Коломийченко, Иван Дмитриевич

Иван Дмитриевич Коломийченко
Дата рождения	25 ноября 1914(1914-11-25)
Место рождения	Бахмач, Черниговская губерния, Российская империя
Дата смерти	1964(1964)
Место смерти	город Могилёв, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание	подполковник
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Дмитриевич Коломийченко (25 ноября 1914, Бахмач, Черниговская губерния, Российская империя — 1964) — командир 800-го стрелкового полка 143-й стрелковой дивизии 47-й армии 1-го Белорусского фронта, подполковник, Герой Советского Союза.

Биография

Родился в семье рабочего. Украинец. В 1935 году окончил техникум коммунистического просвещения в г. Нежин Черниговской области. Работал райуполномоченным по заготовкам в Черниговской области. Член КПСС с 1940 года. В Советской армии в 1936—1937, в апреле—ноябре 1939 и с января 1940 года. Окончил курсы младших лейтенантов при Киевском пехотном училище.

Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года.

В 1943 году окончил Военную Академию им. Фрунзе.

Командир 800 стрелкового полка (143 дивизия, 47 армия, 1-й Белорусский фронт) подполковник Коломийченко отличился в Висло-Одерской операции. 15 января 1945 года его полк прорвал долговременную оборону противника у населённого пункта Хотомув (Польша), в ночь на 16 января форсировал Вислу и занял плацдарм на левом берегу, чем способствовал преодолению водного рубежа частями дивизии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1945 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Вислы и удержании плацдарма на её западном берегу, подполковнику Ивану Дмитриевичу Коломийченко присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После войны продолжил службу в армии. С 1960 года полковник в отставке.

Умер в 1964 году. Похоронен на Машековском кладбище города Могилёва.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» (№ 5709) — 6 апреля 1945 года;
• орден Ленина — 6 апреля 1945 года;
• три ордена Красного Знамени;
• орден Отечественной войны I степени;
• медали.

Увековечивание памяти

• Его именем названа улица в городе Конотоп Сумской области.
• В городе Нежине на здании училища культуры и искусств имени Марии Заньковецкой установлена мемориальная доска.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7005 Коломийченко, Иван Дмитриевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Коломийченко, Иван Дмитриевич

В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.