Соломон, Йонти

Йонти Соломон англ. Yonty Solomon
Дата рождения	6 мая 1937(1937-05-06)
Место рождения	Кейптаун
Дата смерти	26 сентября 2008(2008-09-26) (71 год)
Место смерти	Лондон
Страна	Южно-Африканский Союз Южно-Африканский Союз Великобритания Великобритания
Профессии	пианист, педагог
Инструменты	фортепиано

Йонти Соломон (англ. Yonty Solomon; 6 мая 1937 года, Кейптаун — 26 сентября 2008 года, Лондон) — южноафриканский и британский пианист.

Биография

Сын еврейских эмигрантов из Литвы. Поступив в Кейптаунский университет на отделение медицины, окончил его со специализиацией по психологии и музыке, получив пианистическое образование у работавших в этот период в Южной Африке британцев Эрика Чизхолма и Кендалла Тейлора. В 1959—1962 гг. совершенствовал своё мастерство в Лондоне под руководством Майры Хесс, затем учился также в Академии Киджи у Гвидо Агости и в США у Чарльза Розена. В 1962 г. был удостоен Бетховенской медали в рамках Международной музыкальной премии Гарриет Коэн.

В 1963 г. дебютировал на сцене лондонского Уигмор-холла с исполнением баховских Гольдберг-вариаций и прелюдий Шопена. В дальнейшем среди основных столпов программы Соломона были сонаты Бетховена (он исполнял все 32), сочинения Клода Дебюсси, Мориса Равеля (особенно «Ночной Гаспар»), Леоша Яначека, Исаака Альбениса. В 1976 году Соломон стал первым исполнителем, которому после нескольких десятилетий запрета разрешил исполнение своих произведений Кайхосру Сорабджи, в своё время друживший с его учителем Чизхолмом; официальная премьера новых сочинений Сорабджи стала событием, хотя исполнение Соломона и вызвало нарекания критики, ранний «Благоуханный сад» Сорабджи Соломон позднее записал.

Его внимание к современной музыке подчёркивают данные им премьеры сочинений Ричарда Беннета (1964), Вилфреда Джозефса (1967), Уско Мериляйнена (соната № 2, 1967).

В 1990—1994 гг. Соломон выступал в составе фортепианного трио Соломона вместе со скрипачом Родни Френдом и виолончелистом Тимоти Хью; трио гастролировало в Великобритании, Италии, Германии, Испании и Швейцарии, осуществлённая ими запись трио Чайковского и Аренского вызвала одобрение специалистов.

Соломон дважды выступил консультантом при съёмке кинофильмов на музыкальные темы. В 1988 г. он дал более 300 часов консультаций юному британскому актёру индийского происхождения Навину Чоудри, исполнявшему роль юного пианиста в фильме Джона Шлезингера «Мадам Сузацка», а в 1991 г. инструктировал Хью Гранта, исполнявшего роль Фридерика Шопена в фильме «Экспромт»; к первому из них Соломон также записал значительную часть музыки.

С 1977 г. жил, в основном, в Лондоне. Преподавал в Королевском колледже музыки (в числе учеников — Катерина Греуэ, Георг Эммануэль Лазаридис, Симона Ван) и Тринити-колледже (среди учеников — Юлия Фёдорова). Руководил международным Алькановским обществом.

Из увлечений отмечают коллекционирование произведений искусства (Д.Эпстайна, Э.Фринк).

Соломон умер от опухоли мозга. Как сообщили некрологи основных британских газет, его пережил его партнёр Роуэн Мейер.

Ссылки

• [www.telegraph.co.uk/news/obituaries/3198191/Yonty-Solomon.html Yonty Solomon] (англ.) // The Telegraph. — 2008, Oct 14.  (Проверено 29 марта 2014)
• [www.allmusic.com/artist/yonty-solomon-mn0001279562/songs Йонти Соломон] (англ.) на сайте Allmusic (проверено 29 марта 2014).

Отрывок, характеризующий Соломон, Йонти

– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.