Йировец, Отто
Отто Йировец | |
Otto Jírovec | |
Место рождения: | |
---|---|
Место смерти: | |
Научная сфера: | |
Альма-матер: | |
Известен как: |
первооткрыватель возбудителя пневмоцистной пневмонии |
О́тто Йи́ровец (чеш. Otto Jírovec; 31 января 1907, Прага — 7 марта 1972, Прага) — известный чешский профессор, паразитолог, протозоолог. В его честь назван имеющий важное значение паразит человека, относящийся к грибам, возбудитель пневмоцистоза — Pneumocystis jirovecii, известный в прошлом как человеческая форма Pneumocystis carinii (ранее считалось, что этот микроорганизм относится к простейшим, и название выглядело как Pneumocystis carini[1][2]).
Содержание
Биография
Отто Йировец родился 31 января 1907 года в Праге. В 1929 году получил докторскую степень на естественно-научном факультете Карлова университета в Праге. С 1930 по 1932 год он читал лекции, а в 1933 году стал доцентом (associate professor). Во время Второй мировой войны заведовал паразитологической лабораторией в Государственном институте здравоохранения. После войны вернулся на естественно-научный факультет университета. В 1948 году вновь был назначен профессором Карлова университета в Праге.
В 1949—1952 гг. О. Йировец возглавлял кафедру зоологии, позже руководил институтом зоологии.
В 1954—1961 гг. возглавлял паразитологическую лабораторию Чехословацкой академии наук.
В 1964 году основал протозоологическую секцию Чешского паразитологического общества.
Основное внимание в своих работах О. Йировец уделял изучению паразитических простейших, как в странах с умеренным климатом, так и в тропиках. Одним из самых важных его открытий было обнаружение возбудителя пневмоцистной пневмонии у детей, которое он совершил совместно с пльзенским патологоанатомом Йозефом Ванеком в 1953 году.
Книги
Профессор Йировец написал 11 книг, опубликовал около 280 научных и 250 научно-популярных статей.
Награды
За свои работы Отто Йировец получил множество наград. Он являлся членом Королевского Чешского научного общества, Масариковой академии труда и Чехословацкого национального совета. В 1953 году он стал член-корреспондентом Чехословацкой академии наук.
Награждён почётной докторской степенью медицинского факультета Берлинского университета им. Гумбольдта и естественно-научного факультета Университета Клермон-Феррана.
Напишите отзыв о статье "Йировец, Отто"
Примечания
Ссылки
- [abicko.avcr.cz/2007/4/12/ Биография Отто Йировеца] (чешск.)
Отрывок, характеризующий Йировец, Отто
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.