Бэнкс, Иэн

Иэн Мензис Бэнкс
Iain Menzies Banks
фото 2009 года
Дата рождения:	16 февраля 1954(1954-02-16)
Место рождения:	Данфермлин, Файф, Шотландия
Дата смерти:	9 июня 2013(2013-06-09) (59 лет)
Гражданство:	Великобритания
Род деятельности:	прозаик, фантаст
Годы творчества:	1984—2013
Направление:	научная фантастика, реализм
Язык произведений:	английский
Дебют:	Осиная фабрика, 1984
[www.iainbanks.net nbanks.net]
[www.lib.ru/INOFANT/BENKS/ Произведения на сайте Lib.ru]

Иэн Мензис Бэнкс (англ. Iain Menzies Banks; 16 февраля 1954, Данфермлин — 9 июня 2013) — шотландский писатель, писавший в жанре научной фантастики под именем Iain M. Banks, а также вне жанра под именем Iain Banks. В 2008 году имя писателя было внесено в список 50 лучших писателей Великобритании с 1945 года газеты The Times. Британские литературные критики и журналисты нарекли Бэнкса прозвищем Тарантино от литературы.

Биография

Иэн Бэнкс родился в Шотландии в 1954 году. Закончил Стерлингский Университет (англ. University of Stirling), где изучал английский язык, философию и психологию. После окончания учёбы Бэнкс переехал в Лондон, где жил до 1988 года, а затем вернулся в Шотландию. В 1992 году Бэнкс женился на девушке Энни, брак с которой продлился вплоть до 2006 года и закончился разводом в 2007 году. Развод дался писателю тяжело и ознаменовался четырёхлетним перерывом в публикации новых произведений.

Иэн Бэнкс известен своими левыми политическими взглядами. В 2003 году он совершил эксцентричный поступок: порвал свой паспорт и послал обрывки Блэру в знак протеста против ввода британских войск в Ирак. Он поддерживает независимость Шотландии и поставил подпись под соответствующей Декларацией Калтон-Хилл, инициированной Шотландской социалистической партией.

В 2013 году у Бэнкса диагностирован рак желчного пузыря. 3 апреля 2013 года Бэнкс объявил о том, что смертельно болен; по его словам, болезнь находится в последней стадии, и до летального исхода остаётся не более нескольких месяцев. В связи с этим писатель объявил о том, что прекращает публичную деятельность и посвящает себя путешествиям по миру и общению с близкими. Также он объявил о планах сочетать себя узами брака со своей давней подругой. По сообщению шотландской газеты The Scotsman церемония бракосочетания Иэна Бэнкса и Адели Хартли состоялась 5 апреля в пятизвёздочном отеле «Инверлохи Касл» (Inverlochy Castle Hotel), расположенном близ деревни Гленфиннан, и пришлась на Великую пятницу..

9 июня Бэнкс скончался в возрасте 59 лет от рака желчного пузыря.

Цикл о Культуре

Большинство научно-фантастических произведений Бэнкса входит в цикл «Культура» (англ. The Culture), названный в честь описанной в нём сверхцивилизации гуманоидных (однако не происходящих с планеты Земля и не являющихся людьми в строгом смысле слова) существ. В это мире искусственный разум давно превзошёл человеческий по мощности, разумные звездолёты, дроны и Разумы (англ. Minds — разумные машины с огромным уровнем интеллекта; каждая «орбиталь» имеет свой Разум) действуют бок о бок с представителями разумных рас, эволюционировавших биологическим путём.

Мир Бэнкса — это почти утопия: там побеждены физические болезни, в принципе можно жить бесконечно долго, почти в любую точку Вселенной можно попасть за короткое время, совершив гиперпространственный скачок (скорость света давно перестала быть пределом); большая часть населения проживает не на планетах, а на искусственно сооружённых в космосе «орбиталищах» (англ. orbitals); практически любое желание разумного существа может быть удовлетворено. Нет органов постоянной власти — в случае необходимости такие органы создаются «на ходу» («адхократия», от латинского ad hoc) — например, как результат сотрудничества нескольких сверхразумов, в реальности представляющих собой миры-звездолёты или миры-астероиды.

