Йездигерд II

Йездигерд II пехл. Yazdekert «Созданный Богом»<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Изображение Йездигерда II на золотом динаре</td></tr>
шахиншах Ирана и не-Ирана
438/439 — 457
Предшественник:	Бахрам V
Преемник:	Ормизд III
Род:	Сасаниды
Отец:	Бахрам V
Супруга:	Денак

Йездигерд II — царь царей (шахиншах) Ирана, правил в 438/439 — 457 годах. Из династии Сасанидов. Сын Бахрама V.

Религиозная политика

Йездигерд II ещё более неприязненно относился к инаковерующим, нежели его отец Бахрам V. Рассказывают, что Йездигерд устраивал диспуты для ознакомления с известными тогда конфессиями, но это только укрепило его желание сделать зороастризм единственной религией Ирана. Читал он и Евангелие, но написанное в нём объявил ложью и стал притеснять христиан. Поэтому армянский историк того времени Егише писал про Йездигерда II с ненавистью: «В нём дьявол нашёл себе приспешника и излил [в него] накопленный яд и наполнил его, как колчан, отравленными стрелами. И стал он неистовствовать в своей нечестивости, исполнился чванства и, буйствуя, рассылал бурю на все четыре стороны света. И представлял нас, верующих во Христа, как своих врагов и противников, и, притесняя, устрашал своим мятежным нравом».

Восстание в Армении

Наиболее значительным предприятием шаха в его стараниях уничтожить христианство стала попытка заставить Армению принять зороастризм. Для этого Йездигерд с самого начала правления избрал политику экономического и административного притеснения христиан. Он провёл среди армян перепись и увеличил с них налоги, причём подати стала платить и церковь, чего раньше не было. Он отправил лучшие полки армян сражаться вдали от родных мест, на восточных границах. Затем шах потребовал от армянских нахараров принять зороастризм. Собор светской знати и духовенства, состоявшийся в Арташате, царю отказал. Тот вызвал и задержал у себя наиболее знатных нахараров, требуя от них совершения зороастрийских обрядов, угрожая в противном случае отнять право владеть тэрутюнами (наследственное земельное владение) и вообще занимать какие-либо государственные должности. Многие притворно сменили веру, но армяне единодушно отвергли отступников, вернувшихся домой: их приказам не подчинялись воины и слуги, от них отрекались близкие. В итоге эти и другие нахарары подняли восстание.

Поводом для открытого конфликта стала попытка открыть храм огня в одном из армянских городов. Присланных мобедов армяне перебили, и страна начала собирать ополчение и искать союзников, первым делом обратившись с просьбой о помощи к византийскому двору. Император Маркиан отказался нарушить мирный договор с Ираном, заключенный его предшественником Феодосием II, однако армяне сами начали военные действия, захватили и разрушили крепость Дарбанд, называвшуюся тогда Шахристан-Йездигерд. Йездигерд II, которому в разгар войны с кидаритами совершенно не хотелось начинать и гражданскую войну, пообещал простить мятежников, но армяне не поверили шаху. Марзпан Персидской Армении Васак Сюни (армянин, принявший зороастризм) пытался не допустить развития конфликта и всячески препятствовал распространению армянского восстания, но его политика не спасла положение. На подавление мятежа шах направил войска во главе со знаменитым Михр-Нарсе. 26 мая 451 года у деревни Аварайр произошла кровавая битва между армянами и персами. Потери сторон были огромны. Глава восставших танутэр Вардан Мамиконян пал на поле битвы, но результат сражения оказался сомнительным. В конце концов армяне были разбиты, однако право исповедовать христианство отстояли, хотя некоторых нахараров и иереев шах подверг казням и ссылкам. Васак Сюни занял Дарбанд, но в 452 году «гуннские» племена, союзники восставших, снова разрушили укрепления.

Столкновения с Византией

Армяне были не единственным народом, пострадавшим от воинственного шаха. Его царствование было отмечено цепью непрерывных военных конфликтов. Войну с Византией Йездигерд II начал буквально вскоре после своего вступления на престол. Действия Йездигерда против римлян и много лет спустя на Востоке помнили хорошо.

«Ибо очень были ему милы вражда и кровопролитие, потому он и не находил в душе покоя: «На кого бы мне излить горечь яда?» или: «Куда бы мне разослать это множество стрел?» И от крайнего безрассудства, накинувшись, как разъяренный зверь, на Греческую страну (то есть Византию), разгромил все до города Мцбина (Нисибина) и многие области ромеев разорил набегами, а все церкви сжёг. Собрал много добычи и пленных и навел ужас на всё войско страны.»

Вероятно, что причиной была отказ римлян платить дань персам. Несмотря на линию пограничных фортификационных сооружений, римляне были застигнуты врасплох, и только сильнейшее наводнение не дало возможности персам проникнуть вглубь Империи. Император Феодосий II запросил мира. По условиям мирного соглашения, заключённого в 441 или 442 году, стороны договорились не возводить новых крепостей на границе Византийской империи и Ирана, а римляне приняли на себя обязательство выплачивать персам деньги за охрану кавказских проходов от варваров.

Войны на восточных рубежах

Начиная примерно с 442 года Йездигерд почти до самой своей смерти воевал на востоке с кидаритами, чередуя долгие походы с непрочными перемириями. Положение было настолько серьёзным, что шах на целых семь лет покинул Ктесифон и перебрался в столицу Хорасана Мерв, ближе к театру военных действий. Несмотря на все усилия, шах не смог подчинить себе противника, и войны в основном свелись к грабежу чужой территории. Общее развитие боевых действий для персов было благоприятным, за исключением последнего периода войны (453—454 года), в которой иранские войска несли большие потери. Положение усугублялось восстанием в Армении и шах был вынужден, не замирив востока, спешить со своей армией в Закавказье.

Пользуясь тяжёлым положением Ирана и отсутствием войск на западе, византийцы подчинили себе Лазику.

Правил Йездигерд II 18 лет и 4 месяца. После смерти шаха регентшей государства какое-то время была его вдова Денак.

Ссылки

• Ездегерд или Ездедиерд // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.iranicaonline.org/articles/yazdgerd-ii Энциклопедия Ираника: Йездигерд II]

Литература

• Дашков С. Б. Цари царей — Сасаниды. История Ирана III — VII вв. в легендах, исторических хрониках и современных исследованиях. — М.: СМИ-АЗИЯ, 2008. — 352 с. — 4000 экз. — ISBN 978-5-91660-001-8.
• Clément Huart & Louis Delaporte, L’Iran antique. Élam et Perse et la civilisation iranienne, Albin Michel, coll. " L'Évolution de l’Humanité ", Paris, 1952, pр. 350—351.

Правители раннесредневекового Ирана (Сасаниды¹)

Сасан • Папак • Ардашир Папакан • Шапур I • Ормизд I • Бахрам I • Бахрам II • Бахрам III • Нарсе • Ормизд II • Шапур II • Арташир II • Шапур III • Бахрам IV • Йездигерд I • Бахрам V • Йездигерд II • Ормизд III • Пероз • Балаш • Кавад I • Замасп • Хосров I Ануширван • Ормизд IV • Бахрам VI • Хосров II Парвиз • Кавад II • Арташир III • Шахрвараз • Борандохт • Азармедохт • Йездигерд III ¹выделенные шрифтом маленького размера не относятся к этой династии

Отрывок, характеризующий Йездигерд II

Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
– Наташа, что ты? Поди сюда, – сказала графиня.
Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.