Китайгородский, Исаак Ильич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «И. И. Китайгородский»)
Перейти к: навигация, поиск
Исаак Ильич Китайгородский
Место рождения:

Кременчуг,
Полтавская губерния,
Российская империя

Место смерти:

Москва, СССР

Научная сфера:

физическая химия стекла

Место работы:

МХТИ имени Д. И. Менделеева

Альма-матер:

Киевский политехнический институт

Известен как:

создатель ситаллов

Награды и премии:

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Исаак Ильич Китайго́родский (1888 — 1965) — физикохимик, специалист в области технологии изготовления стекол, профессор МХТИ имени Д. И. Менделеева. Лауреат Ленинской (1963) и двух Сталинских премий третьей степени (1941, 1950). Заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1959).





Биография

Родился 3 (15 апреля) 1888 года в Кременчуге (ныне Полтавская область, Украина). В 1910 году окончил Киевский политехнический институт. С 1933 по 1965 годы являлся профессором МХТИ имени Д. И. Менделеева.

Умер 26 июня 1965 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 6).

Сын — А. И. Китайгородский.

Научные достижения

Разрабатывал технологии варки стекла, а также пеностекла и сверхпрочного искусственного камня. Под его руководством был создан новый класс стеклокристаллических материалов, получивших название ситаллы.

Написал известный учебник, посвящённый проблемам технологии изготовления стекла, изданный кроме русского ещё и на немецком, венгерском и чешском языках.

Награды и премии

Библиография

  • Исаак Ильич Китайгородский. [books.google.ru/books?id=vc8EtwAACAAJ Стекло и стекловарение]. — М.: Гос. изд-во лит-ры по строит. материалам, 1950. — 415 с.
  • Исаак Ильич Китайгородский. [books.google.ru/books?id=R7ZbXwAACAAJ Технология стекла]. — М., 1967.

Напишите отзыв о статье "Китайгородский, Исаак Ильич"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Китайгородский, Исаак Ильич

– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову: