Ияс, Александр Иванович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ияс»)
Перейти к: навигация, поиск

Александр Иванович Ияс (15 сентября 1869 — 16 декабря 1914) — русский военный востоковед, полковник.



Биография

Уроженец Великого княжества Финляндского. Образование получил в Финляндском кадетском корпусе, «за отличные успехи в науках» его имя занесено на мраморную доску корпуса. Из корпуса вышел в Лейб-гвардейский Литовский полк (1891), полковой квартирмейстер (1894), поручик (1895), командирован в распоряжение командующего войсками Закаспийской области (1898), штабс-капитан (1900), начальник консульского конвоя при Императорском Российском Генеральном консульстве в Мешхеде, начальник русской противочумной охраны в Персии (1901), капитан (1905), Императорский Российский консул в Саудж-Булаке (Персия), полковник (1913). Убит турками (по другой версии — курдами) при исполнении служебных обязанностей.

Востоковедное образование получил на Офицерских курсах восточных языков при Азиатском департаменте МИД (1895—1898), изучал арабский, персидский и турецкий языки. В период службы в Туркестане принимал участие в рекогносцировке Памира (1901). В качестве начальника русской противочумной службы в Персии (негласного военного агента) более 11 лет провел в г. Турбети-Хейдери (Персия). Донесения Ияса в штаб Туркестанского военного округа о политическом положении в Хорасане и в Западном Афганистане были, по отзывам современников, «в высокой мере содержательны, добросовестны до мелочей». Был «едва ли не единственным у нас знатоком афганского языка; ту же монополию он… приобрел и по отношению курдского языка». Слыл большим знатоком персидского языка, на котором он «не только отлично говорил, но и писал безукоризненно».

Находясь на службе в Персии сблизился с выдающимся русским востоковедом В. Ф. Минорским, проведшим продолжительное время на дипломатической службе в Персии. В мае 1912 г. назначен на должность консула в Саудж-Булаке (Персидский Курдистан) и исполнял обязанности негласного военного агента в месте, где сходились границы Персии, Турции и турецких владений в Месопотамии. С 1912 г. активно участвовал в обширной программе штаба Кавказского военного округа по изучению Персидского Азербейджана и Персидского Курдистана, а также спорной турецко-персидской пограничной полосы. В августе 1913 г. совместно с ГШ капитаном Карауловым совершил поездку по пограничным округам Западной Персии для уточнения фактической линии персидско-турецкой границы, а также для сбора сведений о курдских племенах. В ходе рекогносцировки были получены ценные политические, военно-географические и этнографические сведения, часть из которых была изложена Иясом в работе «Поездка по северному Персидскому Курдистану».

Находясь в Персии увлекался фотографией (имел совершенную по тем временам технику — камеру «Кодак» и магниевые вспышки) и составил замечательную коллекцию фотографий различных районов страны, типов населения, архитектурных памятников и пр. После гибели Ияса в Саудж-Булаке, ценный фотоархив и личный архив, оказались захвачеными турками. В январе 1915 г. во время контрнаступления Русской армии в районе Тавриза часть архива Ияса была обнаружена среди личных вещей убитого турецкого офицера и передана семье Ияса. В настоящее время уникальная фотографическая коллекция (ок. 600 негативов) хранится в фондах Финского музея фотографии (Finnish Museum of Photography) в Хельсинки. В октябре — декабре 2006 г. в Лондонском университете в Школе востоковедения и африканистики (SOAS) была организована выставка фоторабот Ияса из фондов финского архива. Фотографии Ияса — уникальная летопись Персии начала XX века. К выставке был приурочен выход в свет каталога — «Образы времен окончания „Большой игры“. Персия через русские фотообъективы, 1901—1914 гг.», подготовленный родственником Ияса британским исследователем Джоном Чаленко (John Tchalenko).

Источники

  1. Послужной список младшего офицера Л.-Гв. Литовского полка капитана Ияса А. И. РГВИА, ф. 409, оп. 1, д. 377—627.
  2. В[ладимир]. М[инорский]. А. И. Ияс [Некролог]. Известия МИД, 1915, № 4.
  3. Басханов М. К. Генерал Лавр Корнилов. London, Skiff Press, 2000, c. 131, 136.
  4. Генис В. Л. Вице-консул Введенский. Служба в Персии и Бухарском ханстве (1906—1920 гг.). — Российская дипломатия в судьбах. М., изд. «Социально-политическая МЫСЛЬ», 2003, с. 347—348.
  5. Басханов М. К. Русские военные востоковеды до 1917 г. Биобиблиографический словарь. М., Восточная литература, 2005, с. 97.
  6. Siegel, Jennifer. Endgame. Britain, Russia and the Final Struggle for Central Asia. London, I. B. Tauris, 2002, p. 167.
  7. Tchalenko, John. Images from the Endgame. Persia through a Russian Lens 1901—1914. London, SAQI in association with Iran Heritage Foundation, 2006. 8. Shea, Dan. Our Man in Persia. The Moscow Times, 11 August 2006.

Напишите отзыв о статье "Ияс, Александр Иванович"

Отрывок, характеризующий Ияс, Александр Иванович

– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.