Проблемы в обществе изобилия, описанном Бэнксом, тем не менее, возникают, — например, при взаимодействии с враждебными культурами («Вспомни о Флебе»), при столкновении с явлениями из «мира извне» («Эксцессия»), или при взаимодействии с менее развитыми цивилизациями («Инверсии»). Например, в романе «Последнее слово техники» описывается визит корабля Культуры на Землю, состоявшийся в 1977 году.

Научно-фантастические романы «По ту сторону тьмы», «Безатказнае арудие», «Алгебраист» и Transition в цикл «Культура» не входят.

Библиография

Под именем Иэн Бэнкс:

• «Осиная фабрика» / англ. The Wasp Factory (1984, рус. перевод 2002)
• «Шаги по стеклу» / англ. Walking on Glass (1985, рус. перевод 2001)
• «Мост» / англ. The Bridge (1986, рус. перевод 2002)
• «Улица отчаяния» / англ. Espedair Street (1987, рус. перевод 2003)
• «Канал грёз» / англ. Canal Dreams (1989, рус. перевод 2003)
• «Воронья дорога» / англ. The Crow Road (1992, рус. перевод 2004)
• «Пособник» / англ. Complicity (1993, рус. перевод 2009)
• «Умм, или Исида среди Неспасённых» / англ. Whit (1995, рус. перевод 2006)
• «Песнь камня» / англ. A Song of Stone (1997, рус. перевод 2003)
• «Бизнес» / англ. The Business (1999, рус. перевод 2003)
• «Мёртвый эфир»/ англ. Dead Air (2002, рус. перевод 2012)
• «Чистый продукт: в поисках идеального виски» / англ. Raw Spirit: In Search of the Perfect Dram (2003, рус. перевод 2014)
• «„Империя!“, или Крутые подступы к Гарбадейлу» / англ. The Steep Approach to Garbadale (2007, рус. перевод 2010)
• Transition (2009)
• Stonemouth (2012)
• The Quarry (2013)

Под именем Иэн М. Бэнкс:

• «Вспомни о Флебе» / англ. Consider Phlebas (1987, рус. перевод 2002)
• «Игрок» / англ. The Player of Games (1988, рус. перевод 2011)
• «Выбор оружия» / англ. Use of Weapons (1990, рус. перевод 2002)
• «Последнее слово техники» / англ. The State of the Art (1991, рус. перевод 2011, не издавался)
• «Эксцессия» / англ. Excession (1996, рус. перевод 2002)
• «Инверсии» / англ. Inversions (1998, рус. перевод 2007)
• «Взгляд с наветренной стороны» / англ. Look to Windward (2000, рус. перевод 2003)
• «По ту сторону тьмы» / англ. Against a Dark Background (1993, рус. перевод 1996)
• «Безатказнае арудие» / англ. Feersum Endjinn (1994, рус. перевод 2007)
• «Алгебраист» / англ. The Algebraist (2004, рус. перевод 2011)
• «Материя» / англ. Matter (2008, рус. перевод 2011)
• «Несущественная деталь» / англ. Surface detail (2010, рус. перевод 2015)
• The Hydrogen Sonata (2012)

Экранизации

• 1996 год — Воронья дорога / The Crow Road (мини-сериал) (BBS Scotland, реж. Gavin Millar)
• 2000 год — Пособник / Complicity (фильм) (Carlton Films, J&M Entertainment, Talisman Films Limited, реж. Gavin Millar)
• 2015 год — Стоунмут / Stonemouth (мини-сериал) (BBC 2, реж. Charles Martin)

Память

Именем писателя назвали астероид номер 5099

Ссылки

• [www.svobodanews.ru/content/article/2078135.html Интервью с писателем 2010 года, сайт «Радио Свобода»] (рус.)
• Иэн Бэнкс (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [fantlab.ru/autor332 Библиография на сайте Лаборатория Фантастики]
• [web.archive.org/web/20100327151001/cirkul.info/culture/1570 Интервью с Иэном Бэнксом]

Отрывок, характеризующий Бэнкс, Иэн

Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.
Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.