Иешива

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Йешива»)
Перейти к: навигация, поиск

Иеши́ва, еши́ва (ивр.יְשִׁיבָה‏‎, буквально «сидение, заседание»; множественное число ‏יְשִׁיבוֹת‎‏‎, иешивот; в русской традиции — ешивот) в еврейской истории — название института, являющегося высшим религиозным учебным заведением, предназначенным для изучения Устного Закона, главным образом Талмуда. В определённые эпохи иешива выполняла также законодательные и судебные функции. В последние столетия служила и для подготовки учёных к званию раввина.

Наряду с термином «иешива» (впервые встречающимся в книге Сир. 51:23, 29) для обозначения этого института употреблялись, соответственно его функциям, названия бейт-мидраш («дом учения»), метивта или мотва (на арамейском — «заседание»), иногда с определением рабба (на арамейском — «великое»), бейт-дин («дом суда»), бет-дин гадоль («дом великого суда»); возглавляемая наси в Эрец-Исраэль иешива называлась также бет-ваʼад («дом собрания»). Для обозначения иешивы талмудического периода и периода гаонов употребляется в европейских языках термин «академия».



См. также

Напишите отзыв о статье "Иешива"

Литература

Ссылки


Отрывок, характеризующий Иешива

– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.