Ищенко, Александр Валерьянович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр Валерьянович Ищенко
Дата рождения:

3 апреля 1939(1939-04-03)

Место рождения:

Биробиджан, Еврейская автономная область, РСФСР, СССР

Дата смерти:

6 декабря 2014(2014-12-06) (75 лет)

Место смерти:

Иркутск, Россия

Профессия:

актёр, театральный режиссёр, театральный педагог

Гражданство:

СССР СССРРоссия Россия

Псевдонимы:

Шишкин

Театр:

Иркутский ТЮЗ;
Иркутский драматический театр имени Н. П. Охлопкова

Награды:

Алекса́ндр Валерья́нович И́щенко (3 апреля 1939, Биробиджан — 6 декабря 2014, Иркутск) — советский, российский театральный режиссёр; Заслуженный деятель искусств России (2007)[1].





Биография

Окончил Биробиджанское художественное училище, затем — актёрский факультет Днепропетровского театрального училища. Служил артистом в драматическом театре Кривого Рога.

Окончил Харьковский театральный институт, получив специальность театрального режиссёра. По приглашению Г. А. Товстоногова стажировался в ленинградском БДТ им. М. Горького.

В 1968—1969 гг. работал режиссёром на Сахалине; был исключён из рядов КПСС за чтение и хранение книг запрещённых авторов (Солженицын, Набоков, Булгаков) и уволен (за «антисоветскую пропаганду» грозило лишение свободы на срок от 3 до 5 лет). Уехал в Москву; в 1970 году ставил спектакли в Томском областном драматическом театре под псевдонимом Шишкин (по фамилии матери), взятом по совету первого секретаря Томского обкома КПСС Е. К. Лигачёва.

В 1980—1981 гг. работал в Иркутском ТЮЗе. В 1981—1985 гг. — главный режиссёр Семипалатинского русского драматического театра им. Ф. Достоевского, с июля 1985 г. — главный режиссёр Новокузнецкого драматического театра им. С. Орджоникидзе.

В 1988−2007 гг. — режиссёр-постановщик Иркутского ТЮЗа[2].

С 2007 года — главный режиссёр Иркутского академического театра драмы им. Н. П. Охлопкова.

Преподавал в Иркутском театральном училище.

Семья

Жена — Людмила Ивановна Стрижова (1949—2012), Народная артистка РФ.

Творчество

Ставил спектакли в Южно-Сахалинске, Томске, Новокузнецке, Калининграде, Советске, Семипалатинске, Алма-Ате, Благовещенске, Тынде.

Спектакль «Прощание с Матёрой» по В. Распутину, поставленный А. Ищенко на сцене Иркутского ТЮЗа, стал лауреатом I Международного театрального форума «Золотой Витязь» (Москва, 2003) и IV Всероссийского театрального фестиваля современной драматургии им. А. Вампилова (Иркутск, 2003), а также дипломантом VI Всероссийского театрального фестиваля «Актёры России — Михаилу Щепкину» (Белгород, 2005).

Роли в театре

Криворожский театр драмы и музыкальной комедии

Театральные постановки

Криворожский театр драмы и музыкальной комедии
Иркутский ТЮЗ
Семипалатинский русский драматический театр им. Ф. Достоевского
Иркутский академический драматический театр имени Н. П. Охлопкова
для детей:
  • «Вождь краснокожих»
  • «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка»
  • «Маленький принц»
  • «Пеппи — Длинный Чулок»
  • «Морозко»
  • «Шишок»
  • «Праздник кота Варфоломея».

Живопись

Писал этюды, натюрморты, часть из которых была продана в Лондоне (Королевский выставочный зал), в иркутском салоне. Работы хранятся в частных коллекциях в Америке, Англии, Израиле, Японии, Китае, Германии, Чехословакии[3].

Награды и признание

  • премия губернатора Иркутской области (1996) — за спектакль «А зори здесь тихие» по повести Бориса Васильева
  • звание «Ветеран труда»
  • знак «За достижения в культуре» (2003)
  • лауреат Международного театрального форума «Золотой витязь»
    • за постановку «Прощание с Матерой» по повести Валентина Распутина (2003),
    • за спектакль «Такая любовь» по рассказам Василия Шукшина (2005)
  • Заслуженный деятель искусств России (2007)[1].

Напишите отзыв о статье "Ищенко, Александр Валерьянович"

Примечания

  1. 1 2 [uristu.com/library/ukazy/prezident_016192/ Указ Президента РФ от 06.08.2007 № 1025 «О награждении государственными наградами Российской Федерации»] (рус.). uristu.com. Проверено 26 января 2015.
  2. [irkutskmedia.ru/news/irkutsk/10.12.2014/407356/rezhisser-dramteatra-irkutska-aleksandr-ischenko-skonchalsya-na-76-m-godu-zhizni.html Режиссёр драмтеатра Иркутска Александр Ищенко скончался на 76-м году жизни] (кг). Медиахолдинг PrimaMedia (10 декабря 2014). Проверено 26 января 2015.
  3. Мазурова С., 2004.

Литература

  • Мазурова С. [www.vsp.ru/culture/2004/04/10/442600?call_context=embed «Уныло жить не хочется»] // Восточно-Сибирская правда. — 2004, 10 апреля.

Ссылки

  • [www.irk.ru/news/persons/65/ Ищенко Александр Валерьянович] (рус.). Твой Иркутск. Проверено 26 января 2015.
  • [www.gazetairkutsk.ru/2014/12/10/id109995/ Ушел из жизни режиссёр драмтеатра Александр Ищенко] (рус.). ООО «ГазетаИркутск.ру» (10 декабря 2014). Проверено 26 января 2015.
  • [dramteatr.ru/news/do-poslednego-dnya-ushel-iz-zhizni-aleksandr-ishchenko До последнего дня… Ушел из жизни Александр Ищенко] (рус.). Иркутский академический драматический театр им. Н. П. Охлопкова (9 декабря 2014). Проверено 26 января 2015.

Отрывок, характеризующий Ищенко, Александр Валерьянович

– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.