место рождения	Ташкент
Дата смерти	2 декабря 1997(1997-12-02) (79 лет)
Место смерти	Ташкент
Звание
Награды и премии

Ишанкулов Абдусаттар – командир звена 62-го штурмового авиационного полка (233-я штурмовая авиационная дивизия, 4-я воздушная армия, 2-й Белорусский фронт), старший лейтенант.

Биография

Родился 29 ноября (12 декабря) 1917 года в городе Ташкент (Узбекистан). Узбек. В 1934 году окончил 3 курса рабфака при Средне-Азиатском государственном университете (г. Ташкент). Работал помощником мастера по ткацкому делу на Ташкентском текстильном комбинате.

В армии с августа 1937 года. В 1939 году окончил Вольское военное авиационно-техническое училище. До 1941 года — авиатехник Липецких высших авиационных курсов усовершенствования. В 1942 году окончил 6-ю военную авиационную школу первоначального обучения лётчиков (г. Воронеж), в 1943 году — Балашовскую военную авиационную школу лётчиков. Служил в 5-м запасном авиационном полку.

Участник Великой Отечественной войны: в январе 1944-мае 1945 — лётчик, старший лётчик, командир звена 62-го штурмового авиационного полка. Воевал на Западном и 2-м Белорусском фронтах. Совершил более 100 боевых вылетов на штурмовике Ил-2, в ходе которых уничтожил 10 танков, 69 автомашин, 2 провоза, нанёс значительный урон живой силе врага.

За мужество и героизм, проявленные в боях, старшему лейтенанту Ишанкулову Абдусаттару указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 8226).

После войны продолжал служить в строевых частях ВВС (в Туркестанском военном округе). С 1949 года служил в военно-транспортной авиации. Обеспечивал перевозку учёных, задействованных в советском атомном проекте — Б. Л. Ванникова, И. В. Курчатова и других. С 1958 года — в транспортном отряде Государственного Краснознамённого Научно-испытательного института ВВС. С мая 1960 года майор А. Ишанкулов — в запасе.

Жил в городе Люберцы Московской области, затем вернулся в родной Ташкент. Умер 2 декабря 1997 года.

Майор (1959), военный лётчик 1-го класса (1957). Награждён также орденами Красного Знамени, 2 орденами Отечественной войны 1-й степени, 3 орденами Красной Звезды, медалями.

Источники

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1529 Ишанкулов, Абдусаттар]. Сайт «Герои Страны».

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Березняк Н. Г. Герои Советского Союза - узбекистанцы. Ташкент, 1984.
• Джураев Т. Д. Верные сыны Родины. Ташкент, 1964.
• [www.tashkentpamyat.ru/ishankulov-abdusattar-ishankulovich-gerojj-sovetskogo-sojuza-.html Абдусаттар Ишанкулов].

Отрывок, характеризующий Ишанкулов, Абдусаттар

Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.