Йейтс, Сидни Ричард
| Сидни Ричард Йейтс Sidney Richard Yates | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 3 января 1965 — 3 января 1999 | ||||
| Предшественник: | Эдвард Финнеган[en] | |||
| Преемник: | Дженис Щаковски[en] | |||
| 3 января 1949 — 3 января 1963 | ||||
| Предшественник: | Роберт Твимен[en] | |||
| Преемник: | Эдвард Финнеган | |||
| Рождение: | 27 августа 1909 Чикаго, Иллинойс, США | |||
| Смерть: | 5 октября 2000 (91 год) Вашингтон, США | |||
| Партия: | Демократическая партия США | |||
| Образование: | Чикагский университет | |||
Сидни Ричард Йейтс (англ. Sidney Richard Yates) - американский политик-демократ, представлял штат Иллинойс в Палате представителей в течение 48 лет.
Биография
После окончания учёбы в Чикагском университете Йейтс был призван на службу в ВМС (1944-1946).
В 1949-1963 и 1965-1999 заседал в Палате представителей, представляя 9-й избирательный округ Иллинойса
В середине 1950-х годов Сенатор от штата Мэн Фредерик Пейн выступил инициатором принятия в 1958 закона о запрете продажи ножей с выкидными лезвиями. В обсуждениях активно принимал участие и Йейтс, так как тоже являлся сторонником теории того, если прекратить продавать такие ножи, то преступность среди молодёжи упадёт. Закон не оправдал ожиданий, т.к. банды вместо ножей стали использовать огнестрельное оружие.
В 1962 баллотировался в Сенат, но проиграл республиканцу Эверетту Дирксену. Недолго работал в ООН. В 1964 году снова был избран в Палату представителей. Там же являлся членом Комитете по ассигнованиям.
Сидни Йейтс был в хороших отношениях с чикагскими либералами-реформаторами. Также он являлся сторонником поддержки Израиля США.
В 1993 президент Билл Клинтон наградил его гражданской Президентской медалью. В 1999 здание Аудиторс Билдинг Комплекс в Вашингтоне было переименовано в честь Йейтса - "Сидни Йейтс Билдинг".
Напишите отзыв о статье "Йейтс, Сидни Ричард"
Ссылки
- [bioguide.congress.gov/scripts/biodisplay.pl?index=Y000013 Биографический справочник Конгресса США] (англ.)
Отрывок, характеризующий Йейтс, Сидни Ричард
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
