Бааль-Сулам
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
(перенаправлено с «Йегуда Лейб Алеви Ашлаг»)
| Бааль-Сулам | |
| Ашлаг Йегуда Лейб Алеви | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Основные книги | |
| Тора • Сефер Йецира Сефер ха-зогар • Сефер ха-бахир Сефер ха-разим • Сефер Разиэль ха-малах Книга Эц Хаим • Талмуд эсер ха-сфирот Тания • Сефер ха-илан ха-кадош | |
| Святые места | |
| Основы | |
|
Основы каббалы • Древо Жизни • Сфирот | |
| Каббалисты | |
| Авраам • Моисей • Рабби Акива | |
|
РАШБИ • АРИЗАЛЬ • Хаим Виталь | |
| Миры АБЕА | |
|
Адам Кадмон • Ацилут | |
Йегуда Лейб Алеви Ашлаг (получивший имя Бааль-Сулам — «Хозяин лестницы» — по названию своего комментария «Сулам» на книгу Зоар, 1886—1954) — каббалист, автор целого ряда книг и статей, которые используются в качестве учебных пособий по учению каббалы, в том числе «Учения о десяти сфирот» — основного современного учебника по каббале, в котором упорядочил все записи рава Ицхака Лурии. Книги и статьи Бааль-Сулама изданы и издаются на многих языках.
Содержание
Биография
Ашлаг Йегуда Лейб Алеви — Бааль-Сулам — родился 4 октября 1886 г. (пятый день месяца Тишрей 5647 г.) в Варшаве в семье Симхи Алеви. С 12-ти лет он самостоятельно изучал Талмуд.
- 1905 — получил звание раввина, после чего 16 лет работал судьёй в раввинском суде Варшавы и занимался подготовкой судей.
- 22 января 1907 — родился первый сын — Барух Шалом Алеви Ашлаг, будущий раввин и адмор, ученик и продолжатель дела своего отца.
- 1922 — семья переехала в Палестину. В Иерусалиме раввин Й. Ашлаг начал преподавать Тору и самостоятельно продолжил изучение каббалы в ешиве «[picasaweb.google.com/avaya26/DWBmoC Хаей Олам]». Проводил занятия по изучению каббалы с группой учеников у себя дома.
- 1924 — раввин района Гиват Шауль в Иерусалиме.
- 1926 — отъезд в Лондон, где Бааль-Сулам написал свои комментарии «Паним Меирот» и «Паним Масбирот» на книгу раввина Ицхака Лурии «Эц Хаим».
- 1927 — комментарии опубликованы.
- 1928 — возвращение в Палестину.
- 1933 — вышла из печати книга «Матан Тора», после чего Бааль-Сулам приступил к своей основной работе — «Талмуд эсэр сфирот» («Учение десяти Сфирот») — комментарию на сочинения раввина Ицхака Лурии. В этой работе более 2 тыс. страниц, и она содержит полное изложение учения Каббала.
- 1940 — в Иерусалиме издана первая в истории газета о каббале Аума («Нация»)
- 1943 — начало работы над комментарием «Сулам» на книгу Зоар.
- 1953 — завершение работы. В честь этого события его ученики устроили большую праздничную трапезу в Мироне, на которой Бааль-Сулам произнес речь, опубликованную позднее под названием «Маамар ле сиюм Зоар» — «Статья к окончанию Книги Зоар».
- 1954 — в праздник Йом Кипур Ашлаг Йегуда Лейб Алеви — Бааль-Сулам умер. Похоронен на «Горе Успокоения», на въезде в Иерусалим.
Был сторонником либертарного коммунизма, интернационализма и антиимпериализма, поддерживал создание кибуцев.
Учитель Бааль-Сулама
Бааль-Сулам считал себя учеником адмора из Калошин, раввина Меира Рабиновича. После его смерти стал учеником его сына, раввина Йошуа из города Пурсов, который считал себя учеником и последователем каббалистов из селения Пшисха. Он говорил, что достиг первых духовных ступеней познания Творца только благодаря своему покорству перед своим учителем, а также своим преклонением и следованием примеру адмора из Белза[1].
