Ишимбаева, Лидия Сергеевна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Лидия Сергеевна Ишимбаева (11 мая 1924 — 26 августа 1998, Москва) — телевизионный режиссёр.





Биография

Родители — Сергей Петрович Алексеев — режиссёр театра и кино, мать Вера Бернардовна Алексеева-Закс — актриса театра.
Во время Великой Отечественной войны уехала с родителями в Челябинск с Малым театром, в котором работал её отец. Там, заочно закончив школу и работая на челябинском тракторном заводе, она поступила в филиал училища им. Щепкина.
Вернувшись в Москву после войны закончила училище и вышла замуж за Рауфа Шакировича Ишимбаева. После рождения дочерей — Елены (1946) и Марины (1951) с 1954 года начала работать на центральном телевидении, пройдя путь от помощника режиссёра до телевизионного режиссёра.
Режиссёрский дебют — телефильм «Кто виноват?».
Была одним из ведущих телевизионных режиссёров в редакции литературно-драматических программ Центрального телевидения СССР. Именно её и А. Казьмину как высококлассных телевизионных режиссёров назвал в одном из своих интервью Ю. Завадский:

Мне кажется, что телевизионные режиссёры, наиболее одарённые, серьёзно относящиеся к своему делу, начинают понемножку приближаться к возможности создания значительного искусства телевизионного спектакля

— [www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=6281&page=2 Каширникова Эмилия Андреевна Телеспектакли]

Всеволод Шиловский отмечал:
Она была пионером телевидения — громадной культуры человек, громадной…

— [www.peoples.ru/art/cinema/actor/vsevolod_shilovsky/interview.html Профессиональный самоед]

В Москве жила по адресу: Спиридоньевский переулок, дом 8.

Похоронена на Ваганьковском кладбище[1].

Спектакли

Напишите отзыв о статье "Ишимбаева, Лидия Сергеевна"

Примечания

  1. [bozaboza.narod.ru/alexeevserg.htm Могила на Ваганьковском кладбище]  (Проверено 12 мая 2012)

Литература

  • [www.kino-teatr.ru/kino/director/sov/39336/bio/. Kino-Teatr.Ru — Биография Лидии Ишимбаевой.]  (Проверено 12 мая 2012)

Отрывок, характеризующий Ишимбаева, Лидия Сергеевна

Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.