Йейл (мифология)

Йейл (также Эал, Центикор) — мифическое существо в европейской мифологии. Представляет собой похожее на антилопу или козла четвероногое животное с большими рогами, которые оно может поворачивать в любом направлении.

Йейл мог появиться из описания индийского буйвола, который может выставлять свои рога вперёд для защиты. Имя, возможно, произошло от евр. «йаэл», что значит «горный козёл».

Йейл впервые упоминается у Плиния Старшего в «Естественной истории». У Плиния это животное описывается в контексте рассказа о зверях Индии. В некоторых^{[каких?]} литературных источниках говорится о его вражде с василиском и о том, что у этого животного человеческий голос. Позднее существо перекочевало в средневековые бестиарии и геральдику, где оно олицетворяет гордую защиту. Присутствует на гербе Маргарет Бофорт, матери английского короля Генриха VII. Часто использовалось в архитектуре.

В настоящее время йейл используется в качестве геральдики, связанной с Йельским университетом в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, США.

Отрывок, характеризующий Йейл (мифология)

– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.