Каббалистическая группа Бааль-Сулама
Группа организовалась в Иерусалиме в 1923 г. Занятия проводились каждую ночь с 1 часа ночи, в доме у Бааль-Сулама в районе «Гиват Шауль». На урок ученики ходили пешком из Старого города. В группе занимались ученики: Барух Шалом Ашлаг, Йошуа Сандер Горовиц, Йегуда Гирш Брандвайн, Давид Минцберг, Менахем Эйдельштейн, Беньямин Смаковский, Моше Барух Лембергер, Леви Ицхак Краковский, Моше Яир Вайншток, Авраам Ашкенази, Ицхак Меир.
Продолжатели учения
- Барух Ашлаг — сын Бааль-Сулама,
- Готлиб Авраам Мордехай — с 14 лет ученик Ребе Баруха Шалома Ашлага зацаль, Израиль, поселение Кирьят Яарим (Телстон), бейт мидраш Биркат Шалом. www.obshalom.org/
- Михаэль Лайтман — г. Петах-Тиква, Израиль (группа Бней Барух),
- Йегуда Брайндвейн — каббалистическая ешива в Старом Городе (Иерусалим).
Работы
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 11 мая 2011 года. |
- Бейт Шаар а-Каванот (Дом Врат Намерения)
- Введение в Каббалу (Птиха)
- Свобода воли
- Тело и душа
- Введение в «Сулам»
- Время действовать
- Вступление к Книге Зоар
- Газета «Народ»
- Дарование Торы
- Изгнание и освобождение
- Из себя узрю Творца
- История науки Каббала
- Каббала в сравнении с науками
- Каббала и философия
- К завершению Зоар
- Любовь к Творцу и творениям
- Материя и форма в Каббале
- Мир
- Мир в мире
- Наука Каббала и её суть
- Обобщающее введение
- Предисловие к Книге Зоар
- Предисловие к книге «Уста мудрого»
- Предисловие к Паним Меирот
- Предисловие к Птихе
- Предисловие к ТЭС
- Созидающий разум
- Строение общества будущего
- Суть науки Каббала
- Суть религии и её цель
- Учение Десяти Сфирот
Библиография
- Рав Авраам Готлиб, книга [baalsulam.narod.ru/shalom.html «Сулам»] на иврите.
- Сайт Бней-Барух [www.kabbalahgroup.info/~subscribe/family/sulam_wife.htm Бааль-Сулам и его жена].
- [www.ashlagkabbalah.info/bookruss.htm «Молитва каббалиста»] Книга раббанит Ашлаг Фейги. Из жизни рава Баруха Шалома Ашлага (РАБАШа) — 2005 г.
- [ashlagfeiga.narod.ru/knigaf.html «Великие Каббалисты нашего времени»] — книга рабанит Ашлаг Фейги о рабби Йуде Ашлаге (Бааль-Суламе) и рабби Барухе Шаломе Ашлаге (РАБАШе)
Видео
- [video.google.com/videosearch?q=baal+sulam Синагога Бааль-Сулама сегодня /Яффо]
- [picasaweb.google.com/avaya26/BaalSulam фотоальбом /Google]
- [foto.mail.ru/mail/ashpaa/BaalSulam/ Фото]
См. также
|
Бааль-Сулам в Викицитатнике? |
|---|---|
|
Бааль-Сулам в Викитеке? |
Напишите отзыв о статье "Бааль-Сулам"
Ссылки
- [baalsulam.narod.ru/ Бааль-Сулам — Йегуда Лейб Алеви Ашлаг — великий каббалист 20в.]
- [lib.kabbalah.info/?e=d-00000-00---0russianc--00-0--0-10-0---0---0prompt-10---4-------0-1l--11-ru-50---20-about---00-0-1-00-11-1-0utfZz-8-00&a=d&c=russianc&cl=CL2.4 Бааль-Сулам. Книги, письма, статьи]
- [www.haaretz.co.il/hasite/pages/ShArtPE.jhtml?itemNo=514295&contrassID=2&subContrassID=13&sbSubContrassID=0 газета Арец /иврит./]
Примечания
- ↑ [kabbalah.info/ruskab/book11/stat/stat10.htm kabbalah]
Отрывок, характеризующий Бааль-Сулам
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
