Волькер, Иржи

И́ржи Во́лькер (чеш. Jiří Wolker; 29 марта 1900, Просниц (ныне Простеёв, Чехия) — 3 января 1924, там же) — чешский поэт-лирик.

Родился в Простеёве, в зажиточной семье Фердинанда Волькера.

Учился в гимназии в родном городе, после чего изучал право в Праге. Сборники его стихов: «Гость в доме» (Host do domu), «Тяжёлый час» (Těžká hodina), «Посмертные стихотворения» (Pozůstalost), а также поэма «Святой Копечек» (Svatý Kopeček), написанные в период 1918—1923, являются значительным вкладом в чешскую поэзию. В своих стихах Волькер уделял внимание главным образом проблеме этики («Баллада о глазах кочегара», «Баллада о неродившемся ребёнке» и др.). Творчество Волькера оказало значительное влияние на чешскую литературу.

Умер от туберкулёза.

Библиография

• Dílo Jiřího Wolkera. — Praha. 1926.
• Götz F.: Jasnící se horízont. — Praha. 1926.
• Šalda F. X.: O nejmladší poesii české. — Praha. 1928
• Václavek B.: Od umění k tvorbě. — Praha. 1928.

Издания на русском языке

• Избранное. М. -Л.: Гослитиздат, 1949
• Час рожденья. М., Гослитиздат, 1962
• Возвращение домой. Стихи чешских поэтов/ Сост. Давид Самойлов. М.: Детская литература, 1972

Статья основана на материалах Литературной энциклопедии 1929—1939. В статье использован текст М. Скачкова, перешедший в общественное достояние.

Отрывок, характеризующий Волькер, Иржи

– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.